В коридорах гостиницы «Комфорт», во Фрэймингеме, штат Массачусетс, пахло освежителем воздуха «Фебриз», окна были заделаны герметиком, а от простыней чесалось все тело. Но, по крайней мере, мерно гудящий у лифта автомат с Колой фонтанировал бесконечным потоком ледяного кофеинового рая.
Эдриан Фогель любил хорошую Колу и жестяным банкам предпочитал старые-добрые бутылки. Но он также был рад и обычным пластиковым стаканам.
Поднявшись на свой этаж, он тут же купит две Колы. Одну для себя, и одну для…
— Как ты сказала, тебя зовут?
Рядом с ним стояла рыжеволосая девушка именно его вкуса: с обалденной фигурой, наполовину пьяная и без иллюзий, что между ними произойдет нечто большее, чем секс.
— Рэйчел. — Она улыбнулась, сверкая супербелыми зубками. — Наверное, фамилию я оставлю при себе.
Боже, ее тридцать-два были изумительны… ровными и сверкающими, как плитка в ванной. Но, с другой стороны, она работала гигиенисткой в стоматологии, поэтому наверняка получала там скидку.
Черт, с ее внешностью она могла стать рекламным лицом фирмы.
Раздался звон, и дверь отъехала в сторону, открывая взгляду красно-белый автомат его мечты. Когда Эдриан отошел в сторону, пропуская хорошенькую, сияющую Рэйчел-без-фамилии вперед, он прекрасно осознавал, что использует ее, но выгода была взаимной: их разговор в баре у гостиницы начался с того, что она снимала обручальное кольцо.
Очевидно, ее муж спал с ее подружкой.
Эдриану потребовалось полторы секунды, чтобы придумать идеальный план мести.
Он купил ей пару напитков, потом еще, и понял, что добился девушки, когда та спросила, ночует ли он в отеле. Он ответил «да»… и что делит номер с лучшим другом. Который намного красивее его самого.
— Подожди, — сказал он, останавливаясь у любимого автомата, и достал из бумажника пару купюр.
— Знаешь, — сказала его девушка на это вечер, — я никогда не была с кем-то вроде тебя.
Ага, вот уж точно.
— Правда? — Когда он улыбнулся ей через плечо, она впилась взглядом в пирсинг на нижней губе… и чтобы доставить ей удовольствие, Эдриан провел языком по темно-серому металлу. — Я же не так плох?
В ее глазах отразился голод.
— Вовсе нет. Эй, а у тебя есть подружка? Я даже не спросила.
Повернувшись к машине, Эдриан вставил купюры в приемник и прислушался, как пищевод автомата с жужжанием засасывает Джорджей Вашингтонов[68].
— Нет, — сказал он, нажимая кнопку для обычной Колы. — Я один.
На самом деле он был кое с кем… совсем недавно. Именно поэтому, несмотря на прелести мужской компании, он так упорно настаивал, чтобы снять цыпочку прошлой ночью. По аналогичной причине сегодня он подцепил Рэйчел.
На то, чтобы отмыться после Девины, уходило время. Конечно, после того, как она выпустила его, горячая вода и мыло помогли избавиться от крови и всего прочего, что покрывало его кожу… но он всегда чувствовал себя грязным.
И этот маленький кусочек человечности поможет заменить ощущения, которые задержались в его теле.
Которые не имели ничего общего с исчезающими синяками на коже.
Это дерьмо с Девиной оставалось с ним, откладывалось в глубине души, разлагалось. Будто он раздвоился: один Эдриан добродушно подшучивал над Джимом, всегда осторожничал и был готов сражаться за душу Исаака Роса… другой же свернулся в укромном местечке души, дрожащий, онемевший, одинокий.
— Диетическую? — спросил он.
— Да, пожалуйста.
В этот раз, когда он кормил автомат купюрой, его рука дрожала. Так сильно, что он смог заплатить лишь со второй попытки.
— Эм, можешь кое-что сделать для меня?
— Конечно.
— Обхвати меня руками.
Раздался тихий смех, и потом он почувствовал, как Рэйчел-без-фамилии нежно обняла его вокруг талии. Она прислонилась к его спине, и мягкие груди прижались к его жестким мускулам, а тепло ее тела создавало разительный контраст тому, что творилось сейчас внутри него.
Он был чертовски холодным. Таким же холодным, как и Кола в его руке.
Эдриан опустил голову и оперся рукой об автомат, удерживая их обоих в вертикальном положении.
Девина убьет его. Если не тогда, когда трахала его, так последствиями: его мозг больше не работал правильно, дни проходили, и когда все не вернулось на круги своя, он начал беспокоиться. Эдриан не думал, что Джим в курсе; он беспокоился об Эдди… и вот в чем проблема: он не собирался прогибаться под обстоятельствами. Он был бойцом с личной вендеттой против Девины… и значит, он должен держаться.
— Знаешь, — прошептала Рэйчел в его плечо, — если ты хочешь почувствовать мою грудь, есть варианты получше.
Сглотнув ком, он надел свою маску. Повернувшись в ее руках, он смахнул рыжие локоны с ее шеи и приподнял подбородок.
— Ты абсолютно права.
Целуя ее, он был совершенно пустым, но Рэйчел не знала об этом, а он сам отчаянно желал ни к чему не обязывающей связи.
— Эдриан… — Когда она выдохнула его имя, он догадался, что ей пришлась по нраву металлическая штанга в языке.
Скользнув руками по ее бедрам и ягодицам, он прижал девушку к себе. Пытаясь сломать полярный круг теплом ее изгибов, тем, как она двигалась рядом с ним, запахом ее парфюма и вкусом водки с клюквой, которую она пила.
Поддерживая ритм движений, он нажал на кнопку «диетическая», и машина наполнила еще один стакан.
— Пошли, — прорычал он, схватив ее воду. — Позволь познакомить тебя с Эдди. Как я уже говорил, он тебе понравится. Он всем нравится.
Эдриан подмигнул ей, изображая флирт, и судя по ее смеху, она купилась на очарование… и действительно была готова к тому, во что ввязалась.
— Знаешь, я никогда не делала это раньше, — сказала Рэйчел, когда он повел ее по коридору. — С… ну ты понял.
— С двумя партнерами? — она снова рассмеялась, и Эдриан улыбнулся девушке. — Все нормально… мы хорошо, очень хорошо о тебе позаботимся.
Все сработает, сказал он себе, достав пластиковый ключ от двери. Должно сработать. Прошлой ночи было недостаточно, но после этой он очистит свое тело, голова вернется в игру, и он получит свой кусок от Девины.
Когда они подошли к его комнате, Эдриан вставил карточку в разъем и совсем чуть-чуть приоткрыл дверь.
— У нас компания. Ты прилично одет?
Ответ Эдди был мгновенным и полным раздражения.
— Конечно, да.
Эдриан толкнул дверь, натянув на лицо искусственную улыбку.
— Ты где, дружище?
Когда его приятель вышел из туалета, жесткое выражение на лице Эдди мгновенно исчезло при виде
