Ричард, его руки были связаны за спиной, рот заклеен пластырем. Второй человек внимательно следил за ним.
— У нас нет никакого злого намерения, мисс Саксовер, — сказал человек за столом. Я просто хочу получить от вас некоторые сведения и думаю, что добьюсь этого. Для всех нас будет лучше, если вы, не теряя зря времени, правдиво ответите на мои вопросы. — Он замолчал, давая Зефани возможность обдумать сказанное. — Итак, — продолжил он, — ваш отец сделал выдающееся открытие. Я уверен, что вы знаете, какое именно я имею в виду.
— Мой отец сделал много важных открытий, — сказала Зефани.
Сидящий — левой рукой постучал по столу… Тот, что стоял, сжал кулак и нанес Ричарду короткий сильный удар в живот. От неожиданности тот согнулся, хватая ртом воздух.
— Не будем терять времени, — сказал тот, что за столом. — Вы сами скажете какое открытие я имею в виду.
Зефани безнадежно оглянулась вокруг и вскочила, но едва она сделала шаг, как две сильные руки сжали ее, как тисками. Она попыталась вырваться и ударила мучителя каблуком. Тот вмиг наступил ей на другую ногу. Не успела она прийти в себя, как он сорвал с ее ног туфли и отбросил их прочь.
Тот, что за столом, снова постучал левой рукой. Тяжелый кулак обрушился на голову Ричарда…
— Мы нежелаем причинить вам зло, и попытаемся избегнуть этого, мисс Саксовер, — проговорил тот, что сидел, — но мы не даем никаких гарантий в отношении вашего друга. И если вас не тревожит его судьба, то можете продолжать молчать, но в таком случае ему придется тяжело, а потом мы вынуждены будем применить эти методы влияния и к вам лично. А если вы будете продолжать упираться, нам придется убедить вашего отца помочь нам. Как вы думаете, не станет ли он сговорчивее, когда получит этот перстень, конечно, вместе с вашим пальцем. — Он немного помолчал. Ну, а теперь, мисс Саксовер, вы уже готовы рассказать мне об открытии, которое я имею в виду?
Зефани сцепила губы и помотала головой. Сперва послышался удар, а потом крик. Зефани задрожала. Еще удар.
— О господи! Прекратите это! — закричала она.
— Это в ваших руках, — сказал тот, что сидел за столом.
— Вы имеете в виду удлинение жизни, — проговорила она жалобным голосом.
— Это уже лучше, — ответил он. — А препарат, который он использует, это экстракт из… чего? Пожалуйста, не говорите, что это водоросль. Вы лишь повредите вашему другу.
Зефани заколебалась, но тут же увидела, что левая рука снова готова подать знак.
— Лишайник… Это лишайник, — с трудом произнесла она.
— Очень хорошо, мисс Саксовер. Как видимо, вы все-таки в курсе дела. А теперь — как называется этот лишайник?
— Я не могу вам сказать, — ответила она. — Нет, нет, не бейте его. Я не могу вам сказать. Он не имеет точного названия. Он еще не классифицирован!
Человек за столом подумал и решил поверить в это.
— Как он выглядит? Опишите его.
— Я не могу, — сказала Она. — Я его никогда не видела. — Она содрогнулась от звука еще одного удара. — О, не нужно, не нужно… Я не могу сказать вам. О, прекратите это. Вы должны мне поверить. Я не знаю!
Человек поднял левую руку. Удары прекратились, и стали слышны только стон и прерывистое дыхание Ричарда. Зефани боялась посмотреть на него. Она стояла лицом к столу, и слезы бежали по ее щекам. Человек выдвинул ящик стола и вынул из него грубый листок. На нем были наклеены образцы более чем десятка разных лишайников.
— На какой из этих классов он более всего похож? — спросил он.
Зефани безнадежно помотала головой.
— Я не знаю. Я же сказала вам, что никогда его не видела… не видела. О, Ричард! Боже мой! Прекратите! Прекратите это! Он сказал, что это один из «имперфекти». Это все, что я могу сказать вам.
— Есть сотни видов «имперфекти».
— Я знаю. Но это все, что я могу сказать. Клянусь!
— Хорошо. Тогда оставим это на какое-то время и перейдем к другому вопросу. Мне бы хотелось, чтобы вы, помня тот факт, что вам неизвестно, насколько я уже проинформирован в этом вопросе, и какие последствия ваша ложь может иметь для вашего друга, сказали бы, откуда ваш отец получает лишайник?
— Нет, с физической стороны с ней все хорошо. Они ничего ей не сделали, — послышался голос Френсиса. — Но, конечно, у нее сильный нервный стресс.
— Бедная Зефани, — сказала Диана в трубку. — А как тот молодой человек — Ричард?
— Боюсь, что очень избит. Зефани говорит, что когда она пришла в себя, они лежали на краю клумбы, рядом с машиной, которая так и стояла там, где они остановились. Уже светало. Бедняга Ричард очень плохо выглядел. Подошел какой-то фермерский работник, и они вместе с Зефани посадили Ричарда в машину. Зефани сама отвезла его в больницу. Там сказали, что все это не так уж страшно, как выглядит. У него выбито несколько зубов, но серьезных повреждений нет, насколько они смогли установить без рентгена. Зефани вернулась в Дарр одна. Вся беда в том, что она чересчур близко приняла к сердцу все происшедшее. Но что она могла сделать? Каждый раз, когда она говорила неправду, Ричарда били. Я не сомневаюсь, что если бы она держалась до конца, ее ожидала бы та же участь.
— Бедное дитя. А как много она им сказала? — спросила Диана.
— Все, что знала, я думаю, за исключением того, что о вашем участии в открытии разговора не было.
— Знают ли они теперь, откуда мы получаем…
— Да, боюсь, что знают.
— О дорогой Френсис! Это моя вина. Я не должна была рассказывать ей. Надеюсь, что это не станет началом серьезных неприятностей. Ничего не поделаешь теперь. Постарайтесь успокоить ее, насколько это возможно. Думаю, что вы не имеете представления, что за компания это была?
— Не знаю, что и подумать, — ответил Френсис.
— Вряд ли это друзья вашей невестки? Если бы это были они, мое имя всплыло бы непременно. Это мог быть кто угодно. Кажется, уже с полдесятка различных искателей идет по следу, не считая газет и полиции. Я буду выступать перед клиентурой и прессою в среду. Но мне кажется, что это задержит развитие событий не больше, чем на несколько дней.
На другом конце провода наступило молчание.
— Вы еще возле телефона? — спросила Диана.
— Да, — послышался голос Френсиса.
— Послушайте, Френсис, я не хочу присваивать все себе. Вы об этом знаете. Мы оба открыли антигерон. Так не разрешили бы вы мне сказать им это?
— Я все-таки думаю, что лучше не надо, не сразу…
— Но…
— Моя милая, теперь это вопрос тактики. Честно говоря, то, что вы сейчас делаете, умные люди воспримут как рекламу вашей фирмы, этакий рекламный трюк.
— Возможно — сначала, но ненадолго.
— Я все-таки думаю, что лучше оставить меня в резерве.
Диана немного помолчала.
— Хорошо, Френсис. Но я бы хотела… Ну, хорошо.
— Диана, будьте осторожны… я имею в Виду вас лично. Многие будут возбуждены этим.
— Не волнуйтесь за меня, Френсис. Я знаю, что делаю.
— Я не совсем уверен, что знаете, моя дорогая.
— Френсис, это то, к чему я так стремилась все время. Идея антигерона должна захватить людей. Они должны потребовать, чтобы…
— Хорошо. Теперь уже поздно, нельзя остановить рухнувшую лавину. Но я повторяю, будьте
