исключает, что Анэлиза теперь исчезнет, а ребенок останется со мной. Начнется судебное разбирательство и тогда... Адвокат хочет, чтобы я вернул ребенка сегодня же.
— Филипп... — начала она.
— Отвези меня к ней! — отрезал он.
— Я принесу его люльку.
Келли быстро прошла мимо Филиппа, держа все еще бодрствующего ребенка на руках. Войдя в спальню, она уложила его в люльку, поменяла ему подгузник и вставила в рот соску.
Поцеловав ребенка в лобик, она направилась в гостиную. Филипп как раз шел ей навстречу.
Их взгляды встретились.
— Прежде чем мы что-либо сделаем, давай поговорим, — решительно сказала девушка. — Но не здесь. Пойдем туда, где мы не сможем потревожить Жана-Люка.
— Адвокат сказал мне, чтобы я не тратил времени зря.
— Ты должен кое-что знать.
— Что именно?! — рявкнул Филипп.
— Пойдем в другую комнату и поговорим.
Во взгляде Филиппа появилось странное выражение.
— Давай. А то ты сегодня подозрительно долго ходила по магазинам.
Неужели Филипп обо всем догадался?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Филипп язвительно усмехнулся.
— Может быть, расскажешь, что ты пообещала Анэлизе за ее благосклонность?
— Счастье, — Келли стало тяжело дышать.
В следующую секунду Филипп с силой швырнул свою трость в стену и, шагнув вперед, схватил Келли за плечи.
— Объясни! — потребовал он.
Келли было больно, но она решила не обращать на это внимания.
— Я сказала ей, что тебе нужен твой сын... дав тебе шанс, она сделает своего внука счастливейшим из детей. Я пообещала ей, что она поймет, почему Иветти полюбила тебя... почему я полюбила тебя. Я люблю тебя больше всего на свете! — крикнула она, потом обняла мужа за шею и прильнула к его губам.
Филипп не ответил на ее поцелуй, а только лишь оттолкнул ее от себя.
Никогда прежде он не отвергал ее.
— Прости меня, — прошептала она. — Этого больше не произойдет.
Он угрожающе посмотрел на нее.
— Ты верно сделаешь, если поступишь именно так.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она.
Он рассеянно потер свою грудь.
— Я думаю, ты достаточно погостила. Завтра утром можешь уезжать из Ношателя.
Келли запаниковала.
— Я нужна тебе, чтобы ты мог получить опеку над Жаном-Люком.
— Я считаю, что Анэлиза — лучшая кандидатура на роль няни, а ты нужна мне как прошлогодний снег.
Келли не подозревала, что Филипп может быть таким жестоким. Она наблюдала, как он, прихрамывая, подошел и взял на руки начавшего возиться Жана-Люка.
— Я знаю, что очень обидела тебя, потребовав развода. Мне не следовало этого делать ни при каких обстоятельствах.
Филипп присел на край кровати и принялся убаюкивать ребенка до тех пор, пока тот снова не закрыл глазки. Келли не знала, слушает ее муж или нет, но решила продолжать:
— Я вела себя, как эгоистка. — Ее глаза жгли слезы. — Дорогой... я люблю тебя. И сделаю все, чтобы мы снова были вместе. На следующей неделе я пойду к психологу. Мне следовало это сделать еще подростком.
Ребенок заснул. Филипп положил его в люльку, потом повернулся к Келли.
— Ты все сказала?
— Нет... — по ее щекам текли слезы. — Я прошу тебя дать мне еще один шанс.
— Ты хочешь, чтобы я снова был снисходителен к тебе, как в то время, когда сотни раз звонил тебе из клиники? — выпалил он.
— Да! Ты благородный человек, Филипп. Именно на это твое качество я уповаю. Ты не такой, как все. Знаю, что не заслуживаю такого мужчину, как ты, но я хочу все изменить и стать достойной тебя. Клянусь, что создам для нас уютный дом. Я уже полюбила Жана-Люка. Если он окажется не твоим сыном, я подарю тебе детей.
— Слишком поздно. Я уже не люблю тебя. Возвращайся в Вашингтон, Келли. К концу недели мы разведемся. Что до Жана-Люка, то я позабочусь, чтобы он вернулся сегодня к своей бабушке. Отправляйся спать. Честно говоря, ты выглядишь измотанной. А тебе предстоит длительный перелет домой.
Келли направилась в свою спальню, закрыла за собой дверь и рухнула на кровать.
Теперь она понимала, что именно чувствовал Филипп, будучи брошенным ею.
Ей хотелось умереть.
Лежа на кровати, Келли вспоминала слова, произнесенные тогда в клинике Иветти.
Только Келли не сдастся. Она должна жить, чтобы родить и вырастить ребенка.
Прошло несколько часов. Келли слышала, как в четыре часа утра ребенок заплакал, Филипп покормил его, потом наступила тишина.
Конечно, ей следует уехать, ибо жить с Филиппом в одном доме, слушать его постоянные упреки просто невыносимо. Одевшись, Келли упаковала вещи. Было шесть часов утра.
Выйдя в вестибюль, она вызвала такси. Машина приехала быстро. Келли отправилась на железнодорожный вокзал и будто в полудреме купила билет в Нион, где надеялась найти работу в одной из женских школ-пансионов.
К моменту рождения ребенка ей удастся собрать нужную сумму, вернуться в Ношатель и снять маленькую квартиру. Вероятно, придется нанять няню, которая станет сидеть с ребенком, пока Келли будет работать.
Приехав в Нион, девушка отправилась в отель, где проспала несколько часов. Проснувшись, она решила позвонить домой.
— Мама?
— Келли, дорогая! Как я рада, что ты позвонила. Что произошло? Филипп отец ребенка?
Она присела в кровати.
— Это покажет тест на ДНК.
— Хоть бы этот ребенок оказался от другого мужчины, тогда вы с Филиппом снова сможете быть вместе.
— Этого не будет, мам.
— Почему? — спросила мать.
— Я совершила непростительную ошибку, оставив Филиппа тогда в клинике, когда он нуждался во мне больше всего. Это погубило наш брак. Он не хочет моего возвращения. К концу недели мы разведемся.
— Как он смеет обвинять тебя! Он себе разгуливает, а его бедная жена ни о чем не подозревает.
