гостевой спальне, чего с ним никогда не бывало. О чем-то они с бабушкой шушукались, шептались и принимали важный вид, как только Анфиса входила.
Анфисе было смешно и любовно, она обожала «своих стариков», но все же вместе с Архипом они чувствовали себя отверженными и не у дел.
Потом Иван Иванович уехал, жизнь вернулась в обычное русло, и вскоре появился Юра. Анфиса долго приставала к бабушке с вопросами, откуда он взялся и что за человек, а та выкручивалась – довольно неуклюже, как это ни странно. Обычно бабушка врала виртуозно и с огоньком, и Анфиса редко могла поймать ее на слове. Она попыталась было Марфу Васильевну запугивать – чужой человек на участке и в доме, ко всем тайнам допущенный, во все двери вхожий, что это такое?! Бабушка отмахивалась, но в конце концов заявила внучке, что Юра – человек проверенный и можно его не опасаться, она точно знает.
– Иван обещал, что мы за ним будем как за каменной стеной. Он никакой не бандит, а наоборот!..
– Что наоборот?! Пограничник?!
– Может, он и не пограничник, но человек проверенный. И доверенный.
– Бабушка, ну зачем он тебе нужен, этот доверенный человек?! У тебя Клавдия есть, – Клавдией звали домработницу – и я тоже есть! Зачем тебе еще мужик чужой?!
– Иван сказал, что это ненадолго. И не кричи на меня, я слишком стара и слаба, чтобы слушать твои вопли!
– Господи, что это значит – ненадолго?! Он что, шпион, которому нужно… отсидеться в глуши?
– Что ты смотрела в последнее время?
– «Ошибку резидента»!
– Оно и видно.
– Бабушка!
– Внучка!
Анфиса знала – когда ее называют внучкой, нужно остановиться, а бабушка первой останавливаться не умела.
С тех пор прошло пять лет, и Анфиса к Юриному присутствию попривыкла и удивляться перестала тому, что молодой мужчина проводит все время на участке или в обществе Марфы Васильевны и вроде даже рад этому. У него бывали какие-то выходные, когда он уезжал на целый день, но к ночи всегда возвращался. Ни бабушка, ни внучка не имели никакого понятия о том, есть ли у него семья и какая она, есть ли друзья и какие они, есть ли еще какие-то близкие люди, и кто они. Однако дом он содержал безукоризненно, машину тоже, в воровстве замечен не был и пил всегда за закрытой дверью своего коттеджика, примостившегося на краю усадьбы.
Юра взял у нее с ладони ключи и помедлил рядом, словно ожидая, что она задаст вопрос. Она задала.
– Как бабушка?
– Спасибо, хорошо.
То, что он поблагодарил ее, рассмешило Анфису.
– Вам спасибо, Юра!
Они почти никогда не разговаривали. Анфисе казалось, что он ее недолюбливает, и еще она не знала, как к нему относиться – как к прислуге? Другу семьи? Беспризорнику, в котором принимает участие друг семьи Иван Иванович?
Впрочем, на беспризорника он явно не тянул.
Они еще постояли, не зная, что сказать друг другу, и Анфиса наконец изрекла:
– Весна.
Юра подтвердил:
– Весна.
– Я никогда не замечаю, как она приходит, – продолжала светскую вечеринку Анфиса, – вроде вчера еще снег лежал, а сегодня… – и она повела рукой в перчатке вокруг себя.
Юра сосредоточенно проследил за рукой.
– Сегодня за домом сильно припекало, – сообщил он и звякнул ключами от ее машины.
– Поздравляю вас.
– С чем?
Архип встал, подошел к двери и вопросительно мяукнул. Вечеринка ему надоела.
– И пахнет так хорошо, – сообщила Анфиса, – как я люблю весну!
– Марфа Васильна просила кофе сварить, – неожиданно сказал Юра, – а ей на ночь бы не надо.
Анфиса изумилась:
– Вас попросила?!
– Ну да.
– Как?!
– А… что такое?
