повернется боком.
Они посветили внутрь фонариком, но там были лишь скалистые стены, грязный пол и, Господи всемогущий, вонь. Сырой, затхлый смрад. Они все пахли одинаково, словно у этого места был один- единственный аромат тела.
— Ничего, — сказала она. — Но я не вижу конца.
— Пропусти, я зайду дальше.
Прекрасный момент заявить, что она — современная женщина, и сказать «Черта с два, я сама об этом позабочусь». Но одним небесам известно, что там таилось, а она не являлась большой любительницей летучих мышей. И медведей. Как и змей. А также пауков.
Свежий воздух — единственное место, где она вела себя, как любая девушка.
Когда она отошла в сторону, Век повернулся и влез в узкое пространство. Его грудь едва пролезла, что напомнило ей о том, как много она знала о его теле.
Отвернувшись, Рэйли попыталась определить следующую цель. Отчаянно.
— Ничего, — пробормотал Век, выйдя из пещеры и нарисовав на камне «Х» красным баллончиком.
— Подожди, у тебя… — Она встала на носочки и убрала из его волос паутину. — Вот, так намного лучше.
Век поймал ее за руку, когда она собралась отвернуться.
Рэйли дернулась от неожиданности и быстро огляделась, но он сказал:
— Не волнуйся, нас никто не видит.
Наверняка так и было: они стояли внизу, между тремя массивными камнями. Но едва ли это хорошая новость, потому что уединенность — не то, что им нужно. А прожекторы, сцена, мегафоны у лица — в самый раз…
— Слушай, я знаю, это неуместно, — прошептал Век голосом, от которого ее сердце забилось еще быстрее. — Но та хрень, которую сказал Кронер… что он знает меня?
Рэйли с облегчением выдохнула. Слава Богу, он говорит не о них.
— Да?
Век отпустил ее и прошелся по кругу. Затем достал сигарету, прикурил и выдохнул дым в противоположную от нее сторону.
— Думаю, на каком-то уровне, именно это пугает меня больше всего на свете.
Чувствуя себя дурой из-за испуга, Рэйли прислонилась к нагретому солнцем склону глыбы.
— Что ты имеешь в виду?
Век посмотрел на небо, тень его сильного подбородка упала ему на грудь, из-за чего казалось, что из туловища поднимается темная арка.
— Рыбак рыбака…
— Ты действительно думаешь, что пытался убить его, — тихо произнесла она.
— Слушай, это прозвучит бредово… но мне кажется, что отец всегда со мной. — Он приложил руку к груди, прямо на черную тень. — Есть… нечто, оно — часть меня, но не я. И я всегда боялся, что оно вырвется наружу… — Век, выругавшись, оборвал себя. — О боже, ты только послушай эту чушь…
— Это
Его губы изогнулись в горькой улыбке.
— Я не сделал ничего, из-за чего меня можно арестовать. Хотя, я действительно задумывался, правда ли это в случае с Кронером в том лесу.
— Ну, если ты боишься, что похож на отца, а перед тобой настоящая кровавая баня и ты ничего не можешь вспомнить… это неудивительно.
— Я не хочу быть таким, как он. Никогда.
— Ты не такой.
— Ты меня не знаешь.
От его серьезного лица по ней пробежал холодок, хотя ноги были сухими и теплыми, а на ней была парка и перчатки. И Век был так уверен, что он для нее всего лишь незнакомец, что она задумалась, почему эта несомненная истина не остановила их вовремя прошлой ночью. Но, с другой стороны, секс и сексуальное влечение всегда заставляют чувствовать близость, когда на самом деле это лишь трение двух тел друг о друга.
Как много она действительно знала о нем? Не больше, чем было в его досье на работе.
Но в одном Рэйли была уверена: он точно не навредил тому человеку.
— Тебе нужно поговорить со специалистом, — сказала она. Несомненно, с таким отцом не обошлось без последствий для психики. — Сбрось эту ношу со своих плеч.
— В этом и проблема… она внутри меня.
Что-то в его тоне заставило тот холодок вернуться… усилившись в десятикратном размере. Только сейчас Рэйли лихорадочно думала.
— Послушай меня, тебе нужно выговориться.
Он снова обратил взгляд к ярко-голубому небу с тающими полосами облаков.
— Я почувствовал облегчение, — сказал он, спустя мгновение, — когда вчера ночью ты ушла так быстро.
Ну, это ли не пощечина по лицу, которая образумит ее.
— Рада услужить, — остро ответила она.
— Потому что я мог бы влюбиться в тебя.
Когда у нее отвисла челюсть, и она моргнула как рыба, Век стряхнул пепел и выдохнул, дым поднялся в прохладный весенний воздух.
— Я знаю, это ничему не поможет. То, что я сказал это сейчас, и то, что это правда.
Безусловно. Но она не могла закрыть тему.
— Но вчера ночью… ты сказал, что никогда не отведешь меня в свою спальню.
Век покачал головой, в отвращении изогнув верхнюю губу.
— Никогда. Там я спал с женщинами, которые не имели никакого значения. Ты же имела… имеешь. — Он ругнулся, тихо и низко. — Ты отличаешься от остальных.
Рэйли сделал глубокий вдох. И еще один.
И она знала, что сейчас подходящее время, чтобы внести ясность между ними, сказав нечто вроде «Я действительно польщена, но…»
Вместо этого она просто смотрела на него, когда Век перевернул сигарету и взглянул на маленький оранжевый кончик. Проследив резкие и красивые черты его лица, она пыталась бороться с притяжением… и сдалась. В этом уголке уединенности перед пещерой, со свищущим между глыбами ветром, солнечным светом на их лицах, шестеренки их отношений начали возвращаться на место… и Рэйли поняла, почему действительно ушла от него так быстро.
Работа лишь прикрытие — она чувствовала к нему то же самое, и это напугало ее.
— Но это упирается во все дерьмо с моим отцом.
— Прости, что? — услышала она себя.
— Отношения с тобой… они также связаны с ним. — Век посмотрел ей в глаза. — Он был влюблен в мою мать. Но, несмотря на это, резал ее на части, пока она все еще дышала, и выложил из кишечника сердце на полу рядом с ней. Я знаю это, потому что именно я нашел ее тело.
Ахнув, Рэйли поднесла руку к горлу и инстинктивно сделала шаг назад… только чтобы обнаружить, что за ней скала, и отступать некуда.
— Да… — сказал он. — Такова история моей семьи.
Прекрасный способ очаровать женщину, подумал Век, когда Рэйли побелела и попыталась отойти от него.
Сильно затянувшись, он выпустил дым в сторону.
— Мне не следовало поднимать эту тему.
