Вместо ответа Линнет облизнула губы, улыбнулась и прижала ладонь к его щеке.
– Ничего особенного, просто я не поняла, почему вы ушли.
На сей раз он хорошо расслышал ее слова, несмотря на шум бури за окном.
– Это было замечательно, продолжайте.
В этот миг Дункан почувствовал, как обрушился еще один громадный кусок стены вокруг его сердца.
– Хочешь продолжить?
Глядя ему в глаза, она кивнула и придвинулась ближе.
– Тебе будет больно, по крайней мере, сегодня.
– Мне все равно. – Сладостные звуки ее голоса сводили его с ума.
– Расслабься, – шепнул он, лаская ее грудь. – Разведи пошире колени и просто отдайся своим ощущениям. Я постараюсь не причинить тебе боль.
Он осторожно вошел в нее, но она снова ощутила боль. Сильнее, чем ожидала.
Но эта боль не шла ни в какое сравнение с бурей эмоций, вызванных его страстью. Тем, что он желает ее.
– Тебе больно? – услышала она его голос, на сей раз у самого уха, его теплое дыхание приятно щекотало шею.
– Больно, но, пожалуйста, продолжайте. То, что я чувствую, заглушает боль. Это восхитительно.
Он приподнялся, чтобы посмотреть на нее, и торжествующая улыбка озарила его лицо. Он давно так не улыбался.
Дункану не понадобилось много времени, чтобы вспомнить, как он ласкал женщин до того, как дал обет воздержания. Он вышел из ее лона и снова вошел, но теперь уже пальцем, и стал делать круговые движения, доводя Линнет до безумия. Она едва не потеряла сознание, когда Дункан стал ласкать ее лоно языком.
Линнет вскрикнула и вцепилась в его плечи.
Все, что она теперь могла, это приникнуть к нему и позволить увлечь себя в пучину такого невероятного наслаждения, от которого можно было умереть. Мысль об этом промелькнула в головокружительном вихре ее ощущений. Все остальное исчезло. Постель и прохладные простыни, вышитые покрывала и множество шелковых подушек. Даже сама темная комната с легким ароматом свечей и влажным запахом дождя, даже каменные стены вокруг них – все, казалось, перестало существовать.
Не осталось ничего, кроме бури, бушующей в ней. В тысячу раз более сильной, чем та, что шумела за окном.
И когда ярость бури достигла пика, она разверзлась потоком такого наслаждения, о существовании которого Линнет не могла и мечтать. Словно издалека, она услышала его голос, заглушаемый бешеным стуком ее собственного сердца.
Она была бессильна чем-то управлять и позволила этому волшебному чувству унести ее туда, откуда ей и вовсе не хотелось никогда возвращаться.
Через какое-то время она почувствовала влажные простыни под собой и тяжесть распростертого над нею тела мужа. И стук его сердца прямо напротив ее груди.
И его пристальный взгляд.
С трудом разомкнув веки, она увидела лицо мужа.
Приподнявшись на локтях, он молча смотрел на нее. Она поняла, чего он ждет от нее. Она росла с братьями, и ей был хорошо знаком этот мужской взгляд, ожидающий похвалы.
Но у нее хватило сил лишь на слабую улыбку.
– Было больно? – спросил он, но, судя по выражению его лица, ему был известен ответ. Даже если и было, то не настолько, чтобы помешать ей испытать наслаждение.
– Да… было… – вздохнула она. – Но только сначала.
– А потом?
– Я думаю, вы сами знаете.
– Скажи мне. – Он перекатился на спину, увлекая ее за собой.
– Это было… ну… – Она замялась и прижалась к нему. – Теперь я понимаю, почему мои сестры краснели и молчали каждый раз, когда я их спрашивала о том, как это…
– Что – это? – не отставал он.
– Клянусь, вы сами все знаете. – Линнет провела кончиком пальца по его груди. – Просто хотите, чтобы я сказала.
– Да, хочу. – Он взял ее руку, поднес к губам и перецеловал все пальчики. – Так ты скажешь?
– Это обязательно?
– Нет, но мне приятно будет это услышать. – Он поцеловал ее ладонь.
– Хорошо. – Ее щеки вспыхнули. – Ну это, когда вы меня так трогаете…
– Как именно? Так?
