в тюках и переметных сумках, чтобы не умереть с голоду, — ответил Вансен, стараясь, чтобы в его голосе не звучало раздражения. — Не убивайте никого, кто вам не угрожает. Всем ясно?
— Вы считаете, — снова заговорил Саутстед, — что там тоже девушка, превращенная в оленя? — Он повернулся к другим солдатам и захохотал: — У него ведь уже есть одна. Разве можно быть таким жадным?
Вансен понял, что Саутстеду, как и остальным, страшно идти по этой дороге, когда вокруг все стало таким необычным.
«Как и остальным, — повторил он про себя. — Значит, подобные разговоры становятся все опаснее».
— Если ты считаешь, что можешь командовать отрядом лучше меня, Михаэль Саутстед, — решительно обратился он к солдату, — так и скажи. Но мне, а не им.
Улыбка Саутстеда погасла. Он облизнул губы и пробормотал:
— Да я просто пошутил, командир.
— Тогда оставим это и разобьем лагерь. Лучше шутить у костра.
Когда пламя запылало и Уиллоу принялась греть над ним руки, Коллум Дайер подошел к Вансену.
— Вам надо приглядывать за Михаэлем, капитан, — шепнул он ему. — Он всегда любил выпить, и теперь его мозги не в лучшем состоянии. Но я не ожидал, что нахал осмелится подшучивать над капитаном. При Маррое он бы не решился зайти так далеко.
— Но он справляется со своими обязанностями. — Вансен помрачнел и обернулся к купцу: — Реймон Бек, подойди ко мне.
Для молодого человека этот поход был непомерно тяжелым: он словно оказался внутри ночного кошмара и не находил пути назад. Бек медленно, очень медленно подошел к Вансену и Дайеру — Ты честный человек, Бек? — спросил Вансен. Тот удивленно поднял глаза.
— Ну конечно честный.
— Скажи: да, капитан, — поправил его Дайер.
Вансен махнул рукой в знак того, что это сейчас не важно.
— Прекрасно. Тогда я попрошу тебя сопровождать девушку. Она поедет рядом с тобой. Разобрать ее речи не легче, чем просеять тысячу мер мякины ради одного зерна. Пожалуй, ты лучше поймешь, когда она говорит что-то полезное, а когда нет.
— Я?
— Ведь из всех нас одному тебе знакомо то, что она видела, слышала и чувствовала. — Феррас оглянулся на солдат, собиравших валежник для костра. — И если откровенно, лучше пусть солдаты завидуют тебе, чем мне.
Видно было, что Беку не понравилось это поручение, но за спиной у него стоял Коллум Дайер, чистивший грязные ногти очень длинным кинжалом. Поэтому купец насупился и проворчал:
— Но я женат.
— Тогда обращайся с ней так, как следовало бы обращаться с твоей женой, окажись она в лесу в полном беспамятстве. Если она скажет что-нибудь, что будет нам полезно, сразу докладывай мне.
— Полезно? Для чего?
— Для того, чтобы выжить. Это главное, — вздохнул Вансен. Несчастный Бек вернулся к костру и уселся рядом с Уиллоу.
Вансен и Дайер остались вдвоем.
— Вы считаете, капитан, что нам угрожает серьезная опасность? — спросил его Дайер. — На самом деле? Из-за нескольких цветочков и полоумной девицы?
— Возможно, нет. Но я хотел бы привести людей домой целыми и невредимыми, и пусть надо мной смеются за излишнюю осторожность. Не возражаешь?
Ночь прошла без приключений, и наутро отряд снова двинулся в путь. Лес был настолько густым, что деревья закрыли от воинов и мрачные холмы, и Границу Теней вдали. Сначала все радовались этому, но вот наступил день, солнце уже склонялось к закату, а они по-прежнему могли лишь изредка видеть небо сквозь просветы в нависавших над дорогой ветвях. Вансен понял, что им, вероятно, придется провести ночь в лесу. Это ему совсем не нравилось. В полдень, когда они перекусывали хлебом и сыром, Вансен подозвал к себе Реймона Бека.
— Ничего толкового, — мрачно сообщил тот. — Никогда прежде не слышал столько пустой болтовни о свиньях и козах. Если мы когда-нибудь попадем на ферму ее отца, я ее подожгу.
— Я не о том. Эти леса… Сколько времени вы ехали через них? Я имею в виду, когда направлялись в Сеттленд. — Он попытался ласково улыбнуться. — Думаю, на обратном пути ты уже не обращал внимания на такие вещи.
В глазах Бека мелькнул интерес, но выражение его лица оставалось по-прежнему несчастным.
— По пути туда мы не проезжали через лес, — ответил он.
— Как так? Вы ведь ехали по Сеттлендской дороге? Лицо купца было бледным и измученным.
— Неужели вы ничего не поняли, капитан? Все изменилось. Абсолютно все. Я узнаю едва ли половину тех мест, что видел в прошлый раз.
— Что за чепуха! Ведь все произошло неделю или две тому назад. Вы должны были проезжать через этот лес. Дорога — не река, которая может изменить русло.
Бек только пожал плечами:
— Значит, я забыл этот лес, капитан Вансен.
День клонился к вечеру. Дорога, со всех сторон окруженная деревьями, была мрачной и тихой, но признаки жизни все же появились: несколько оленей, белки, пара черно-бурых лисиц. Животные таинственно, словно призраки, пересекали дорогу перед отрядом, а потом исчезали в чаще. Какое-то время за воинами следовал ворон, перелетая с ветки на ветку. Он вертел головой и не спускал с путников ярких желтых глаз, будто рассматривал их, пока один из солдат, раздраженный настойчивостью птицы, не бросил в него камень. Вансен не решился сделать солдату выговор.
Постепенно тени листьев и ветвей начали сливаться, и Вансен решил, что идти дальше в надежде выбраться из леса бессмысленно. Уже через час совсем стемнеет. Он приказал остановиться и разбить лагерь под деревьями у дороги.
Стоя на коленях перед кучей дров, Вансен пытался высечь огонь неподатливым кремнем. Один из молодых солдат торопливо подошел к нему.
— Капитан! Капитан! — кричал он на ходу. — На дороге впереди кто-то есть.
Вансен поднялся.
— С оружием? — тревожно спросил он. — Можешь сказать, сколько там их?
Испуганный парень затряс головой.
— Только один. Старик, кажется. Идет по направлению от нас. Я видел его! Он в плаще с поднятым капюшоном и с посохом.
— Наверное, это местный лесоруб, — предположил Вансен, Удивленный лихорадочным возбуждением молодого человека.
— Он… он показался мне странным.
Феррас Вансен окинул взглядом людей. Солдаты бросили работу. Вместо того чтобы разбивать лагерь, все смотрели на командира. Он чувствовал их любопытство и
