наличными. Обогнув северную часть Манхэттена, он направился в Бронкс. Вскоре мы оказались в квартале, полном ветхих зданий и переполненных мусорных баков.
Я откашлялась.
— Я думала, мы едем в Нью-Мексико.
Алекс даже не взглянул на меня.
— Только не в этой машине, они ее видели. — Его голос звучал резко. Похоже, мысль о поездке в Нью-Мексико в моей компании нравилась ему не больше, чем мне.
Заехав на стоянку маленького потрепанного торгового центра, Алекс припарковался и вышел из машины. Я последовала его примеру, поплотнее запахивая на себе джинсовку Еще не стемнело, но мне было не по себе от разрисованных граффити домов и разбросанных повсюду осколков стекла. Если бы я знала, что окажусь в подобном месте, надела бы что-нибудь попросторнее.
Достав из багажника черную нейлоновую сумку, Алекс расстегнул ее и вынул пухлый конверт. Он засунул конверт во внутренний карман куртки, обошел автомобиль и пошарил под водительским сиденьем, извлекая на свет небольшую металлическую коробку. Он сунул ее в сумку, и я заметила там пару джинсов и несколько сложенных футболок. Достав что-то из отделения для перчаток, он переложил все и черную сумку и застегнул молнию, перекидывая сумку через плечо.
— Пошли, — коротко сказал он.
Стараясь не раздражаться на его манеру отдавать приказы, я хотела сказать ему, что он забыл в машине ключи, но поняла, что он сделал это намеренно. Мне по-прежнему было не по себе, и я пошла вслед за Алексом по потрескавшемуся асфальту стоянки, оглядываясь через плечо на сверкающий черный «порше».
— У тебя есть мобильный? — спросил Алекс, подходя к мусорному баку. Я кивнула. — Давай сюда.
— Пожалуйста, — проворчала я. Покопавшись в сумке в поисках моей маленькой синей «Нокии», я вручила телефон ему. Он достал из собственного кармана блестящий и гладкий аппарат и бросил оба телефона в мусорку. С тихим стуком они упали в железный бак
Я уставилась на Алекса.
— Но…
— Они могут выследить нас по ним. — Алекс ускорил шаг, даже не глядя, иду ли я за ним. — Они наверняка уже просматривают твои звонки, чтобы узнать, связывалась ли ты с родными. Не звони домой ни в коем случае. Мы не можем так рисковать.
Я хотела возразить, но слова застряли у меня в горле. Он был прав. Эти люди действительно хотели убить меня.
— Ладно, — тихо сказала я. Я поплелась за Алексом, пытаясь привести мысли в порядок. Мы с тетей Джо никогда не были закадычными подругами, но она наверняка сойдет с ума от волнения, когда я не приду ночевать. А мама… Мое горло сжалось. Заметит ли она? От этой мысли мне стало еще хуже.
Мы дошли до станции метро, и Алекс бегом спустился по ступеням, выложенным цементом. Он купил нам билеты и сунул один мне в руку, не глядя на меня. Я хотела спросить, куда мы едем, но мне хотелось говорить с ним не больше, чем ему со мной.
Мы молча вошли в набитый вагон. Алекс сел, откинувшись на спинку и слегка расставив ноги, постукивая пальцами по бедру, обтянутому джинсами. Изучая его отражение в темном окне с противоположной стороны, я рассматривала его лицо с выступающими скулами и напряженной складкой, залегшей между бровями. Мой взгляд задержался на его губах. Внезапно я осознала, насколько он хорош собой.
Наши глаза встретились в темном окне, и я чуть не подскочила от неожиданности. На секунду Алекс перестал контролировать себя, и я уловила в его взгляде на меня нечто, похожее на участие. Мое сердце забилось быстрее от удивления. Но двери метро захлопнулись, и Алекс отвернулся, нахмурившись и скрестив руки на груди. Вспомнив выражение отвращения на его лице несколько часов назад, я вдруг почувствовала холод и как можно дальше отодвинулась от него на сиденье.
Мы прибыли на Лексингтон-авеню, и Алекс поднялся, не говоря ни слова. Когда мы вышли из метро, солнце уже клонилось к закату, и облака кровавого цвета заслоняли горизонт. Мы были в другом квартале, тоже грязном, но не настолько, как Бронкс. Рассматривая вывески магазинов, я заметила, что они были на двух языках — английском и испанском.
— Э-э… Где мы?
— В испанской части Гарлема, — коротко ответил Алекс.
Казалось, что он сам не знает, куда идет: мы просто брели по улицам. Через некоторое время мы оказались в жилом районе: повсюду были старые дома из коричневого кирпича и припаркованные машины. Вечер был довольно теплый, и люди сидели на ступеньках домов, смеясь и оживленно болтая. Воздух сотрясала рок-музыка с тяжелыми басами и мелодичным испанским пением. Я глазела по сторонам, рассматривая все вокруг. Я еще никогда не чувствовала себя такой блондинкой.
— Бинго, — пробормотал Алекс. Следуя за его взглядом, я увидела «мустанг босс» оливково-зеленого цвета, припаркованный на обочине. На вид модель 1969 или 1970 года, прикинула я. «Мустанг» выглядел немного потрепанным, но все же это была классика — твердые, мужественные линии. На машине висела табличка: «1200 долларов, торг уместен».
На ступеньках соседнего дома потягивала пиво компания парней. Когда Алекс приблизился, они подняли головы.
— Hola, ?que tal? — сказал Алекс. — ?De quien es este coche?[6] — Он указал на «мустанг». Его испанский звучал легко и уверенно.
— Es mio, — сказал один из парней. — ?Estas interesado?[7]— У хозяина машины были дружелюбные карие глаза и густые темные волосы. Поднимаясь, он вручил свое пиво одному из друзей и подошел к автомобилю. Алекс пожал плечами, следуя за ним.
— Si, puede que si. Si me haces un buen precio, podria pagarte ahora mismo[8].
Я украдкой взглянула на Алекса, пока эти двое шли к машине, легко разговаривая по-испански. Интересно, где он этому научился? Я до сих пор не знала о нем ничего, кроме того, что я ему не особо нравлюсь. Осознав это, я вдруг почувствовала себя очень одинокой. Я отвернулась и прислонилась к кирпичному столбу, крепко обнимая себя за плечи.
Спустя пять минут оживленного торга Алекс отсчитал несколько купюр из пухлого конверта, который держал под курткой. Парень с довольной улыбкой сунул деньги в карман и вручил Алексу брелок с ключами и набором меховых игральных костей.
— Gracias, amigo[9].
— Gracias[10], — ответил Алекс, и они обменялись рукопожатиями. Алекс забросил сумку на заднее сиденье, и мы уселись в машину.
— Ограбили кого-то на шоссе, — сказал Алекс себе под нос, заводя двигатель.
— Почему? — тихо спросила я. Он не ответил. Машина издала легкий хрип, и мы свернули на дорогу, оставляя позади мужчин на ступеньках из коричневого кирпича. Я шумно выдохнула, внезапно устав от того, что Алекс не обращает на меня внимания. — Почему ты думаешь, что они украли эту машину?
Мускул на щеке Алекса дрогнул, и он наконец ответил.
— Иначе он бы не продал ее меньше, чем за девятьсот, даже наличными.
— Серьезно? Наверно, он очень хотел от нее избавиться, — пробормотала я.
Алекс взглянул на меня, и я пожала плечами, устраиваясь в кресле. У меня не было настроения объяснять ему, что «мустанг» — находка для коллекционеров и что ходовая часть этой машины была в отличном состоянии, хотя с кузовом не мешало бы поработать. Парень мог продать ее настоящему любителю намного дороже, чем ему заплатил Алекс.
Мы направились к северу, и я заметила на углу «Кмарт»[11] с его знакомой красной вывеской. Я откашлялась.
— Послушай, мы можем остановиться на минуту?
— Зачем?
— Просто… мне кое-что нужно.
