— Здесь дракон большой.
Он указал на громадные тени меж островков лилий, и у Каландрилла перехватило дыхание. Такого ему еще видеть не приходилось! Некоторые особи напоминали скорее небольшие островки, разукрашенные веселым птичьим оперением. Другие походили на летающих ящеров, подставивших солнцу спины в зубьях.
— Они отдыхать на солнце, — сообщил Иссым. — Мы ждать, потом вперед медленно… Если дракон нападать, гарпун в нос или в глаз… Мягкий только живот, туда можно убить…
Катя перевела это своим людям, и они, нервничая, присели на корточки в лодках, дожидаясь, когда солнце поднимется прямо над ними. Иссым сказал, что можно попробовать, и Каландрилл с Брахтом взяли копья, а лучницы Куары вставили стрелы в луки; гребцы медленно вывели лодки из-под прикрытия деревьев.
Опасности леса отступили перед ужасами плавающего поля. Драконы, которых они до сих пор видели, были просто карликами по сравнению с поджидавшими их здесь чудищами. К тому же на открытой местности спрятаться от них было негде. В лесу их поджидали мириады опасностей, но все же там были островки среди мангровых деревьев и твердая почва под ногами, а здесь — только их лодки, больше похожие на плоты.
— Ахрд, — прошептал Брахт, не сводя глаз с чудовищных красных спин. — Как же охотники их убивают?
— Охотник только маленький дракон, — тихо пояснил Иссым. — Четыре лодки — один дракон. Нет говорить сейчас. Дракон слышать и нападать.
Он медленно повернул безволосую голову, с опаской поглядывая желтыми глазками на огромных животных и сжимая в мускулистой руке гарпун. Каландрилл держал копье и молча молился. Пот солеными струйками сбегал со лба по щекам. Он моргнул, смахивая пот с ресниц. Любое из этих гигантских животных может запросто перевернуть лодку и опрокинуть их в воду. Есть ли тут шивимы? Или здесь правят только драконы? Медленно, очень медленно они углублялись в поле из лилий. Как во сне, гребцы опускали шесты в воду, все вместе, стараясь производить как можно меньше шума. Лучники сидели наготове, едва дыша, но даже это легкое дыхание звоном отдавалось у них в ушах. Легкий шорох, с каким перед ними расступались островки лилий, казался им грохотом падающего дерева. Лодки двигались вперед почти бесшумно, но сидящие в них каждую секунду опасались, что разбудят монстров. Каландриллу вдруг показалось, что прямо на него уставился зеленый глаз, и он затаил дыханье. Глаз был огромен, с целую ладонь, разрезанный вертикально зрачком цвета индиго. На расстоянии всего лишь вытянутой руки от него торчали сморщенные ноздри, а когда животное открыло пасть, перед ним предстали целые ряды неровных зубов, длинных и острых, как кинжалы. Сердце у Каландрилла ушло в пятки, а рука сама по себе замахнулась, готовясь бросить копье. Но дракон захрипел и погрузился под воду.
Каландрилл осторожно выдохнул и посмотрел вперед, пытаясь определить расстояние до ближайших деревьев. Принимая во внимание скорость, с какой они продвигаются вперед, до темноты им туда не добраться. Впервые он подумал, что, возможно, им придется ночевать в лодках. Перспектива ужасающая, но торопиться — значит привлечь внимание драконов, и он заставил себя быть терпеливым и сосредоточиться на той опасности, которая — грозила им прежде всего.
Иссым полушепотом отдал приказание, и они остановились. Прямо наперерез им медленно дрейфовала огромная красноватая спина, и сердце Каландрилла упало. Это был не самый большой дракон из тех, что они видели здесь, но он плыл между ними и деревьями, а попытаться обойти его стороной означало бы запутаться в плотном скоплении лилий, где дремали его более крупные сородичи. Они ждали.
Дракон медленно дрейфовал перед ними, как огромное бревно, не замечая их. Глаза у него были открыты, но он словно бы дремал. Каландрилл насчитал девять птиц, суетливо выклевывавших что-то из складок кожи на спине дракона, три сидели в раскрытой пасти, с птичьим усердием копошась в его зубах. Сколько им понадобится времени, чтобы завершить работу? Каждое мгновенье, проведенное в напряженном молчании, тянулось бесконечно; пот медленно капал у него со лба. Наконец птицы перелетели на спину животного, и дракон, словно по команде, нехотя шевельнул хвостом и тронулся, освобождая путь.
— Мы плыть, — настойчиво прошипел Иссым, глядя в небо — Дракон скоро просыпаться.
Каландрилл посмотрел вверх — солнце клонилось к западу, подступали сумерки. Катя шепотом отдала приказание и вануйские гребцы вновь опустили шесты в воду, толкая лодки вперед. Рука, в которой Каландрилл держал копье, стала затекать, и он слегка опустил ее, все еще не отваживаясь выпустить оружие, хотя ему очень хотелось помассировать затекшие мышцы. Продвижение вперед шло мучительно медленно. Драконы начинали шевелиться, словно услышали Иссыма. Островки лилий медленно покачивались на волнах, кругами расходившихся от хвостов и от опускающихся в воду туш. Птицы мгновенно взмыли в воздух, заслонив собой солнце и наполнив воздух резким гомоном, эхом отдавшимся в деревьях.
Плечи Иссыма под грубой одеждой напряглись, и, поднявшись во весь рост, он поднял гарпун, целясь в подплывающего дракона, от близости которого лодка опасно накренилась. Каландрилл почувствовал себя очень неустойчиво и даже засомневался, сможет ли попасть в чудище, если возникнет такая необходимость. Ему оставалось только молиться о том, чтобы этого не произошло. Если дракон на них нападет, то им не спастись.
Деревья были уже совсем близко. Но все еще очень далеко, чтобы укрыть их от драконов. Серо- серебристые, они манили путешественников, обещая спасение. Гребцы осторожно опускали в воду шесты, твердо ведя лодки к спасительной линии, за которой росли деревья. Там, в протоке, монстров уже нет. Деревья все приближались и приближались.
Каландриллу даже начало казаться, что все обойдется. И тут на них набросился дракон.
Вануец, стоявший на носу, негромко крикнул, предупреждая об опасности. Громадина неслась прямо на них. Иссым жестом приказал прибавить скорость и махнул второй лодке, чтобы она остановилась и пропустила дракона между ними. Но то ли они его не поняли, то ли понадеялись проскочить, только вторая лодка вдруг ускорила движение. И столкнулась с драконом.
Поначалу всем показалось, что животное не заметило столкновения, и Каландрилл даже решил, что они проскочат. Но тут разверстая пасть обрушилась на лодку. Дракон зарычал и ушел под воду. Вануйцы яростно втыкали в дно шесты, лодка угрожающе раскачивалась на волнах, поднятых животным. Иссым предупреждающе закричал, но гребцы уже и так отбросили шесты и схватили гарпуны. Три лучницы целились в дракона. Его хвост мощно ударил по воде, и бревноподобное тело стремительно понеслось на лодку, как огромный, красный, все пробивающий таран. Стрелы взмыли в воздух и вонзились в пасть. Дракон зарычал, широко раздвигая челюсти и пряча уязвимые нос и глаза, и уже в следующую секунду сомкнул их, и в лодке образовалась неровная пробоина, сквозь которую она тут же стала набирать воду. Чей-то гарпун вонзился в дракона, и он опять зарычал. Раздался крик, кто-то упал за борт, и дракон в мгновение ока перекусил человека. Появилось еще три зверя. Иссым закричал:
— Быстро!
Катя запротестовала:
— Нет! Надо помочь!
Но чем они могли помочь? Куара и ее лучницы обстреливали животных, и одна стрела вонзилась дракону в глаз, он зарычал и перевернулся брюхом вверх, в которое туг же впилось сразу несколько стрел. Но остальные трое по-прежнему атаковали уже поврежденную лодку, причем число хищников, привлеченных борьбой, все росло. Еще один человек вывалился за борт и, стоя по плечи в воде, воткнул гарпун меж разверстых челюстей животного, которое проглотило его и тут же ушло под воду. Еще одно животное атаковало лодку. Поле из лилий наполнилось рыком разъяренных хищников и криками вануйцев, пожираемых драконами. Каландрилл сжал руку на талисмане, всей душой желая, чтобы его магия отогнала кровожадных монстров, но камень оставался холодным, безразличным.
— Нет помогать, — кричал Иссым. — Мы остаться, мы погибать… Быстро деревья.
Брахт сказал:
— Он говорит дело. Ахрд, прости нас, но другого выбора нет.
В глазах Кати стояли слезы. Одна из лучниц пыталась вброд дойти до них, но вот дракон набросился на нее, и она закричала. Катя стала отдавать резкие команды. Гребцы бросили гарпуны и схватились за шесты.
