Она не обманывала себя. Именно по этой причине он отреагировал подобным образом… а также тех темных специй, которые она чувствовала рядом с ним с тех пор, как выбралась из заточения, устроенного ей Лэшем. Тогда в течении недель ее суровых выходных, влечение Джона и самоуважение были безвозвратно утеряны.
Дерьмо. Полный бардак.
Когда звук работы беговой дорожки внезапно стих, она была готова поспорить, что Блэйлок выдернул шнур из стены. И хорошо, если так. Она пыталась остановить Джона, отняв его гребаные Найки, но когда логические доводы ни к чему хорошему не привели, она решила занять пост здесь.
Ни при каких обстоятельствах она не в силах была наблюдать за тем, как он загоняет себя в могилу. Слушать, как он истязает себя, было и так уже достаточно отвратительно.
Дальше по коридору распахнулась стеклянная дверь и появился Брат Тормент. Учитывая свечение за его спиной, в тренировочный центр пожаловал и Лэсситер, но падший ангел тут же испарился.
— Как Джон? — Пока Брат шел, его беспокойство отпечаталось на суровом лице и усталых глазах, а также и в эмоциональной сетке, которая светилась секторами сожаления.
По многим причинам.
Хекс глянула на дверь тренажерного зала.
— Судя по всему, он переосмыслил и решил сменить свою карьеру на марафонца. Или так, или он просто только что угробил еще одну беговую дорожку.
Возвышающийся над ней Тор заставил Хекс задрать голову вверх, и было удивительно увидеть, что скрывалось за его голубыми глазами. В его взгляде светилось понимание, глубокое понимание, заставившее ее эмоциональную сеть зажечься подозрением. По ее опыту незнакомцы, что смотрели на вас таким взглядом, были опасны.
— Ты как? — сочувственно спросил он.
Это было странно. Она мало общалась с Братом, но когда их дорожки пересекались, он всегда был к ней очень добор. По этой причине она и избегала его. Хекс всегда лучше справлялась, когда имела дело с жестокостью, чем с чьей-либо заботой.
Откровенно говоря, он заставлял ее нервничать.
Когда Хекс не ответила, его лицо напряглось, словно она расстроила его, но он не винил ее за это.
— Ладно, — сказал он. — Не буду лезть не в свое дело.
Боже, она почувствовала себя настоящей сукой.
— Нет, все в порядке. Просто на самом деле ты не хочешь услышать мой ответ прямо сейчас.
— Довольно честно. — Его взгляд сузился на двери тренажерного зала и у Хекс возникло четкое впечатление, что Тор, как и она, был пойман в ловушку за пределами той комнаты, закрыт от страдающего по другую сторону двери парня. — Так это ты вызвала меня сюда?
Она достала ключ, тот что Джон использовал, чтобы попасть в дом парня.
— Просто хотела вернуть тебе это и сказать, что там возникла некая проблема.
Эмоциональная кардиограмма Брата почернела и стала пустой — все огни погасли.
— Какого рода проблема?
— В одной из раздвигающихся дверей вынесено стекло. Надо пару листов фанеры, чтобы закрыть ее. Мы включили систему безопасности, так что датчики движения в доме работают, но там полный бардак из- за сквозняка. Я с радостью починю это сегодня же.
При условии, если Джон добил остальные тренажеры, растерзал свои кроссовки или свалился мертвой кучей.
— Какая… — Тор прочистил горло. — Какая дверь?
— В комнате Джона Мэтью.
Брат нахмурился.
— Она была уже разбита, когда вы туда пришли?
— Нет… она просто внезапно разлетелась.
— Без причины стекла не разлетаются.
И она дала эту причину Джону.
— И правда.
Тор глянул на нее, и она глянула на него в ответ. Тишина становилась тяжелой. Проблема состояла в том, что каким бы приятным парнем и хорошим солдатом он не был, ей нечего было ему сказать.
— С кем мне поговорить насчет фанеры? — спросила она.
— Не беспокойся по этому поводу. И спасибо, что дала мне знать.
Когда Брат повернулся и направился обратно в кабинет, она чувствовала себя как в аду… следствие еще одной связи с Джоном Мэтью. За исключением того, что вместо установления скоростных рекордов ей просто хотелось взять нож и сделать надрезы на внутренних сторонах предплечий, чтобы ослабить давление.
Боже, иногда она становилась такой плаксой-эмо, какой она в действительности и была. Но те шипы не только контролировали ее симпатическую сторону, они помогали ей снизить то, что она не хотела чувствовать.
И это «что» составляло о-о-около девяносто девяти процентов ее эмоций.
Спустя десять минут из двери показалась голова Блэйлока. Его взгляд сосредоточился на полу, в эмоциях сквозило потрясение, что и понятно. А кому бы понравилось смотреть на саморазрушение своего друга и вести разговор с той личностью, которая отправила бедного ублюдка в это свободное падение. Весельем это точно не назовешь.
— Слушай, Джон пошел в раздевалку принять душ. Я заставил его прекратить изображать из себя супермена, но ему… ему нужно еще немного времени. Думаю.
— Хорошо. Я подожду его здесь, в коридоре.
Блэйлок кивнул и затем наступила неловкая пауза.
— Я собираюсь пойти потренироваться.
После того, как дверь закрылась, Хекс взяла свою куртку с оружием, и побрела в сторону раздевалки. Кабинет был пуст, что означало — Тор ушел, чтобы без сомнения заделаться под персонаж Тима Тейлора из «Большого ремонта» [67] с додженом.
А резонирующая тишина сказала ей о том, что ни в классных комнатах, ни в спортзале, ни в клинике никого не было.
Скользнув вниз по стене, она плюхнулась на свою задницу, обняла руками колени и откинув голову назад, закрыла глаза.
Боже, как же она устала…
— Джон все еще там?
Хекс резко проснулась, нацеливая пушку прямо в грудь Блэйлока. Когда парень отскочил назад, она тут же поставила пистолет на предохранитель и опустила дуло.
— Прости, от старых привычек трудновато избавиться.
— А, да. — Парень махнул своим белым полотенцем в сторону раздевалки. — Джон все еще там? Уже час прошел.
Спохватившись, она подняла запястье и взглянула на часы.
— Господи.
Хекс поднялась на ноги и распахнула дверь. Звук работающего душа принес небольшое облегчение.
— Здесь есть другой выход?
— Только через тренажерный зал… который выводит в этот же коридор.
— Хорошо, пойду, поговорю с ним, — сказала она, взмолясь о том, чтобы это оказалось правильное решение.
— Ага. А я пойду пока закончу тренировку. Позвони мне, если понадоблюсь.
Она толкнулась дверь. Внутри все было стандартным: ряды бежевых металлических шкафчиков, разделенные деревянными скамейками. Следуя на звук льющейся воды справа, она шла мимо писсуаров, кабинок и раковин, которые казались заброшенными без толпы потных, голых, обмотанных полотенцами
