— Имейте в виду, джентльмены, это частный разговор.
Мужчины удалились на приличное расстояние.
— Алло! — Джей Пи вынужден был повысить голос. — Алло! Это Джей Пи Харрингтон. Несколько дней назад я был у вас со своей женой… — Пусть там думают, что хотят, но придется предъявить верительные грамоты. — Кэтлин Кайли.
— А, да-да, — услышал он нетерпеливый голос регистраторши. — Рыжеволосая такая, бешеный темперамент.
— Она, она. — На этот раз Джей Пи благословлял невыдержанность Кэт. — Послушайте, мы сейчас за пределами страны, а Кэт, кажется, забыла свои таблетки.
— Очень беспечно с ее стороны, мистер Харрингтон, — раздраженно отозвалась регистратор. — Послушайте, я очень занята.
— Да-да, я знаю, — заторопился Джей Пи, — у вас очень много работы. Но Кэт так больна… Если бы вы только заглянули в ее карточку…
Трубка замолчала и ожила через несколько секунд:
— Да, я держу ее карточку. В какую аптеку позвонить насчет рецепта?
Вот он, самый тонкий момент.
— Ну, мы сейчас находимся в очень опасном месте. — Это-то как раз правда. — Не могли бы вы просто сказать мне, что ей нужно принимать? Какие антибиотики?
— Антибиотики? — Женщина засмеялась. — Ну это едва ли. Попробуйте лучше витамины для беременных.
— Простите?
Но помех на линии не было.
— Витамины для беременных. Причем непременно. Первые десять недель — критические.
О, Господи! В уме Джей Пи все разрозненные куски сложились вдруг в стройную картину. Тошнота, утомление, головокружения. Наконец, ее страх.
Потом он подумал о ее матери.
— Мистер Харрингтон? Мистер Харрингтон, почему вы думаете…
Джей Пи медленно повесил трубку. Он был оглушен. Кэт беременна. Его ребенком. Десять недель. Это могло произойти в ту первую ночь. В ту первую удивительную, невероятную, сумасшедшую ночь.
Осторожно подошли Пол и британец.
— С вами все в порядке, дружище?
— Нет… да. Не знаю. — Мысли плясали. Ребенок! Разве не этого он хотел все время? Кэт, семья. Даже если у них все было шиворот-навыворот. Даже если они занялись любовью раньше, чем достаточно хорошо узнали друг друга.
Джей Пи поднял глаза.
— Мне нужно вернуться в Штаты. Сейчас же.
— В Штаты? — Пол покачал головой: — Извини, Харрингтон. Но на пути между нами и аэропортом идет война.
— Знаю, но мне нужно домой. Не понимаешь? Я должен просить Кэт выйти за меня замуж раньше, чем она скажет мне о беременности.
Компания обменялась долгими взглядами.
— Усталость, — заключил британец, — больше известная как контузия. Я видел, как от нее падали и более крепкие парни, чем Джей Пи Харрингтон.
Но у австралийца, как всегда, были собственные соображения. Он пристально посмотрел на Джей Пи.
— Она стоит этого, приятель?
Этот вопрос Пол задал ему еще тогда, в первый день, когда Джей Пи кинулся спасать ее. Тот же вопрос прозвучал, когда Кэт бросила его в аэропорту. Потом Пол уже не спрашивал.
А Джей Пи вспомнил Кэт в лунном свете; а потом на подиуме при получении первой награды; и как она рассказывала ему о своей семье.
— Да, — кивнул Джей Пи, — стоит. — Он решительно поднялся на ноги. — Вот почему мне нужно домой.
— Аэропорт. — Пол покачал головой. — Смертельный номер.
— Я знаю, это безумие. Слушай, ты не обязан…
— Что-о? Пропустить такое приключение? — Пол ухмыльнулся. — На меня это не похоже. Пошли, приятель, нас ждет работа.
Поезд уже пролетал Манхэттен, а Кэт все еще думала над словами матери, и, когда прибыла на Гранд Централ стейшн, ей уже было ясно, что надо делать.
Дома она схватила портфель и выскочила, на ходу ловя такси. Однако, когда такси остановилось перед небольшой модной галереей в Сохо, Кэт едва не сдрейфила — галерея выглядела такой лощеной, такой эстетской.
Кэт дернула плечами — хватит бояться, хватит грызть себя. Даже если работы не понравятся, надо попытаться. Она вошла с высоко поднятой головой.
А через двадцать минут Кэт уже стояла на тротуаре, блаженно улыбаясь: владелец галереи, хоть и был ошеломлен появлением рыжей девушки в джинсах, явившейся без предварительной договоренности, очень быстро оценил содержимое ее портфеля.
Будет ли гордиться ею Джей Пи Харрингтон? Нет, он никогда об этом не узнает. Она сама выгнала его, и винить теперь некого.
Кэт упрямо тряхнула головой — ну, нет, пришло время действовать. Она уже сделала первый шаг и не собиралась останавливаться. Пожалуй, впервые она не убегала от жизни, а шла ей навстречу.
Служба охраны в газете Джей Пи Харрингтона была гораздо менее любезна, чем владелец галереи в Сохо.
— Мисс, вы не можете войти.
— Мне нужно. Это вопрос жизни и смерти.
— Прекрасно. Тогда я вызову его.
Это, конечно, хорошо, но Кэт совсем не была уверена, что Джей Пи Харрингтон будет рад ее видеть. После всего происшедшего.
Когда охранник поднял трубку, Кэт проскользнула за его спиной. Это сработало бы, если бы лифт не имел привычки прибывать сугубо по собственному разумению.
Она вдруг обнаружила, что путь ей преграждают не менее двухсот пятидесяти фунтов сплошных мускулов.
Однако если не плотью, то духом Кэт не уступала охраннику. Расправив плечи и сверкая глазами, она была готова к схватке.
Так и застала их Патрис Манселл, возвращавшаяся после ланча. От неожиданности она даже закашлялась.
— Его там нет.
Кэт обернулась. Опять эта блондинка. Похоже, она ее тоже запомнила.
— Джей Пи уехал на задание, — сказала Патрис, холодно и оценивающе оглядывая Кэт.
— Мне нужно его видеть.
Как всегда, редактор была безукоризненно одета. Великолепный костюм, отличная и дорогая косметика, каждый волосок на месте. Кэт остро ощутила, что на ней потертые джинсы и поношенная футболка.
— Зачем? — Патрис держалась с холодностью леди, имеющей право все знать. — Зачем вы хотите его видеть? Он достаточно намучился с вами.
Кэт уже готова была предложить ей заняться собственными делами, но что-то остановило ее. За всем этим ледяным совершенством она вдруг почувствовала истинно дружескую привязанность к Джей Пи.
Она ответила, твердо глядя на Патрис:
