– А что является синонимом к слову «набухший»?
Прежде чем ответить, она протянула руку и, дотронувшись до «набухшей» части его тела, сказала:
– Готовый. Но тебе придется подождать, пока я не закончу свою домашнюю работу.
Он любил ее серьезность и ее игривость.
Он любил ее волосы, ее тело.
Он любил, когда, проснувшись, она улыбалась, радуясь жизни с первых секунд наступившего нового дня.
Он просто любил ее.
Он вздохнул, признавшись самому себе, что любит Кейт.
Это было не развлечение, не короткий роман. Это было надолго. Навсегда. Он любит Кейт.
Он, Даррен Эдгар Кэйзер-младший, мужчина, убежавший от своей прежней жизни, от толпы женщин, охотившихся за ним, влюбился. И девушка, которую он любил, не знала, кто он на самом деле.
Он открыл бутылку сухого белого вина и разлил его в два бокала. Один бокал он поставил возле Кейт.
– Спасибо, – буркнула она, продолжая писать.
Даррен потягивал свое вино. Потом вернулся на кухню, чтобы приготовить пасту к обеду.
Да, пару раз он влюблялся. Однако потом, расставаясь, вспоминал о своих возлюбленных с нежностью, но без сожаления.
А сколько раз он встречался, флиртовал, не чувствуя ничего, кроме легкого увлечения? И не сосчитать! Всех героинь своей личной жизни такого толка он даже не помнил в лицо и позабыл их имена.
Но то, что он чувствовал к Кейт, было настолько отлично от того, что он испытывал прежде, насколько прежний Даррен не был похож на нынешнего Эдгара.
Он посмотрел на Кейт.
Да, она была частью его жизни теперь. Они были вместе. Они были одним целым.
Все сделалось для него очевидным, и от осознания этого очевидного вдруг стало как-то не по себе. Он не мог быть вместе с этой девушкой, любить ее и вместе с тем продолжать ее обманывать.
Он должен сказать ей правду.
Сегодня вечером, решил Даррен, я скажу ей все сегодня вечером.
Обычно они ужинали во внутреннем дворике. Солнце уже зашло, но на улице все равно было тепло.
Они отнесли ужин, приготовленный Дарреном, вниз.
– Ты такой отличный повар! – улыбнулась Кейт.
– Я люблю готовить для тебя, – отозвался Даррен. Да, неплохое начало для серьезного разговора, подумал он. Из этого предложения осталось убрать только слово «готовить». А потом повторить предложение без этого лишнего словечка.
– Ладно, ты можешь готовить для меня в любое время. Завтра, например, – решила повредничать Кейт. Ее глаза искрились смехом.
– Я бы с удовольствием, вот только у тебя завтра выходной, а я работаю, так что готовить придется тебе, – отплатил ей той же монетой Даррен.
– Хорошо, я бы с удовольствием, – спопугайничала Кейт, – но я должна завтра заниматься, мне очень много всего нужно прочитать и написать.
– Тогда мы можем поужинать в каком-нибудь ресторанчике, тогда никому из нас не придется готовить, – предложил Даррен. Он был влюблен и хотел хвастаться своею возлюбленной перед всем миром. А вместо этого должен был скрываться. Но – доколе?
Здесь, в Сиэтле, его никто не ищет. К тому же, если сегодня он скажет ей правду, завтра нечего будет опасаться.
Но только сможет ли он сегодня сказать ей правду?
– Как насчет того, чтобы прогуляться после ужина? – предложил он. Ему было бы проще рассказать ей правду во время прогулки. Так, если она рассердится, у него будет возможность многое ей объяснить до того момента, как они вернутся домой. Иначе она может просто вытолкать его из своей квартиры, не пожелав дослушать.
– Ладно, только сначала загружу стиральную машину, – сказала она. – Тебе нужно что-нибудь стирать?
Они вместе отправились в прачечную.
– Итак, что нужно стирать из твоей одежды? Что ты принес? – спросила Кейт, стоя к нему спиной и загружая белье в стиральную машину.
Он подошел к ней вплотную:
– У тебя пятно на платье.
– Где? – удивленно спросила она.
– Вот здесь. – Даррен провел руками по ее бедрам, задирая платье. И не успела Кейт опомниться, как он снял его с нее. – Здесь тоже пятно, – указал он на топик.
– Ах, так! – вскрикнула Кейт.
Он обнял ее и поцеловал.
– А знаешь, одежда, которая на тебе, тоже грязная! – сказала она, отстраняясь от него. – Снимай!
– Что именно?
– Рубашку!
Даррен послушно снял рубашку.
– И брюки тоже все перепачканы!
Даррен снял и брюки.
Кейт, дрожа от волнения и страсти, срывающимся, охрипшим голосом произнесла:
– Знаешь, и шорты тоже вроде бы надо постирать!
Даррен снял и шорты.
Кейт подхватила его одежду и засунула в машинку.
Подойдя к ней сзади, он стянул с нее оставшуюся одежду и отправил следом за своей.
Даррен поцеловал ее и, подхватив, посадил на начавшую стирку машину.
– Ай! – Кейт взвизгнула. – Холодно же!
– Сейчас я тебя согрею, – пообещал он, раздвигая ей ноги.
Она вся дрожала, сидя на вибрирующей стиральной машине.
Его руки скользили по ее телу. Он, слегка приподняв, притянул ее к себе.
Она плотно сжала ноги на его талии. Но Даррен не спешил. Он неторопливо ласкал ее, наслаждаясь ее возбуждением и страстью.
С ее губ сорвался сладкий стон, когда он овладел ею.
После того как они успокоились, Кейт тихонько рассмеялась.
– Что тебе кажется таким забавным?
– Если, конечно, ты не хочешь привести соседей в состояние шока, нам придется остаться здесь. Мы заперты в ловушку. Мы не сможем выйти, пока наша одежда не постирается и не высохнет в сушилке.
– Что ж, ничего не поделаешь, придется остаться, – с притворной грустью сказал он. – Интересно, чем мы будем заниматься в ожидании?
По блеску в ее глазах он понял, что ее идеи по этому поводу схожи с его идеями.
Конечно, когда их белье высохнет, будет поздно идти гулять.
«Расскажу ей завтра, – решил Даррен, – так будет лучше».
Кейт, стоя на коленях, копалась в земле в недавно обустроенных цветниках. Она высаживала на клумбу хризантемы и георгины.
Кейт всегда мечтала, что ее дом будет окружен множеством цветов. И она будет жить в этом доме с любимым мужчиной.
Ни она, ни Эдгар не говорили друг другу о любви, но, что бы они ни делали – касались друг друга, спорили, кто будет готовить ужин, гуляли, болтали, – все они делали с любовью.
Отогнув край перчатки, Кейт посмотрела на часы. Если она поспешит, то успеет высадить все цветы, принять душ и вовремя попадет на занятия в школу.
