время обеда, чтобы между пивом и бутербродом, если повезет, потискать какого-нибудь юнца, а потом вернуться к себе в кабинет и провести остаток рабочего дня, предаваясь приятным воспоминаниям. Один из них бросал на Амара призывные взгляды, но он не обращал на них внимание. Не до приключений, он работает.
К нему лениво подошел бывший актер — бармен Грэм. Они пришли в этот бар почти одновременно — Грэм подрабатывать между заучиванием ролей, Амар — как клиент. Это был стареющий гей, но он не слишком горевал по этому поводу: как и его бар, вечером он выглядел гораздо лучше. На нем был вязаный жакет на пуговицах, из которого выпирало брюшко.
Кому, как не ему, знать о том, что творится в мире продажной однополой любви.
— Привет, звезда телеэкрана, — сказал он, улыбаясь во весь рот. — Что-то ты сегодня рановато, тебе не кажется?
— Ты прав. — Амар с трудом подавил зевоту.
Грэм положил обе руки на стойку бара.
— Видел тебя в газетах. И в новостях по телику. Ну прям Джеймс Бонд.
— Благодарю. — Амар смутился.
— Вообще-то скорее Джейн Бонд. Меня ни разу в жизни не накрывала такая оглушительная слава. Чего желаем?
— Минералки с газом и некоторого участия.
Грэм театрально прижал к груди руку, закатил глаза и торжественно воскликнул:
— Наконец-то! Он меня хочет… После стольких лет…
— Кончай валять дурака, принеси лучше минералку, — улыбнулся Амар.
Грэм повиновался и через минуту вернулся.
— Что за помощь тебе нужна?
Амар посмотрел вокруг, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.
— Я ищу мальчишку — из тех, кто торгует собой.
Улыбка на лице Грэма стала еще шире:
— А я и не догадывался, что тебе нравятся такие молоденькие.
— Я совсем не об этом, — отмахнулся Амар. — Я на работе. Человечек пропал — я его разыскиваю.
Грэм смотрел на него молча.
Амар вздохнул, полез в карман. Хорошо, что по дороге сюда он догадался наведаться в банкомат. Он протянул через стойку свернутую десятифунтовую банкноту, которая тут же исчезла.
— Я вообще-то предпочитаю мужчин. Из-за тех, кто возится с малышней, о нас, нормальных геях, ходит дурная слава. — Грэм посмотрел на Амара, убеждаясь, что его правильно поняли. — Да и вообще, никогда не допущу в своем баре подобного безобразия. Никаких малолеток.
— Я знаю.
— Это такая головная боль.
— Сам ты, конечно, ими не интересуешься, но уверен, знаешь тех, кто не прочь поразвлечься с мальчиками.
Грэм внимательно посмотрел вокруг. Убедившись, что любопытных ушей рядом нет, спросил:
— Кто тебя интересует?
Амар рассказал. Грэм кивнул, немного подумал.
— Тебе повезло, — сказал он, понизив голос. — Был тут у меня вчера вечером один тип по имени Ральфи. Противный такой. Так вот, я слышал, как он хвастался приятелям, что развлекался с темнокожим мальчишкой. Я и запомнил его болтовню только потому, что таких у нас нет. — Он театрально вздохнул. — Прямо ужас! Короче, ему так понравилось, что он хочет повторить удовольствие.
— Он назвал место?
Грэм покачал головой.
— Сегодня вечером придет?
— Может быть. Если не сюда, то куда-нибудь поблизости. Нас ведь не так много.
— Как он выглядит?
— Очень большой. Толстый, но когда-то, видно, качался. Он всегда в джинсах и клетчатой рубашке. Как водила с грузовика. Коротко подстрижен. А еще в ушах сережка в форме конопляного листочка.
Амар улыбнулся и протянул Грэму вторую десятифунтовую бумажку.
— Спасибо тебе. Ты настоящий друг.
Она исчезла так же быстро, как и первая.
— Обращайся в любое время, — расплылся в счастливой улыбке Грэм. — В
Амар собрался уходить.
— Кстати, — сказал Грэм, — ты еще занимаешься съемками? Могу кое-что предложить.
Амар на секунду задумался.
— Не сейчас. Но все равно спасибо.
И вышел из бара.
Амар посмотрел на часы: половина девятого вечера.
Всю вторую половину дня он бегал по барам и кафе. Встречался со знакомыми, болтал с ними, пил сок и кофе. И все время высматривал человека, по описанию похожего на Ральфи. И Джамала.
Результат нулевой.
Его приглашали на обед, на ужин, на свидание, ему предлагали секс, операторскую работу. Наркотики и выпивку.
Он отказался от всех предложений. Он работал.
Амар стоял в баре «Дворик», держа перед собой бутылку с соком, и печально разглядывал стены.
— Почему такой несчастный вид? — участливо спросил бармен. — Хочешь, развеселю?
Амар сказал, что вряд ли сейчас у него получится.
В кармане зазвонил мобильник. Он тут же ответил.
— Привет, лапуля, — зажурчал в трубке голос Грэма. — Догадайся, кто только что вошел?
— Лечу.
— Давай-давай, а я заработаю за оказанную услугу, — хихикнул Грэм.
Амар отсоединился, подмигнул бармену и выскочил на улицу.
Впервые за весь день он чувствовал себя просто отлично.
Едва увидев выражение лица Джанин, Майки понял, что она согласится ему помогать.
— Что случилось?
Он снова ждал ее в пабе «Принц Уэльский». Попытался скрыть побои Кинисайда, но на лице и руках уже выступали синяки.
— Догадываетесь, чьих это рук дело?
— Неужели Алан…
Майки кивнул, но даже это невинное движение отозвалось сильной болью. Джанин села напротив.
До чего же она хороша, подумал он. Потом вспомнил о Кинисайде. Это какой же надо быть скотиной, чтобы так с ней поступить! Внутри закипала злоба, он попытался ее обуздать и посмотрел на Джанин.
— У меня для вас подарок… — В ее глазах он на этот раз не заметил ни страха, ни настороженности. Превозмогая боль, он залез в карман, вытащил оттуда небольшой сверток и протянул Джанин. Она развернула его, посмотрела.
— Спасибо. А что это?
— Деревце для колец. Кажется, из фарфора. Приходите вы домой, снимаете кольца и вешаете вот сюда, а эти веточки — для браслетов. Я купил его в магазинчике на Зеленом рынке. Нравится?
— Чудесная вещица, — улыбнулась Джанин.
