– Вот и ордер на обыск и арест! – с этими словами Гомункул добыл из кафтанчика какую-то бумагу.
Эти слова возымели такое действие, что Мироед втянул голову в плечи и быстро осмотрелся по сторонам.
– Руки на стену, ноги расставить! – поддержал Колобка богатырь.
Мироед чуть было не подчинился, но все-таки опомнился, побагровел, упер руки в бока, наклонился вперед и распахнул свою бездонную пасть.
– Добра-то! – крикнул Колобок. – У меня вон золотые зубы, и то не хвастаюсь… Давай!
Жихарь метнулся вперед, держа сундучок на вытянутых руках. Он чуть было сам не улетел в разверзшуюся бездну, но Мироед успел-таки сократить глотку, и сундучок застрял у него в пасти. Мироед замычал, задергался и стал знаками просить Жихаря вынуть стальную затычку. И насулил ему на пальцах множество благ земных, а Колобку – зубы из самоцветов.
– А теперь – даем деру! – сказал Колобок и замолотил по Жихаревой груди ручками и ножками. – Скорей-скорей-скорей! Тебе моя жизнь доверена!
– В большой семье народов зевлом не щелкай! – одарил на прощание Культяпого добрым советом Жихарь и помчался без оглядки. Мироед выл и, судя по звуку, колотился головой о камень, чтобы выплюнуть страшный подарок.
– Ямку, ямку ищи! – кричал Колобок. – Обидно будет сгореть в час победы!
– Эта годится?
– Самое то! Теперь падай ногами к Мироеду, закрой глаза и спрячь меня к себе под живот! Таких, как ты, бабы еще миллион нарожают, а я неповторимый…
И больше ничего не сказал Колобок, потому что вес у Жихаря был немалый.
Как рванул гостинец с Луны, богатырь не слышал – почувствовал только, как застучали по спине мелкие камни, а потом прилетели и очень даже крупные…
…»Болит, – подумал Жихарь. – Опять болит. Ой, да ведь все болит! Давно я никакой боли не слышал, а ведь за это время и ударялся, и мозголомку пил ковшами, и прошел вон сколько…»
Он попробовал приподняться на руках. Гранитная плита соскользнула со спины и краем шарахнула по мизинцу. Богатырь заорал и потащил пришибленный палец в рот. Во рту стало солоно.
– Вот скотина человеческая, неуклюжая! – проскулил внизу Колобок. – Тебе спасать меня велено, а не давить! Вся корочка потрескалась, чуть не переломился!
– Кровь течет! – не слышал его Жихарь. – Бежит по жилам! Жрать охота! Пить охота! Жить охота!
– Значит, Смерть пришла, – рассудил Колобок и выбрался из-под обломков. – Кафтанчик новый сошьете, – сварливо добавил он. – Из рытого бархата. За ваш счет.
– Шел в поход, а разоделся как на гулянку! – сказал Жихарь, вытащил ноги, ощупал их и застонал. Потом посмотрел на Гомункула и расхохотался: тот походил сейчас на пресловутый первый блин.
– Ну что, герои? – раздался веселый звонкий голос. – Ходить можете?
На краю ямы стояла девчонка в пестром сарафане. Жихарь протер глаза от каменной пыли.
Девчонка была хорошенькая, тоненькая, белозубая. Цветы на сарафане все время менялись: только что были ромашки, а теперь уже анютины глазки, а теперь цвет шиповника…
– Здорово, – сказал Жихарь. – Ты, что ли, Смерть будешь?
– Нет, – засмеялась девчонка. – Смерть вот какая…
И сразу же превратилась в высокую старуху с белым лицом в сером балахоне. Все зубы у старухи были наружу.
– Вот я какая, – сказала Смерть хрипло. – Признали?
Жихарь погрустнел.
– Не убереглись мы, значит, – сказал он. – Ну, веди – вот тебе рука.
Он ухватился за протянутую голую кость, и под его пальцами кость снова обросла молодой крепкой плотью.
– Признали? – снова спросила девчонка.
– Так ты, значит…
– Да! – крикнула девчонка и закружилась вокруг него. – И она – это я, и сама я – это я! Как же ты до сих пор не понял?
Она достала из-за спины ту самую бесполезную покупку – серп на цветущей ветви.
Потом подскочила к богатырю и поцеловала так, что стихла всякая боль, сгинула усталость, расправились плечи и загорелись очи.
– А меня! А меня! – подпрыгивал плоский Колобок.
Девчонка опечалилась.
– Второй раз по-другому поцелую, – предупредила она.
– Знаю. Понял, – кивнул Жихарь.
– А хочешь – совсем за тобой не приду?
– Раньше бы обязательно сказал – хочу… Но я же не Кощей.
