торговлю.

— Твою мать, — выплюнул Куин, прежде чем развернуться и направиться к входной двери.

После того, как эхо, разносившееся по дому — стихло, она посмотрела на Джона:

— Где твоя спальня?

Он махнул рукой в сторону коридора, и она прошла за ним мимо множества комнат, имеющих современное обустройство и антикварные произведения искусства. Такое сочетание в этом месте создавало ощущение схожее на нахождение в музее искусств, в котором вы могли бы жить, и Хекс время от времени осматривалась, просовывая голову в открытые двери кабинетов и спален.

Спальня Джона располагалась в другом конце дома, и пока она добиралась до нее, Хекс могла только представить культурный шок. От мерзости до великолепия всего лишь сменив почтовый индекс. В отличие от того клоповника, эта комната была оформлена в сине-голубых тонах с полированной мебелью, мраморной ванной и ковром, таким массивным, что его ворс напоминал стрижку ежиком морского пехотинца.

Помимо всего прочего, в комнате имелась раздвижная стеклянная дверь, ведущая на уединенную террасу.

Джон подошел открыть шкаф, и она проследила взглядом за его сильной, массивной рукой проводящей по висящей на деревянных вешалках маленького размера одежде.

Уставившись на рубашки и брюки, его плечи напряглись, а одна рука сжалась в кулак. Он жалел о чем-то сделанном или о том, как он поступал и это не имело ничего общего с ней…

Тор. Дело было в Торе.

Он сожалел о тех вещах, позже произошедших между ними.

— Поговори с ним, — сказала она еле слышно. — Расскажи ему, что происходит. Вам обоим станет легче.

Джон кивнул и она почувствовала как укрепилась его решимость.

Боже, она не была точно уверенна, как это произошло — ну, с технической точки зрения, все как раз таки чертовски просто — но удивителен был сам факт того, что она снова подошла и обняла его сзади за талию. Прижавшись щекой между его лопаток, она была рада, почувствовать, как его руки накрывают ее.

Он общался очень многими, различными способами. И, иногда, прикосновение лучше слов выражало то, что ты хочешь сказать.

В темноте, она подвела его к кровати и они оба сели.

Когда она просто уставилась на него, он произнес губами:

«Что?»

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я пошла туда? — Когда он кивнул, она посмотрела ему прямо в глаза. — Я знаю, что ты что-то пропустил. Я могу ощутить это. Есть промежуток между приютом и тем жилым домом.

Ни один мускул не дрогнул на его лице — он даже не моргнул. Но говорить с мужчиной, скрывающим свои реакции, было неуместно. Она знала о нем то, что знала.

— Все нормально, я не собиралась выспрашивать. И не собиралась давить на тебя.

Его слабый румянец она запомнит надолго, по крайней мере до тех пор, пока не исчезнет… и мысль о том, чтобы оставить его, заставила поднести кончики пальцев к его губам. Когда он дернулся от удивления, она сосредоточилась на его рте.

— Я хочу показать тебе что-то о себе, — сказала она низким, глубоким голосом. — И все же, это не для того, чтобы сравнять счет. А просто потому, что я так хочу.

Как было бы замечательно, взять его в свои места и провести по своей жизни, но узнав больше о ее прошлом, ему станет только тяжелее после ее самоубийства: однако, она любила Джона, и отправляясь за своим похитителем она не собиралась обманывать себя о своих шансах на выживание.

У Лэша были уловки.

Ужасные уловки, которыми он проделывал ужасные вещи.

В ее память ворвались ужасающие, уродливые воспоминания о ублюдке, заставляющие ее бедра дрожать, которые, тем не менее, служили топливом, толкающим ее к чему-то, чему она действительно была не готова. Но она не могла лечь в могилу, не прихватив Лэша с собой.

Не тогда, когда перед нею находился любимый мужчина.

— Я хочу тебя, — хрипло сказала она.

Потрясенные голубые глаза Джона разглядывали ее лицо, как бы ища признаки того, что он неверно ее понял. И затем через все его эмоции прорвалась горячая, дикая жажда, сметая их и не оставляя ничего, кроме побуждения полнокровного мужчины соединиться со своей парой.

К его чести, он сделал все возможное, чтобы усмирить этот инстинкт и удержаться за некое подобие рациональности. Но чтобы закончить эту борьбу между разумом и чувственностью ей только и пришлось, что прижаться своими губами к его.

О… Боже, его губы были такими мягкими.

Несмотря на чувства, клокотавшие в его крови, он сдерживал себя. Даже, когда она скользнула своим языком в его рот. И эта сдержанность, стала для нее облегчением, в то время как ее мысли перескакивали с одной на другую между тем, что она делала сейчас…

И тем, что было сделано в ее непростые минувшие дни.

Чтобы помочь себе сфокусироваться, она нащупала его грудь и провела своими ладонями по мускулистым выпуклостям в районе его сердца. Толкнув его на матрас, она вдохнула его личный и его Связующий с ней запах. От него исходил несравненный аромат темных специй, особенно в сравнении с тошнотворным лессеровским смрадом.

Что помогло ей абстрагироваться от того полученного не так давно горького опыта.

Поцелуй начинался как разведка, но быстро перестал быть таковым. Джон прижался плотнее, перекатив свое массивное тело на нее, скользя своей тяжелой ногой вверх, пока не перенес на нее вес с ее тела, в то же время, заключая Хекс в объятия, притягивая ее еще ближе к себе.

Он двигался не спеша, как и она.

И с ней все было в порядке, пока его рука не опустилась на ее грудь.

Прикосновение вырвало Хекс из этой комнаты, этой кровати, перенося ее от Джона и уединенного с ним момента в ад.

Борясь с помутнением рассудка, она изо всех сил пыталась сохранить связь с реальностью, с Джоном. Но когда его большой палец прошелся по ее соску, она вынудила свое тело оставаться спокойным. Лэшу нравилось удерживать ее внизу и вызывать неминуемое, царапая и щипая ее, потому что какой бы сильный кайф он не ловил от оргазмов, еще больший он испытывал от прелюдии, вынося ей мозг.

Психо-изящное действие — часть его натуры. Она непрерывно желала просто покончить с…

Джон толкнулся эрекцией в ее бедро.

Щелчок.

Достигнув предела, ее самообладание раскололось надвое: ее тело по собственной воле бросилось наутек, избегая контакта, разрушая их связь и такой прекрасный момент.

Вскочив с кровати, она ощутила ужас Джона, но была слишком поглощена необъяснимым собственным страхом. Расхаживая по кругу, она отчаянно пытаясь цепляться за реальность, глубоко дышала, но не от страсти, а от непроизвольной паники.

Ну, что за гадство.

Сраный Лэш… она собиралась прикончить его за одно только это. Не за то, через что ей пришлось пройти, а за то, в каком свете после этого она выставила себя перед Джоном.

— Мне так жаль, — простонала она. — Я не должна была этого начинать. Мне действительно очень жаль.

Успокоившись, она остановилась перед шкафом и посмотрела в зеркало, висящее на стене. Джон поднялся на ноги, пока она расхаживала, и остановился у стеклянной двери. Его руки были скрещены на груди, челюсти сжаты, когда он смотрел в ночь.

— Джон… дело не в тебе. Клянусь.

Качая головой, он не смотрел на нее.

Она потерла руками лицо. Молчание и напряжение, повисшее между ними, только усилили ее

Вы читаете Мой любовник
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

4

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату