пальцы дрожали, когда она набирала его номер, чтобы принять приглашение.
Если сказать, что она была счастлива, это значило не сказать ничего. Она была на седьмом небе от счастья и готова была ехать с ним хоть через все Штаты.
Несмотря на ноябрь, погода стояла чудесная. Под стать ее настроению. На чистом небе ни облачка, дул мягкий теплый ветер.
Когда они взобрались на вершину холма, Линн уже запыхалась. Оглянувшись на Брендона, который стоял рядом, она отметила, что он дышит спокойно, словно и не заметил этого подъема. Даже стоявший рядом с ним Сидар учащенно дышал, вывалив длинный розовый язык.
— Нечестно! — несколько обиженно воскликнула она. — Ты дышишь так, словно никуда и не ходил. И ради чего, спрашивается, я потею каждое утро и делаю пробежку?
Брендон усмехнулся. Сегодня на нем были джинсы, теплая белая рубашка и светло-зеленый свитер, который потрясающе шел его глазам и подчеркивал смуглость кожи. Он был бесподобно красив.
Стоит ли списывать проблемы с дыханием исключительно на подъем? — с грустью призналась она себе.
— Халтурить нужно меньше, — назидательно сказал он.
— Послушайте, мистер, в моем словаре даже слова такого нет! — фыркнула Линн.
— Слова-то, может, и нет, а вот результат налицо. Ты мне лучше опиши, что видишь.
Она послушно окинула взглядом открывшуюся перед ней панораму, и ей стало до боли жаль, что Брендон не видит расстилавшуюся перед ними красоту природы.
— Сегодня ясный осенний день. Небо, словно летом, голубое и чистое. Впереди нас горы и река. Солнце не очень яркое, но вода блестит так, что рябь от ветерка слепит глаза. Листья уже опали, но на склонах еще зелено из-за сосен и елей. Слева от нас взлетела стайка воробьев. Слышишь, как они щебечут? — она взяла его за руку.
— Слышу, — Брендон благодарно пожал ее пальцы. — Теперь я вспоминаю. Я уже давно здесь не был, но все осталось по-прежнему.
— Ты был здесь?
— Я приводил сюда своего друга.
— Он живет в Геттисберге?
— Да. Мы вместе учились в колледже, а потом он открыл здесь свою контору и пригласил меня на работу. Ну что, кажется пора? Вечером у меня еще деловой ужин. Мне нужно подготовиться.
В понедельник и вторник Линн была занята, но это не мешало ей вспоминать Брендона, его улыбку и умиротворенное лицо, когда они вернулись с воскресной прогулки. Лично она чувствовала себя так, словно заново родилась, и это чувство еще жило в ней. На сердце было легко, как никогда.
За эти два дня она успела поработать добровольцем в бесплатной столовой и сходить в библиотеку. Несмотря на громкое название ее должности, работа была несложной: требовалось лишь немного внимательности и желания работать. Оно у нее было. В библиотеке проводилось собрание, на котором она также присутствовала и теперь имела общее представление, как письменные источники переводятся в электронный вид и сколько это стоит.
Физер жила у нее. Когда они с Брендоном вернулись с прогулки в воскресенье, Линн попросила его одолжить Физер. На что Брендон, смеясь, ответил, что соседка ему досталась уникальная и неповторимая: одалживают обычно предметы неодушевленные, но чтобы собак…
Во вторник наконец состоялся долгожданный урок музыки. Гибкость пальцев, конечно, оставляла желать лучшего, но некоторые прежние навыки сохранились. Преподаватель ее обнадежил и сказал, что карьера профессиональной пианистки, ей, конечно, не грозит, но стремиться есть куда: кое-какие способности у нее имеются и их нужно развивать.
Вечером, когда она устроила себе небольшую паузу при выполнении домашнего задания, в дверь постучали. Физер рядом не было. Выйдя в коридор, она увидела, что собака уже стоит напротив двери и машет хвостом.
Ее сердце гулко забилось. Брендон!
Она распахнула дверь и обнаружила на пороге мужчину, который незаметно завоевал ее сердце. Хотя с момента их встречи не прошло даже месяца.
— Привет!
Она кивнула, глядя на него во все глаза. Боже, до чего же он хорош в строгом черном костюме и синем галстуке! Врожденная Элегантность, помноженная на хорошее воспитание, и необыкновенная мужская красота выделяли его из всей толпы мужчин, с которыми ей когда-либо доводилось встречаться. И — сомнений в этом у нее уже не было — этот мужчина к ней также неравнодушен!
— Привет, — кое-как справившись с волнением, наконец произнесла она.
— Хотя я не разбираюсь в пианино, но, по-моему, твое настроено великолепно.
— Спасибо, я тоже так думаю.
— Для человека, у которого долгое время не было практики, ты играешь совсем неплохо.
Линн вспыхнула от его похвалы.
— То же самое мне сказал преподаватель. Но впереди еще долгий путь.
— Не сомневаюсь, что тебе это по плечу.
— Так оно и есть, — заверила она его.
Глаза Линн подернулись дымкой, когда Брендон наклонился к ней, обдавая теплым дыханием. Она вздохнула, и в ноздри ей ударил запах мужского одеколона.
— Я занят всю неделю, но в субботу мы можем куда-нибудь сходить.
— В этот день я хотела купить подарки к Рождеству, — с сожалением сказала Линн, наслаждаясь его близостью.
— Меня с собой возьмешь?
— С радостью!
— Тогда договорились. — Он надвинулся на нее, вынудив прижаться к стене, и приник к ее губам. — Леди, вы можете свести с ума любого мужчину, — простонал он в ее полураскрытые губы, когда умопомрачительный поцелуй прекратился.
— Это радует, — все еще тяжело дыша, сказала она. — К сожалению, я не смогу проверить твое утверждение, потому что меня пока интересует вполне конкретный мужчина.
— Мне пора, — с сожалением пробормотал Брендон и выпрямился. — Боюсь, мой клиент уже меня заждался. До скорого!
— До скорого, — прошептала Линн, прикоснувшись к опухшим губам, и улыбнулась.
На следующую неделю в среду у Брендона было назначено предварительное слушание дела, рассматриваемое в суде соседнего городка Чемберсбург, куда его согласился подбросить помощник окружного шерифа.
Всю дорогу в машине играло радио, и Брендон гадал, когда в концерт вмешается Сидар. Однако он молчал, и Брендон расслабился.
Мысли его сразу вернулись к Линн. Вот уже несколько дней он не мог выкинуть ее из головы.
В субботу они отправились по магазинам. Раньше поход в магазин представлял для него целую проблему, но рядом с ней все было иначе. Эта прогулка не только доставила ему наслаждение, но и принесла облегчение: Линн помогла ему выбрать подарки, и теперь об этой малоприятной обязанности, стоившей ему в прежние годы больших нервных затрат, можно было забыть.
Ее общество доставляло ему радость. В отличие от большинства людей, особенно членов его семьи, Линн не относилась к нему так, словно он был немощным калекой. Наоборот, уважала его независимость и не хлопотала вокруг него, как, например, его мать. Однако, если он нуждался в помощи, оказывала ее прежде, чем он успевал высказать свою просьбу.
С Линн было легко, весело и совсем не так, как с Кендрой. В какой-то момент он понял, что неосознанно сравнивает двух женщин, и поблагодарил провидение, что с Кендрой они расстались до того, как судьба свела его с Линн. Потому что только сейчас он понял, что значит «любить», ибо то, что он испытывал к Линн, было много больше, чем физическое влечение.
