себя чувствует…
– Ох-хо-хо… – протяжно выдохнул Андрей Ларионов и встал, разминая ноющую руку.
Парень не только напуган. Вся его бравада – часть какой-то пока неизвестной Андрею игры. Сам он считает, что играет с блеском, и что это игра в дурака, и дурак в ней, конечно же, майор Ларионов.
Ну, что ж…
Послушаем. Подумаем. Подыграем…
– Дай бог здоровья Галине Яковлевне, жене Сергея Анатольевича, – пробормотал Андрей так, чтобы Мерцалов расслышал. – Значит, вы приехали в пять, посмотрели кино и легли спать. Что было за кино?
– Да так, какая-то космическая стрелялка по НТВ-Плюс, – ответил Мерцалов равнодушно. – Или я видео, что ли, смотрел?.. Точно не помню. Помню только, что очень долго шло.
– С родителями в этот вечер вы разговаривали?
– Да, по-моему… Мы вообще-то стараемся каждый день созваниваться, а то мама беспокоится, и все такое. Да, созванивались, точно! Они в какой-то театр собирались, и мама позвонила довольно рано.
– Рано, это во сколько? – уточнил Андрей.
– В полседьмого, что ли. Мама позвонила уже одетая, так она по крайней мере сказала. Ну вот… Мы поговорили, я досмотрел свой фильм и лег, наверное, в половине одиннадцатого. И прекрасно проспал до утра. Чтоб вы не придумывали, что бы у меня такое спросить, сразу говорю, что спал до утра совершенно спокойно, никакие кошмары меня не мучили, предчувствия не томили, интуиция тоже молчала.
– Кто-нибудь может подтвердить, что вы из своей квартиры не выходили? – спросил Андрей. – Ну, может, любимая в полдвенадцатого звонила? Друг на рыбалку приглашал? Нет?
– Нет, – отрезал Мерцалов, явно раздраженный, что настырный майор продолжает приставать с расспросами про его, Петра Мерцалова, времяпрепровождение, несмотря на то, что он уже два раза упомянул Сергея Анатольевича и один раз даже Галину Яковлевну. – Никто, кроме матери, мне не звонил. Впрочем, может, и звонил, у меня автоответчик работал, к телефону мне лень было подходить.
– Подъезд охраняемый?
– Отчасти, – улыбнулся Мерцалов и с сожалением скомкал пустую пачку. – Сидит бабулька-вахтерша или ее муж. Ночью они спят, конечно.
– Вчера ночью они тоже спали?
– Я не знаю, – сказал Петр Мерцалов с раздражением, – я уже сказал вам, что из квартиры не выходил. Или это у вас приемы такие? Вы пытаетесь взять меня на мушку?
– Никуда я не пытаюсь вас взять, Петр Леонидович! – Андрей все-таки потер ноющее плечо, хотя не хотел этого делать, но боль его просто замучила. – Не хотите здесь разговаривать, я вас моментально на Петровку повесткой вызову, желаете?
– Я к вам не приду! – Мерцалов посмотрел на руку майора Ларионова. – Что у вас с рукой? Шальная пуля? Или просто царапина?
– Придете, – Андрей опустил руку. – Прибежите. Никуда не денетесь. Так что вы постарайтесь со мной вежливо разговаривать и приятно, чтобы я на вас не обиделся.
– Вы на меня уже обиделись, – сказал Мерцалов с некоторым самодовольством, и Андрей усмехнулся.
Что ты возомнил о себе, мальчик? Разве может майор Ларионов на тебя обижаться? Он работает, только и всего. Твои детские наскоки слегка его развлекают и дают некоторое представление о семье, в которой вырос Сергей, только поэтому он и слушает тебя так терпеливо. Только поэтому, а вовсе не потому, что ему интересны твои соловьиные песни. Из всех твоих песен майор выловит одну-единственную фразу, которая, может быть, будет ему полезна.
Значит, говоришь, автоответчик…
– А вы не выключаете на ночь телефон? – неожиданно спросил Андрей, и Петру Мерцалову пришлось даже секунду подумать, прежде чем он сообразил, о чем именно его спрашивает майор.
– Зачем? – Он был явно удивлен. – Автоответчик все записывает, а я потом сортирую, кому перезвонить, а кто обойдется…
– Ирина Мерцалова звонила вам в ту ночь?
– Зачем? – опять спросил он, глядя на Андрея. – Ах, да!.. Но я же сказал вам, что не подходил к телефону!
– А автоответчик вы тоже не прослушивали?
– Не до этого мне было, уважаемый милицейский майор! – сказал Мерцалов с какой-то чрезмерной досадой, как будто ему было стыдно и он изо всех сил пытался это скрыть. – Утром я уехал на работу, а в середине дня мне позвонила мама и сказала, что с Сережкой… что Сережку…
– Убили, – закончил за него Андрей.
– Да, – сказал Петр Мерцалов. – Убили. Простите, мне нужно…
И он стремительно вышел из кухни.
Глядя в окно, Андрей думал.
– Извините еще раз, – Мерцалов-младший осторожно прикрыл за собой дверь. – Я принес сигареты. Они не в машине оказались, а в плаще. Курите, если хотите…
– Хочу, – сказал Андрей.
– Он мой брат, – длинные красные пальцы стиснули зажигалку. – Я учился во втором классе, а он в
