ставни, а сам отправился разыскивать Эдварда.
На пороге его кабинета он застыл.
Две молоденькие рабыни, натиравшие полированный стол, весело обменивались последними сплетнями. Но что это были за сплетни!
Рэйчел ждет ребенка.
Глава 19
Снова подступила дурнота.
К счастью, сегодня утром никто не пришел завтракать. Рэйчел медленно поднялась из-за стола. Слабость и тошнота, которые не отпускали ее уже несколько недель, выматывали силы и действовали на нервы. Поначалу она решила, что слегка недомогает, но мало-помалу пришлось все-таки признать: она беременна.
Рэйчел ласково приложила ладонь к животу. Маленькое существо там, внутри, принадлежит ей и тому человеку, которого она всей душой любит. Она не могла дождаться момента, когда скажет ему об этом и увидит его лицо.
В эту секунду дунул новый порыв ветра и потряс стекла в окнах так, что Рэйчел показалось, они вот-вот вылетят. Долго прожив на берегу залива, она знала немало ураганов и штормов и прекрасно понимала, что означают этот ветер и черное небо. Где-то, должно быть южнее Манати, на море бушует ураган. А ведь там сейчас должен быть Джастин! Она молилась, чтобы ее предположения оказались ошибкой.
Нахлынувшая тревога вновь принесла с собой дурноту. Прошло уже несколько дней, с тех пор как она получила письмо от капитана. Он благополучно дошел до Нового Орлеана с дядюшкиным сахаром, а оттуда взял курс на Ки-Уэст с каким-то товаром, чтобы получить дополнительную прибыль. Невозможно было определить, как давно отправлено это письмо, — конверт она сразу выбросила, не обратив на него внимания. Значит, вполне возможно, что именно сейчас он попал в непогоду.
Рэйчел облокотилась на край стола. Надо прекратить изведить себя нелепыми догадками. Джастин — опытный моряк. Он прекрасно знает как избежать шторма и спасти свою шхуну. Уже много раз за последние несколько минут она тщетно повторяла себе это. Если в ближайшие дни Джастин не появится в Манати, то она измотает себя и заболеет по-настоящему. Но ради той жизни, что уже зародилась в ее чреве, она обязана верить в лучшее, верить в капитана Трента.
Глухие удары послышались со стороны окна — рабы закрывали ставни.
— Рэйчел.
Девушка поглядела в сторону вошедшего Тревора. Тревор долго молча глядел на нее. Лицо его было бледно и осунулось. Он вошел в столовую и тихо прикрыл двери. Рэйчел пронзило беспокойство. Прескотт подошел и остановился в шаге от нее.
— Это правда?
Держась за стол, она снова опустилась на свое место. Должно быть, ему стало известно о ребенке. А уж если знает Тревор, то значит, об этом гудит весь дом. Либо Леа проболталась ему, либо он догадался сам. Девушка закрыла лицо руками.
Майор стал на колено и, взяв ее руку в свою, ласково произнес:
— Все будет хорошо, обещаю. Вы мне доверяете?
Рэйчел заглянула в его теплые ореховые глаза и расслабилась. Ну вот, майор и тот верит, что Джастин обязательно вернется и женится на ней.
— Вы очень добрый человек. Вы поддерживаете меня, как можете. — При этих словах Тревор поморщился и слегка улыбнулся. — Но мои проблемы никоим образом вас не касаются.
Прежде чем ответить, он на секунду закрыл глаза.
— У ребенка должно быть мое имя. Клянусь честью, вы ни в чем не будете нуждаться. — Рэйчел ахнула и выдернула свою руку из ладони Тревора, а он добавил: — Разумеется, мы уедем из «Ривервинд». Нельзя же оставаться в том доме, где…
Она подскочила, оттолкнув стул. Тревор удивленно повел бровью и тоже встал.
— Я понимаю, что это несколько неожиданно, но поскольку вы в положении, то выбора не остается.
Рэйчел подняла руку, желая остановить его.
— Так вы… предлагаете жениться?
Тревор был озадачен:
— Ну конечно.
Девушка с трудом проглотила комок в горле и сказала:
— Вы поступаете крайне благородно, но я не могу допустить, чтобы вы ради меня пожертвовали столь многим.
Тревор быстро поклонился, прошел к двери и распахнул ее.
— Пустяки, моя дорогая. Возможно, я повел себя по-хамски, но у меня еще остались представления о чести. Я немедленно поговорю с вашим дядей.
Рэйчел на миг утратила дар речи, но и его было достаточно, чтобы Тревор исчез из поля ее зрения. Так что когда она крикнула: «Я не хочу за вас замуж!» — было уже поздно. Он ее не слышал. Ошеломленная, Рэйчел стояла несколько мгновений, показавшихся ей вечностью. Она вся оцепенела, а в мыслях звучали его последние фразы. И тут ее осенило: «Тревор решил, что ребенок от него!»
Ей надо бежать за ним как можно скорее, но теперь уже слишком поздно. Если Рэйчел сейчас ворвется в кабинет дяди и выложит всю правду, то тем самым лишь усугубит дело. Эдвард ни за что не простит Джастину, что тот соблазнил его племянницу. Господи, а что он подумает о Треворе?!
Ей надо объясниться с майором, и пусть он посоветует, как выпутаться из этого чудовищного клубка событий. А до этого надо поговорить с сестрой. Ведь Леа до сих пор ничего не знает, а дяде невозможно ни в чем признаться, не выдав ее отношений с Тревором. Снова подступила тошнота. Рэйчел вышла из столовой, у нее сильно кружилась голова.
Спускаясь по лестнице, Леа остановилась на ступеньках. Она провела рукой по волосам и сладко зевпула, пытаясь освободиться от остатков сна. Но вдруг вздрогнула, услышав, как звенят оконные стекла. Очевидно, это от сильного ветра. Слава Богу, у кого-то достало ума закрыть ставни, потому что сама она сегодня с трудом поднялась с постели. Леа надеялась, новые посадки тростника выдержат бурю.
Учитывая вчерашний переполох во всем имении, просто удивительно, что сегодня вообще кто-то смог вовремя подняться. Сердце Леа сладко сжалось при воспоминании о том, как вчера поздно вечером Тревор возвращался в усадьбу со своей находкой. И девушка, радостно улыбаясь приятным мыслям, пошла дальше. Правда, они так и не сумели поговорить, но она надеялась, что вот-вот Тревор разыщет ее. При мысли об этой встрече Леа заволновалась.
Внизу на ступеньках показалась бледная, как привидение, Рэйчел. Леа уже собиралась поприветствовать сестру, но та покачала головой:
— Идем обратно наверх. Я должна тебе кое-что сказать.
Леа прошла к себе и дождалась, когда Рэйчел тоже войдет и закроет за собой дверь. Черты лица сестры исказились горечью, она забегала по комнате и часто, судорожно задышала. Леа почуяла недоброе.
— Что-то с дядей Эдвардом?
— Нет. — Рэйчел повернулась к ней. — Я не знаю, как тебе признаться в этом.
— Боже мой, Рэйчел, я ведь не дитя. Да что такое ты можешь мне сообщить?..
— Я беременна. Я хранила это в секрете, но, должно быть, Хипи как-то догадалась и разболтала повсюду. Тревор попросил у дяди Эдварда моей руки.
Леа молча, не в силах что-либо ответить, заморгала глазами. Должно быть, она чего-то не поняла.
— Ты… не могла бы повторить, что сейчас сказала?
Рэйчел подошла ближе и взяла Леа за запястье.
— Прошу тебя, не надо меня ненавидеть. Мне показалось, что Тревор это знает от тебя, и я решила, что ты нарушила обещание и рассказала ему о нас с Джастином… Я слишком поздно поняла, что он заблуждается. Теперь он хочет спасти меня от позора. Сказав мне об этом, он прошел вперед, в кабинет дядюшки, и выполнил свое намерение. Дядя Эдвард рад тому, что все так сложилось, ну а мне остается лишь плакать.
Резко высвободив свою руку, Леа поглядела на сестру. Она пыталась овладеть собой, а между тем горячие слезы уже навернулись ей на глаза. Несмотря на все усилия, голос ее зазвучал злобно и яростно:
— Как ты могла такое допустить? Ты же любишь капитана Трента. Или уже забыла?!
Рэйчел смотрела в пол, нижняя губа ее дрожала.
— Это не моя вина, Леа. Я люблю Джастина и хотела остановить Тревора, но не успела. Ты же понимаешь, что, пока Джастин не вернется, я никому не могу о нем рассказывать. Ведь понимаешь, правда? Дядя Эдвард возненавидит его. О Боже, не знаю, что мне теперь делать! Обещай, что не выдашь меня, пока я не приму решения.
Истерические всхлипывания, которыми сестра сопровождала эту свою речь, смутили Леа, но самое главное она уяснила себе слишком даже хорошо. С пылающей в сердце яростью она крикнула:
— Не беспокойся, твой секрет в надежных руках! — И, резко развернувшись, выбежала из комнаты.
— Подожди! — взмолилась Рэйчел, но опять опоздала.
Разум говорил Леа, что Тревор решился на этот шаг лишь затем, чтобы спасти репутацию Рэйчел, но сердце не желало прислушиваться к доводам рассудка. Мужчина, которого она любит, собрался жениться на ее родной сестре. Леа помчалась вниз по лестнице. Она не думала, куда и зачем бежит, и не останавливалась, покуда не очутилась на первом этаже.
Здесь она встала как вкопанная. Прямо перед нею оказался Тревор. Девушка глубоко вздохнула и сжала губы. Черт бы его побрал, ну как же можно не знать, с кем провел ночь!
— Леа, — прошептал Тревор. — Леа, мне надо с вами поговорить.
Внезапно у майора за спиной показалась дядина голова. Выходя вперед, он улыбнулся:
— Леа, дорогая, ты уже слышала прекрасные новости? Тревор и Рэйчел собираются стать мужем и женой.
Девушка закусила нижнюю губу и, досадуя на предательские глаза, готовые вот-вот пролить скопившуюся в них влагу, ответила:
— Рэйчел только что обрадовала меня.
Раненое сердце кровоточило. Но это и понятно — оно разрывалось на части. Она поглядела в пронизывающие глаза Тревора.
— Полагаю, я должна и вас поздравить, майор Прескотт.
— Леа…
Тревор на минуту обернулся к дяде, чтобы шепнуть ему что-то. Леа воспользовалась этим,
