стол.
— Благодарю, добрые господа, — сказал Ксанфезе, и монеты тут же исчезли под его туникой. — Что же касается капитана, то он просит пять сотен. За эти деньги он доставит вас в целости и сохранности до Гессифа и обратно.
Он будет ждать нас? — подозрительно спросил Брахт.
Ксанфезе воодушевлено кивнул.
Если он останется здесь… — он понизил голос, поведя глазами на солдат в бордовых тюрбанах. — Ну, у него заберут судно за много меньше, а ему вообще ничего не достанется. А ведь очень даже возможно, что властитель Файна создаст свой флот. Так что он предпочитает стоять у берегов Гессифа, а не здесь.
Брахт кивнул. Каландрилл спросил:
Какие гарантии, что его намерения чисты? Можем ли мы быть уверены, что он не ограбит нас в море?
Господа! — воскликнул Ксанфезе, и на его обезображенном лице появилось выражение уязвленного самолюбия. — Даю вам слово, он честный человек. Он и не помышляет о таком предательстве.
Допустим, — сказал Брахт.
Я вижу, вы осторожные люди, — пробормотал Ксанфезе. — Да, впрочем, я не могу вас за это винить. Могу ли я предложить решение? В городе Харасуле есть купцы, известные честным именем. Я думаю, что мне удастся уговорить моего знакомого капитана взять у вас только задаток, а остальную часть вы оставите у купца, и он получит ее по вашем счастливом возвращении. Согласны?
Каландрилл и Брахт переглянулись, потом Каландрилл сказал:
Довольно разумное предложение.
Брахт кивнул, соглашаясь, и Ксанфезе просиял.
Господа, чтобы доказать вам свои честные намерения, я оставляю вас, чтобы подыскать купца, у которого вы сможете оставить деньги. — Он поднял руки, словно соглашаясь с их протестами, и яростно замотал головой. — Нет, имени я вам не назову. Нет, спросите у кого угодно, и вам скажут, что Ксанфезе не лжет.
Так мы и сделаем, — сказал Брахт. — Так как зовут капитана и где его найти?
Человек со шрамом наклонился над столом, опять понижая голос, словно опасаясь, что солдаты проведают об их сделке.
Его зовут Менофус эк'Ланнхаран, а посудина его зовется «Морской королевой». Он уже ждет вас в гавани.
Когда мы отправляемся? — спросил Каландрилл.
С первым приливом, если пожелаете, — ответил Ксанфезе. — Он сам хочет поскорее убраться отсюда, не дожидаясь, когда ликтор затребует его судно.
А какое оно у него?
Военный корабль, — ответил Ксанфезе. — Быстроходное судно. С крепкими гребцами, которые могут бороться с ветром, и с парусами, которые доставят его назад.
А что, ликтор так просто выпустит его?
Ксанфезе заговорщически ухмыльнулся.
А зачем ликтору об этом знать? Пойдемте со мной, и я представлю вас. А затем, насколько я понимаю, вы захотите утрясти дела с купцом. После того как это будет улажено, Менофус к вашим услугам, и вы можете оставить гавань Харасуля еще до восхода солнца.
Каландрилл посмотрел на Брахта, ища его согласия. Тот улыбнулся.
Что ж, пошли к капитану.
Как будет угодно господам.
Ксанфезе поднялся, осушил кружку и направился к двери. Он провел их вниз по улице и повернул на перекрестке, все более углубляясь в лабиринт улиц за гаванью.
Каландрилл передвинул кошелек на бок и опустил руку на рукоятку меча, поглядывая на поднимавшиеся впереди строения с закрытыми в полдень ставнями. Небо небольшой бледно-синей полоской просвечивало высоко над головой. С берега доносились крики чаек, но на этой узкой улице тишина нарушалась лишь топотом их ног и жужжанием насекомых. Ксанфезе быстро шел впереди, Брахт рядом. Они шли вдоль берега. Улицы здесь были такие же кривые, как и в «муравейнике» у Нищих ворот, только совершенно пустынные в этот час.
— Я предпочитаю избегать людей ликтора, — бросил Ксанфезе через плечо. — Менофус не хочет лишних вопросов. Как, впрочем, и вы, если я не ошибаюсь.
Ни Брахт, ни Каландрилл не ответили, и человек со шрамом повел их дальше по лабиринту и вывел на открытое место, где глухие стены складов образовывали нечто вроде площади с единственным выходом на ту самую улицу, по которой они только что пришли. Закрытые ставни, как закрытые очи, не желающие видеть предательства, располагались высоко на стенах; булыжник поблескивал на жарком солнце. Ксанфезе подбежал к дальней стене, и неожиданно в руке у него сверкнул меч. Подобострастное выражение сменилось жестким, полным ненависти оскалом.
Каландрилл услышал звон клинка по ножнам — это Брахт вытащил свой меч. Впрочем, сам он задержался лишь на мгновенье.
— В сторону! Спиной к стене!
Голос Брахта не допускал возражений, и Каландрилл отпрыгнул в сторону, услышав шум приближающихся шагов.
На площадь выбежало пять человек. Как и Ксанфезе, одеты они были в свободные туники и шаровары, как матросы или портовые рабочие, и у каждого — короткий меч в руке. Они перекрыли выход, и Ксанфезе подбежал к ним.
— За это я тебя убью!
Брахт обращался к предателю, но его угроза вызвала только презрительную ухмылку.
— Ты так думаешь? — Ксанфезе было не узнать. От раболепства не осталось и следа, и теперь он даже казался выше ростом, властнее, словно до этого он играл чью-то роль, а сейчас стал настоящим.
— Умрешь ты, керниец. Ты и этот щенок из Секки.
— От руки вонючей сухопутной крысы? — рассмеялся Брахт. — Сомневаюсь.
— Вонючей сухопутной крысы? — усмехнулся Ксанфезе, и на мгновенье он стал прежним, передразнивая наемника. Но уже в следующее мгновенье его лицо и поза изменились, выражая угрозу. — Перед тобой чайпаку, керниец!
Каландрилл чуть не задохнулся, не в состоянии побороть нахлынувший на него холодный ужас. Теперь он видел, что это действительно чайпаку. И ледяные глаза, и то, как они держали мечи, — все в них выдавало чайпаку. Они попали в ловушку не какого-то жадного вора, нет, эти люди принадлежат к Братству. Ладони Каландрилла покрылись потом, а по спине побежали жуткие мурашки.
— Ага, испугались? — Ксанфезе смотрел теперь на Каландрилла. — И поделом.
— Но почему? — не своим голосом спросил Каландрилл.
— Твой брат нашел нас. — В левой руке Ксанфезе появился кинжал. — По всему видно, что он считает тебя своим врагом. Ну а потом, вы убили одного из нас — Мехеммеда. Помнишь? Он был молод, ему было приказано следить за тобой, определить, где ты будешь находиться, но ты убил его, и теперь настал час расплаты.
— Его убил я, — сказал Брахт. — Он был слишком не осторожен, и я проткнул его, как свинью. Он того и заслуживал.
Ксанфезе опять рассмеялся, и его смех эхом раскатился по дворику.
— Ты хочешь разозлить меня, керниец? Неужели ты думаешь, что и я забуду об осторожности? Не надейся. Я старше Мехеммеда, и я вспорю тебе живот, выпущу кишки и буду смотреть, как ты будешь подыхать у моих ног. И мне это доставит удовольствие.
Краем глаза Каландрилл заметил, как уголки губ Брахта дрогнули и на его лице появилась то ли ухмылка, то ли оскал.
— В последнее время я не очень-то много тренировался, — сказал он. И сделал молниеносный выпад вперед.
Все произошло так быстро, что Каландрилл даже вздрогнул, но чайпаку не уступал ему в скорости.
