Лорен Уиттиг
Обольщение строптивой
Роберт Брюс, король Шотландии, не должен умереть. Тиг Монро раздумывал над странными превратностями судьбы. Он сидел у едва теплившегося костра, съежившись и укутавшись пледом, спасаясь от пронизывающих ветров шотландской зимы. Дым армейских кухонь плыл серой пеленой над огороженными частоколом стенами форта. В тумане Тиг едва мог различить силуэт деревянной башни на земляном холме, покрытом пятнами грязного снега. В башне лежал Роберт I, король шотландский, из которого медленно утекала жизнь.
Несмотря на смерть английского короля Эдуарда I летом этого года и явное нежелание Эдуарда II продолжать войну, вопрос о будущем Шотландии оставался открытым. Все теперь зависело от исхода болезни короля шотландского.
По злому року над шотландцами, едва освободившимися от тяжкого гнета английских королей, нависла угроза потерять все из-за недуга, изнурявшего молодого Роберта. Тиг не представлял себе кого-то другого правителем, способным объединить разрозненную Шотландию. Потеря сэра Уильяма Уоллеса[1] была тяжелым ударом для освободительного движения Шотландии. Но вдруг один из рода Брюсов уверенно и решительно взял в руки знамя свободы.
Теперь же ходят слухи, что королю Роберту не дожить до утра. В поисках лекарей во все уголки Шотландии, включая далекую долину Килмартин на крайнем востоке, были посланы гонцы. Но злой зимний ветер уносил последние надежды.
Тиг, поворошив угли в слабо горевшем костре, обвел взглядом своих товарищей: огненно-рыжего Дункана Маккаллока, Гейра Мактавиша, который встретился ему первым, когда он примкнул к команде Брюса, тихого и скромного юного Тирлаха Монро, еще одного своего кузена, и, наконец, старшего брата Роберта Храброго, уважаемого всеми, кто его знал. Тиг был уверен, что такая команда способна верно служить королю.
Однако у брата Робби лицо выражало усталость, граничащую с отчаянием. Впрочем, измученными и полными тревоги были лица у всех, кто сидел, согнувшись, у костра. Эти достойные люди потеряли в бесконечной войне с англичанами близких или соотечественников. У каждого из них была собственная причина находиться здесь, кроме веры в то, что король Роберт станет подлинной надеждой шотландского народа. Мантия монарха, однако, может оказаться слишком тяжелой для юного короля.
Титулованная знать Шотландии не спешила поддержать надежды народа. Граф Росс, сосед и друг семьи Монро, не одобрял того, что все мужчины этого рода последовали за королем. Однако сам Росс всегда переходил на сторону тех, кто побеждал в борьбе за Шотландию. Сейчас он еще не знал, к чьим ногам положить свой меч. Но брат Тига Робби поддержал короля Роберта, и глава семьи Монро одобрил это.
У Тига не было определенного мнения относительно военных действий, однако Робби решил втянуть его в схватку с англичанами. А Тиг подумал, что это здорово, отличная авантюра. Он всегда будет за спиной Робби, а тот, видимо, уже определил свое будущее.
Но все оказалось куда серьезнее.
Тиг научился восхищаться теми, кто сражался с ним рядом, а пуще всего тем, кто вел их в бой, человеком, лежавшим на смертном одре в деревянной башне форта на холме. Чертовски, должно быть, скверно быть недвижимым и ждать смерти!
Два дня назад граф Бакан атаковал вторую колонну шотландской армии и порубил немало ее воинов, бросив их останки прожорливым воронам и сорокам. И тут же пошли слухи о том, что король шотландский встал с постели, чтобы повести свою армию в контратаку. Однако пока еще никто не видел его во главе войска.
Неожиданные крики в ночи разбудили полевой лагерь. Тиг и все другие вскочили как один, вглядываясь в туманную даль. В ней и вправду появилась фигура рыцаря в военных доспехах на серебристо-сером боевом коне. Когда всадник приблизился, на его наброшенной поверх доспехов мантии стал виден герб Шотландии: на красном с золотом поле – лев, стоящий на задних лапах.
Взрыв восторженных приветствий огласил окрестности, и изумленный Тиг спросил самого себя:
– Король?
– Да здравствует король!
Ликующая армия, без малого семьсот воинов, окружила короля, который, как все думали, был уже потерян для Шотландии.
Король поднял руку, и шум утих.
– Это я! – объявил он чуть дрогнувшим голосом, который вскоре стал увереннее.
В радостных криках, которые становились все громче, звучали нетерпение и надежда. Тиг воспрянул духом. Король снова поднял руку, прося тишины.
– Сегодня ночью вам предстоит решить сложнейшую задачу, и я не хочу, чтобы вы сделали это без меня. – Его окрепший голос был хорошо слышен далеко над толпой.
Тиг не раздумывая стал пробираться вперед, к тому, кто был чуть старше его брата Робби. Он оказался так близко к королю, что видел его бледное, истощенное лицо с темными впадинами вместо щек. Но король держался прямо, голос его был звучен, глаза блестели. Дух короля не был сломлен коварным недугом. Это было настоящим чудом!
– Мы должны поквитаться с Баканом за убийство наших воинов, совершенное два дня назад. Я не допущу, чтобы смерть славных защитников Шотландии осталась неотомщенной. Выступаем через час.
Эти слова были встречены новым шквалом одобрительных выкриков. И голос Тига присоединился к ним.
Король возвратился в крепость, а армия стала готовиться к походу. Раздавались команды, воины собирали свой нехитрый скарб.
Тиг вернулся к костру, к нему присоединились Дункан и другие. Все молча обдумывали это неожиданное и краткое появление короля. Мимо Тига прошла кучка женщин. Среди них он увидел знакомую толстушку с длинной янтарно-золотистой косой. Она отстала от других и повернулась к Тигу.
– Ты тоже уходишь, Тиг? – спросила она, подняв глаза на него.
– Тебе будет не хватать меня, Сьюзан?
Она была одной из маркитанток, следующих за армией, тех, кто кормит воинов и обстирывает их. Тиг вовсю приударял за многими из них, ему нравилось их внимание, и он с интересом наблюдал, как они справлялись со своими заботами, любовался их походкой с покачиванием бедер и ловкими движениями рук.
– Да, мне будет не хватать тебя, Тиг, разве что нам не придется ссориться, пока ты на войне. – Сьюзан звучно чмокнула его в губы, а потом, посерьезнев, добавила: – Береги себя.
– Буду, как только возможно в битве, сладкая моя. – И Тиг подмигнул ей. – Не беспокойся, я ворочусь, чтобы не кончались наши ссоры.
Ему вдруг показалось, что Сьюзан вот-вот расплачется… Тиг взял ее огрубевшую от черной работы руку и галантно поцеловал, словно длань королевы.
– Ты тоже береги себя, милашка.
Девушка, кивнув в ответ, поспешила за подругами. Дункан, рядом собиравший свои пожитки, укоризненно покачал головой:
– Даже командой к атаке не удержать тебя от женщин; Тиг.
Тиг прятал в свой мешок деревянный черпак.
– Она напугана, как и все ее подружки. Что плохого в том, что у мужчин и женщин есть кое-что получше, чем военный поход?
–: Никто лучше Тига не способен развеять страхи девушки, – добавил юный Тирлах, вороша догорающие остатки костра и бросая на них снег. С тихим печальным шипением костер умирал.
Тиг, содрогнувшись, подумал, как близок был к такой судьбе их король.
– Это чудо, что он поднялся и с нами, – проговорил Дункан, словно читая мысли Тига. – В армии шли слухи, что он умер, а он появился, и на коне, словно возвращался с военного совета.
– Да, интересно, – сказал Робби, смотря на гаснущий костер. – Должно быть, кто-то из лекарей нашел, как побороть личного врага короля – его болезнь.
– Ведьма, – промолвил Гэйр. – Норвал из Даммагласа видел ее. Высокая, рыжая. Она из Килмартина.
Тиг пожал плечами.
– А может, внимание смазливой девицы оживило его. Я наблюдал, как наш храбрый Дункан сразу приходит в себя, когда его Майри перевязывает ему раны.
Взглянув на Дункана, он улыбнулся, радуясь, что смог развеять мрачное настроение друзей. Бледное веснушчатое лицо Дункана заливала краска – сначала покраснела шея, а затем лицо, чуть ли не сравнявшись по цвету с рыжей шевелюрой.
– Не позволяй щенку смущать себя, Дункан, – вмешался Робби, засовывая за пояс топорик. – Ты же знаешь, как он сам падок на женскую ласку.
Все рассмеялись.
– Да. Он всегда был таким. – Дункан улыбнулся Тигу, но на этот раз в его улыбке промелькнуло что-то серьезное. – Обхаживать девиц, спать с ними, вскружить им голову так, чтобы ни на кого другого не заглядывались. Таков наш Тиг. Он никак не может остановиться ни на одной из них.
– А зачем, когда их так много и все рады побывать в моей компании… – Тиг подмигнул стеснительному и самому молодому из них, Тирлаху, – а потом и в постели?
– Да, почему бы и не быть таким? – согласился старина Гэйр. – Я и сам завидую этому парню, хотя и не хочу, чтобы моя дочь побывала в его компании… или моя жена, – добавил он уже с тревогой в голосе. Однако на его лице с боевыми шрамами еще светилась улыбка.
– Я никогда не обольщал чужих жен или подружек, – возразил Тиг и, услышав недоверчивое фырканье Дункана, повернулся к нему: – Такого со мной еще не бывало.
– Он говорит правду, хотя мне пришлось дать ему хорошего пинка, чтобы он меня увидел, – заметил Дункан. – Тебе повезло, что ты не обратил внимания на мою Майри. Она не знает, что такое твои чары.
– Да, Майри – умная девушка, – подтвердил Гэйр. Тирлах не удержался от
