– Осип Савельич, – сказала Инна с умеренной досадой, – я темные очки стану искать в мае месяце. До этого они мне точно не понадобятся. Ты зачем звонишь?
Осип завздыхал.
– Да… ни за чем. Так просто. Все там у тебя… в порядке-то?
– Все, Осип Савельич.
– Ну и хорошо. По телевизору тебя показали, видала?
– Видала.
– Ну и хорошо.
Опять молчание и вздохи. Инна тихонько хмыкнула – так, чтобы он не услышал.
– Тогда спокойной ночи, Инна Васильевна. До завтра.
– До завтра, Осип Савельич.
Вот какой заботливый у нее водитель, черт бы его побрал! А если она на романтическое свидание отправится, он тоже караулить станет, проверять, высказывать свое мнение, а потом допрашивать о впечатлениях?!
Она не ходила на романтические свидания с тех пор, как вышла замуж.
С тех пор, как развелась, у нее случилось одно свидание, но это еще большой вопрос, можно ли его назвать романтическим.
Теперь из-за этого свидания она не оберется проблем – как будто у нее их мало!
Каким-то образом она оказалась причастна к смерти губернатора и его жены – и сама не знала, каким именно.
Каким-то образом она должна немедленно во всем разобраться – хотелось бы знать, каким именно.
Каким-то образом нужно суметь ни разу не попасться на глаза Ястребову, иначе она потеряет работу гораздо раньше, чем он окажется на престоле, – или она ничего не понимает в людях! Таким, как Ястребов, не нужен никакой «компромат» в непосредственной близости от себя. Он проглотит ее и даже не заметит, что проглотил.
Отряд не заметил потери бойца.
Инна решительно встала с дивана и отнесла в раковину бокал – она терпеть не могла беспорядка. Поднялась на второй этаж и с наслаждением вылезла из черного траурного костюма – давно б ей догадаться его снять!
Тоник спал на ее постели, да не просто на постели, а на самой подушке, раскопав покрывало так, чтобы лежать именно на чистеньком, пахнущем утюгом и свежестью белье.
– Выгоню из дома на мороз, – пообещала Инна, запихивая костюм в плотный ряд одежды. Для этого пришлось произвести серьезные буровые работы и отвал породы. Зачем ей столько шмотья?
«Как бы не так, – ответил Тоник и поглубже зарылся в подушку. – Выгонишь ты меня, как же!»
Инна натянула джинсы и белый свитер бывшего мужа – когда-то он его здесь оставил, и она любила его надевать, словно чувствовала себя в нем защищенной. И еще носки, связанные свекровью.
Когда они развелись, свекровь убивалась больше всех. Рыдала, умоляла еще разок подумать, не горячиться, не торопиться, вернуться – ничего не помогло, конечно.
«Ну ладно, – громко высморкавшись, сказала тогда свекровь, – ладно. Невестка у меня все равно одна. Никаких других невесток не желаю, ты их даже со мной не знакомь, сыночек. Сам как себе хочешь, а мне немного осталось, я с этой доживать стану».
Вот связала ей носки. По пятницам все порывалась приехать убираться, но у Инны была Аня, которая и без свекрови отлично справлялась, и не только по пятницам. Зато свекровь варила борщ – так никто не умел, как она, – и привозила его в наивной белой кастрюльке, замотанной в четыре полотенца, чтобы непременно довезти горячим, как будто нельзя разогреть. И варенье привозила, и творог «с рынка», чтобы «подкормить» невестку, которая «ужас какая худая и желтая!».
Жалко, что нет апельсина.
Инна спустилась вниз, неслышно ступая в толстых носках, и села к столу в кабинете.
Перед ней лежала кипа газет. На самой верхней была та самая надпись синей шариковой ручкой – «Селиверстовой».
Пожалуй, это Мухин писал, решила она, посмотрев газету так и эдак.
Она не слишком хорошо знала губернаторский почерк, но этот был похож. Значит, Мухин хотел, чтобы эту газету передали ей.
Зачем, черт побери?!
Она посмотрела на дату – три месяца, как газетка вышла, всего ничего.
Все тот же белоярский «Московский комсомолец», про который она никак не могла взять в толк, почему он «Московский», если белоярский. Июльский номер, уже пожелтел даже.
Впрочем, подумала Инна, усмехнувшись, он был желтым с самой первой секунды жизни, только-только выбравшись из печатного станка – по законам жанра.
Она развернула газету и быстро просмотрела – ничего особенного. Летние газеты вообще отличаются сонным однообразием и годны большей частью только для того, чтобы бить ими мух.
Из новостей – певец-амфибия Витас собирается в Омск на гастроли. Из сумасшедшего дома сбежал опасный пациент, следует быть начеку. Секс улучшает голос – новое великое открытие медицины.
