На секунду я смогла себя успокоить — он говорит просто так, не со зла. Шутит. Сейчас он убедит Лерку в обратном, и я придумаю смерти Дракона какое-нибудь другое, более достойное объяснение. В конце концов, взбесившийся самосвал был не самой худшей причиной. По сравнению с вампиром, конечно.
— А ты что хотела рассказать? — Макс глянул на меня и снова отпил кофе. — Выдвини свою версию.
— Какой вампир? — Лерка забыла про позу обиженной и теперь выглядела растерянной.
— Неприсутствующий, — отрывая чашку от губ, произнес Макс. — Ты же понимаешь, что за смерть Дракона было отомщено. Если бы это оказался я, меня бы здесь не было. Преступник на семью семь и еще раз умножить на семь лет заключен в своем доме. Поверь мне, это очень долго.
— Что ты говоришь? — крикнула я, перегибаясь через стол.
— Душа моя, перевоспитывать вампира дело неблагодарное, а ты, кажется, именно этим хочешь заняться!
Слова ледяным ножом полоснули по мне, так что я смогла только медленно сесть обратно.
— Ты — вампир? — прошептала Лерка, сползая с табуретки. Она неловко упала на колени, завалилась на бок.
— Ты знала это, но слегка подзабыла. — Макс, наконец, отложил чашку, и мне на секунду стало легче. Не стоило сейчас чему-то биться. В такой ситуации это было бы не к добру.
— Ты убил Димку? — Маркелова быстро приходила в себя.
— Людская память короткая, — поднял глаза к потолку Макс. — Не я, другой. Дима сам искал смерти, и он ее нашел. Тот, кто сделал это, уже наказан. — Жест в мою сторону.
— Макс, замолчи! — вскрикнула я, словно меня только что обвинили в чем-то страшном.
— А что я должен рассказывать? — равнодушно пожал плечами любимый. — Ты шла поговорить с подругой. Или ты шла ей врать?
— Убийца!
Маркелова резво вскочила на ноги и бросилась к Максу. Мне показалось, что в кулаке у нее что-то зажато, даже подалась вперед, но потом с облегчением поняла, что ничего у нее нет.
— Стоп! Стоп! Стоп! — Макс перехватил ее руки.
Стол сдвинулся в мою сторону. Чашка Макса слетела на пол, глухо стукнулась, раскалываясь. Мой кофе плеснулся на стол. Бесформенная лужа собралась в рисунок. Профиль человека.
Черт! Ложка — к визиту. Разбитая чашка — к ссоре с серьезными неприятностями. Пролитый кофе к… уже не помню. Впрочем, ссору можно было и не предсказывать. Она бушевала вовсю.
Макс легко удерживал Лерку за руки. Она пыталась задеть его ботинком, но не дотягивалась, бестолково стуча по столу. Стол вздрагивал, и с него на пол летели хлеб, сыр, ложки, нож. Рисунок передо мной смазался, превратившись в дорожку, и стек на пол. А визит-то не за горами…
— Сюда идут! — крикнула я, подхватывая свою чашку и Леркину, чтобы не добавлять разрушений. — Остановитесь!
— Ты грязный кровосос! — орала Маркелова. — Ходячий труп! — Кажется, помимо своей истории она вспомнила с десяток книжных. — Упырь недобитый!
— Хватит! — негромко произнес Макс. Голова Лерки мотнулась от сильной пощечины. Я ахнула. — Все это я сказал не для того, чтобы ты сейчас совершала вокруг меня ритуальные танцы.
Лерка медленно подняла руку к покрасневшей щеке.
— Кажется, ты хотела выяснить, что здесь делает твоя подруга, а не вставать на защиту униженных и оскорбленных.
Макс сделал приглашающий жест в мою сторону. И улыбнулся. Я почувствовала, что все еще сижу с открытым ртом. Чтобы вернуть себя к реальности, поставила чашки на стол, провела пятерней по мокрым волосам. Вокруг разворачивался полномасштабный бред.
Маркелова смотрела на меня во все глаза.
— Как он умер? — У Лерки в мгновение пересохли губы.
Происходящее было вздором. Страшным сном, от которого нельзя было проснуться. Я силилась придумать убедительную версию — и про вампиров, и про Дракона, но у меня не получалось.
— Не видела. — Воздуха не хватало. — Только знаю, его больше нет. Я не могу описать. Это каждый раз мне снится в кошмарах. Чернота, разваливающаяся на паззлы. И если все это не исправить, может что-то случиться. Страшное и непоправимое.
— Насылать вечные кошмары — ему бы понравилось, — механически кивнула Маркелова и стала собирать разбросанные продукты.
Я уставилась на Макса. Теперь была его очередь все мне объяснять.
— Мы уезжаем, — Макс равнодушно смотрел в окно. — После пожара сюда станут наведываться разные люди, искать нас, расспрашивать. И придут они к тебе. Поэтому ты должна быть в курсе. Маша по природе своей охотник на вампиров, она нас чувствует. Здесь если и должен был кто-то первым умереть, так это она. Ну или я. Но раз мы все еще живы, — на последнем слове он хмыкнул, почесал нос, выразительно глянул на меня, — значит, смогли договориться. Маша уже сказала тебе, что мы вместе. — Он шевельнул рукой, показывая цепочку с кольцом. — В это невозможно поверить, но это так. Больше того. Маша не человек.
Что-то стукнуло. Пока я поворачивалась, успела представить грохнувшуюся в обморок Маркелову. Но на самом деле упал кусок сыра.
— Тоже вампир?
Макс сделал достаточную паузу, чтобы Лерка напридумывала себе новую серию страшилок. На ее полный ужаса взгляд я ничем не могла ответить. Это была не моя игра.
— Сильнее. Человек, которого вы называли Мельником, передал ей свой дар, и теперь она ведьма.
— Ты все время была на мельнице? — Вопрос моего местонахождения Маркелову сильно волновал.
— Мы много где были. — Макс говорил спокойно. Он не допускал, что его будут прерывать. — Путешествовали, пока я не предложил Маше вернуться. Мельник подчинил ее себе, и, чтобы вызволить Машу, мельницу пришлось сжечь. Ты понадобилась, чтобы разрушить аркан. Нужна была человеческая кровь. Извини, но тебя в очередной раз использовали.
— Инга? — Лерка поставила табуретку и села. — А почему в очередной раз?
Правильно, я тоже не могу все это слушать стоя. Но в отличие от Маркеловой я сползла с табуретки и полезла под стол. Мне захотелось взять черепки чашки Макса. Острые краешки, меловой шероховатый слом. Не удержалась, лизнула, проверяя острый край на вкус. Солоноватый — чуть порезала язык. Постояла на пороге кухни, оглядела сначала один косяк двери, потом другой. Левый мне понравился больше. И я провела острым углом длинную рваную борозду.
— Валерия, так получилось, что ты оказалась во все это замешана. — Макс говорил негромко.
Руки Маркеловой без остановки теребили пакет с сыром. Неприятный шуршащий звук, перекрывающий голос любимого. Макс положил ладонь на мельтешащие пальцы.
— Ты сама в это вмешалась, когда начала за мной следить, когда втянула в свою игру Диму. Мы часто совершаем поступки, о последствиях которых не задумываемся. Нам кажется — как невинно понаблюдать за человеком. А потом из-за этого начинают погибать друзья. Когда-то ты хотела познать смерть, открыть ее тайны. Разгадка лежит у тебя на ладони. Но впредь будь внимательней к своим поступкам. И мой тебе совет — осторожней с общением.
Я закрыла глаза, прислонясь лбом к дверному косяку. Нестерпимо хотелось пить. Ладонь вспотела, осколок в руке стал скользким.
— Макс, ты наелся пилюль правды? Что она тебе подсыпала в кофе? — Язык во рту шершавый, им так тяжело шевелить.
— А со мной вообще все непросто! — Макс поднялся.
Лерка плакала. Опустила лицо на сгиб локтя, плечи вздрагивают.
— Вокруг одна смерть, — всхлипывая, прошептала она.
— Это не так, — Макс похлопал ее по плечу. — Все зависит от точки зрения. И еще один совет — не впускай незнакомых в дом. Это может плохо кончиться.
