чуть-чуть нарушит правила.
– Он предлагал взятку? – Голос Энни поднялся на октаву выше. – Какая трусость, какое вранье…
– Ты знаешь, кто это?
– Боюсь, что да.
– Это что, битва за родительские права?
Энни так плотно сжала губы, что с трудом вымолвила:
– Да.
– Бедняжка. – В голосе Присциллы слышалось сочувствие. – Надеюсь, что все обойдется.
– Спасибо, спасибо, что позвонила. – Энни повесила трубку, руки у нее тряслись.
– Змей, – пробормотала она. – Трусливый лживый оборотень.
Она-то думала, что он добрый, искренний. Говорил, что не торопит ее с оформлением документов, что не собирается отнимать у нее Маделин! Она верила ему. Доверяла. Она его даже целовала!
И все это время он планировал отнять у нее Маделин.
Энни вся кипела от злости. Он держит ее за дурочку. Но, черт побери, больше она себя обманывать не позволит. Она прошла на кухню.
Хелен недоуменно подняла брови, увидев выражение ее лица.
– Господи, дорогая, что случилось? Да на тебе лица нет.
– Не то слово. – Энни быстро ввела ее в курс дела.
– Тебе надо поговорить с Генри, – сказала Хелен, когда Энни закончила.
Энни кивнула. Она тоже так решила.
– Я поеду с тобой, – предложила Хелен, – и присмотрю за Маделин, пока вы будете разговаривать.
– Спасибо за поддержку. – Энни сорвала с крючка сумку с подгузниками. Ее рот упрямо сжался. – Джейк, может, и думает, что это баталия по поводу опеки, но это будет война по всем фронтам.
Позднее утреннее солнце заливало светом комнату, когда Энни кончила рассказывать Генри о телефонных звонках. Старик, почесав голову здоровой рукой, вздохнул:
– Мне неприятно говорить тебе об том, Энни, но здесь он тоже был. Я собирался тебе звонить.
Энни наклонилась вперед:
– Джейк был здесь?
– Это был не Джейк, а частный детектив по имени Билл Хок. Я помню его по делу, которым занимался три года назад. Я видел, как он уходил отсюда час назад. Отвратительный тип, должен тебе сказать.
Энни показалось, что ее ударили в солнечное сплетение.
– Ты с ним говорил?
– Нет, он меня не узнал. Наверное, я сейчас выгляжу иначе, чем до удара. – Голос Генри прозвучал тоскливо.
Энни, протянув руку, погладила его по плечу.
– Он, видимо, говорил с Перл и Миртл, – продолжил Генри.
– Миртл, – простонала Энни. – О нет. – Миртл была известная сплетница, но память подводила ее, и она все путала.
– Боюсь, что да. Он сказал, что он твой старый друг и готовит тебе сюрприз – организует вечеринку по поводу дня твоего рождения. Они были в восторге и поклялись ничего не говорить тебе.
– О нет!
– Да. – Генри задумчиво потер подбородок. – Он очень тобой интересовался, особенно твоей нестандартной деятельностью. Перл рассказала ему о том, что ты гадаешь на чайных листьях, о рекламных щитах и твоем дедушке.
– Боже!
– Боюсь, что это представляет тебя в несколько странном свете. Он также заинтересовался твоими альпака.
Энни недоуменно свела брови:
– Альпака? Генри кивнул:
– Он старался заставить Перл сказать, что ты разговариваешь с ними.
– Конечно же, разговариваю, – сказала Энни. – Это животные, в этом нет ничего странного. Это их успокаивает.
– Он, видимо, хотел услышать, что ты считаешь, будто они отвечают тебе.
– Ты шутишь.
– Боюсь, что нет. Миртл сказала, что ты считаешь своих лам альпака далай-ламами и они учат тебя, что делать.
