глаза.
– Привет, – сказал Даррен и, склонившись над ней, поцеловал.
– Ничего себе, – пробормотала она, – вот так ночь была.
Нежно поглаживая ее, он сказал, хитро улыбаясь:
– Кажется, мне снова нужно попросить у тебя разрешения войти, чтобы приготовить утренний кофе?
– Только сначала мне нужно принять душ, – улыбнулась сквозь дрему Кейт.
Выйдя из ванной, она нашла Даррена в кухне готовящим кофе.
Девушка стояла в дверях, наблюдая за ним. С одной стороны, она считала, что хорошо его знает, с другой стороны, ей казалось, что он ей совсем незнаком.
Но что она наделала? Как она позволила оказаться с ней в одной постели человеку, которого она практически не знала? И о чем думал он?
Она резко обернулась к нему:
– Эдгар… – Она позвала его слишком громко, ее голос почти сорвался на крик. – Эдгар, – снова сказала она, стараясь, чтобы на сей раз ее голос звучал ровно и спокойно. – Я… я не делаю этого.
– Я знаю, – сказал он, улыбнувшись.
– Я имею в виду… – Тут на нее нахлынули такие мысли, которым лучше бы было появиться вчера вечером. – Я не одобряю случайных связей. И это не является моим обычным поведением.
– Я знаю, – повторил он, нежно приобняв ее.
Кейт прижалась к нему, вспомнив, как он пришел ей на помощь с пиццей и вином, когда ей было так одиноко. Но тогда же он рассказал ей, что ему нравится какая-то девушка. Почему она не вспомнила об этом вчера?
Как она тогда допустила, что ее обманули во второй раз?
– Ты солгал мне! – закричала Кейт, отстранившись от него.
И прежде чем он успел сказать хоть слово, девушка выбежала из кухни во внутренний дворик. Она уже начала привыкать к тому, что Эдгар все время рядом. Но она должна успокоиться, должна постараться все решить без истерик.
Даррен остался стоять в кухне, словно врос в пол. Еще несколько мгновений назад он чувствовал себя таким счастливым. Кухню заполнил крепкий запах кофе.
Он нашел Кейт и поставил перед ней кружку кофе на небольшой столик, за которым они когда-то обедали вместе. И беспечно болтали.
А теперь Кейт отвернулась от него и воинственно молчала.
Он пытался понять, почему же произошла такая резкая перемена в Кейт?
Откуда она могла узнать правду, когда он был так осторожен? И если она знала, кем он был на самом деле, то, значит, она знала это до того, как они занимались любовью. Тогда почему только после этого она показала, что расстроена, чего выжидала?
У Даррена был рациональный склад ума, и он ко всему подходил логически. А в поступке Кейт не было никакой логики.
Она взяла кофе, буркнула что-то вроде «спасибо» и снова отвернулась.
– Что случилось, Кейт? – наконец спросил он.
– Друзья друг другу не врут, – резко ответила она.
– Разве я лгал? – спросил Даррен, желая понять, что именно известно Кейт.
– Лгал! – выкрикнула девушка, драматически взмахнув руками. – Ты лгал мне все время только затем, чтобы оказаться у меня в постели!
Даррен так быстро придвинулся к ней, что от неожиданности Кейт выплеснула кофе из кружки. Он ладонью приподнял ее подбородок.
Вид у него был настолько разъяренный, что Кейт задрожала.
– Не надо, пожалуйста, Кейт! Ты точно знаешь, что случилось вчера вечером! И ты желала этого столь же сильно, как и я!
Он хотел объяснить этой девушке многое, но уже не мог контролировать себя, его голос то и дело срывался на крик.
– Это не было ошибкой! – почти кричал он. – Мы занимались любовью сегодня ночью. И это было прекрасно!
Кейт отстранилась от него.
– О, конечно, ночь была замечательной, но только не мною ты хотел обладать на самом деле, не так ли?
Даррену вспомнилась сцена из какого-то фильма, в котором герой говорил героине, что она прекрасна, когда сердится, и усмехнулся. Более прекрасной она была только сегодня ночью, подумал он, глядя на ее огненные, разметавшиеся по плечам волосы, горящие румянцем щеки и огоньки в глазах.
Даррен отлично понимал, что если не выяснит сейчас, в чем проблема, то вряд ли скоро увидит ее снова в своих объятиях.
– О чем, черт возьми, ты говоришь? – потребовал он.
– О женщине, ради которой я предлагала тебе изменить прическу! Которая нравится тебе, но не отвечает взаимностью, вот о ком! – Она тоже начала кричать. – Или ты счел удобным забыть о ней, когда был рядом со мной?
Словно камень с души упал. Улыбка тронула уголки губ Даррена. Он не мог сдержать ее. А Кейт-то ревнивая!
Она действительно ревнует? Она наблюдала за ним, а Даррен медлил с ответом, наслаждаясь моментом. Он потер подбородок и вынес вердикт: пора бриться.
– Ты считаешь это забавным? – взвилась Кейт.
– Если помнишь, я сказал, что все может получиться и без новой прически, если я буду ей действительно важен, – сказал он, даже не пытаясь скрыть самодовольной улыбки.
Он с наслаждением наблюдал, как эмоции менялись на ее лице. Гнев сменился удивлением, удивление – растерянностью, замешательством.
– Ты подразумеваешь… – ее голос был почти нежен.
Даррен ухмыльнулся.
– Правильно. С того момента, как ты запустила в меня топиком, я не переставал думать о тебе, мечтал о тебе, боготворил тебя.
На ее лице появилась улыбка – блаженства, радости, счастья.
– И чем больше я узнавал тебя, тем больше ты мне нравилась, – мягко добавил он.
– О, Эдгар!
По ее голосу Даррен понял, что она готова расплакаться. Он обнял ее, прижал к себе и нежно провел рукой по ее волосам, а потом стал накручивать прядь ее волос на палец.
– Я такая идиотка! – сказала она.
– Нет, ты самая лучшая девушка во всей вселенной, любимая, – поправил он ее. – И я могу накормить тебя завтраком, в конце-то концов?
Он нежно поцеловал Кейт, чувствуя привкус кофе на ее губах.
А ложь? Он должен сказать Кейт правду о себе. Ведь она называла его другим именем, не знала, кто он на самом деле.
Да, это было хорошо для того, чтобы проверить, что девушка полюбит его не за имя и состояние или внешность. И он выиграл эту удачу у судьбы.
И он обязательно все скажет Кейт. Но только не в первое утро, которое они проводят вместе.
Он расскажет ей обо всем чуть позже.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
– Я думала, что схожу с ума, – сказала она после того, как они, позавтракав, сидели на диване и пили кофе. – Я хотела сказать, мы такие разные. Ты такой сильный, а я… – Она не договорила, взвизгнув, потому что Даррен закрыл ей рот рукой.
– Ненавижу, когда ты принижаешь себя, – сказал он. – Настолько же, насколько ты красивая, и добрая, и веселая, ты и умная, и интеллектуальная, и не менее образованная, чем любая другая девушка. Поверь
