звали друг друга сёстрами, но на самом деле были ещё ближе. Лиза – это всё, что у неё осталось.
Проблема была не в том, что приходилось признать, что она списала со счетов своего отца, это произошло уже много лет назад. Но в какой-то момент Шарлин осенило, что это же произошло теперь с матерью.
Проблема с футболкой
Рэб Биррелл медленно обводил бритвой контуры лица. На подбородке он заметил несколько поседевших волосков. Уныло размышляя, что вскорости он и девушки, которые ему нравятся (то есть молоденькие и стройные), будут работать в разных секторах сексуального рынка, Рэб побрился аккуратно, с расстановкой.
Любовь уже несколько раз ускользала из его пальцев, и последний раз несколько месяцев назад, это было наиболее болезненно. Может быть, думалось ему, он сам этого хотел. Он и Джоан: расстались, прожив шесть лет. Кончено. Она его бортанула и пошла себе дальше. Ей и нужно-то было: немного секса, немного любви, немного не честолюбия даже, нет, слишком спокойной и расслабленной она была для каких-либо амбиций, просто хоть какой-то движущей силы. Вместо этого он колебался чего-то, ходил усиленно налево, а их отношения тем временем застоялись и стухли, как еда, которую забыли положить в холодильник.
Когда на прошлой неделе он встретил её в клубе с новым парнем, в горле у него пересохло. Все они мило улыбались и вежливо жали руки, но внутри его покорёжило. Такой красивый, такой жизнерадостный он не видел её никогда.
А тот, что с ней был , – Рэб хотел оторвать сучаре голову и затолкать ему же в сраку.
Он вытер лицо полотенцем. Неудачи на любовном фронте – единственное, что было общего между ним и его братом Билли. Пройдя в спальню, Рэб натянул зелёную футболку «Лакост». В дверь постучали.
Он вышел в коридор, открыл дверь и увидел перед собой собственных родителей. Несколько мгновений они стояли с открытыми трами, как курортники, приехавшие по путёвке, типа, только вышли из автобуса и ждут, пока гид скажет, что далешь делать.
Рэб вышел на лестницу.
– Заходите.
– Мы ехали по дороге к Вив, – сказала мама, переступая порог и внимательно осматриваясь.
Рэб был в лёгком шоке. Мама с папой до этого ещё ни разу к нему не приезжали.
– Вот решили посмотреть твою новую квартирку, – засмеялся папа.
– Я здесь уже два года живу.
– Боже, неужто так долго? Как время летит, – сказал Вулли и выковырял сыну из уха остатки пены для бритья. – Ну ты и неряха.
Непринуждённое отцовское запанибратство одновременно и напрягло, и успокоило. Родители прошли за ним в гостиную.
– И чем же ты теперь питаешь, жена-то от тебя ушла? – спросила Сандра, готовая отыскать в глазах сына любой намёк на притворство.
– Мы не были женаты.
– Шесть лет жить под одной крышей, спать в одной постели, по мне, так это муж и жена, – резко сказала Сандра, и Рэб почувствовал, как по хребту пробежал холодок.
– Гражданский брак, что называется, – поспешил улыбнуться Вулли.
Рэб взглянул на стенные часы.
– Давайте я напою вас чаем, но дело в том, что я как раз собирался выходить. Вечером на Истер- роуд наши играют.
– Мне нужно по-маленькому, сынок, – сказала Сандра.
Рэб проводил её по коридору и указал на стеклянную с напылением дверь. Вулли тем временем с удовольствием уселся на диван.
– Если ты собрался на матч, надень, может, тогда футболку, что тебе мама на Рождество подарила, ту переливчатую, зеленунющую такую, – предложил Вулли с воодушевлением.
– Ну нет, как-нибудь в другой раз, – поторопился возразить Рэб, – мне уже пора бежать.
Футболка была – дикий ужас.
Услышав этот разговор, Сандра, не замеченная Рэбом, застыла и сделала шаг обратно к двери.
– Он её никогда не носит. Она ему не нравится, – упрекнула она, и глаза её наполнились слезами. Повернувшись на каблуках, она направилась обратно в туалет, добавив: – Ничего-то у меня не выходит…
Вулли поднялся, схватив Рэба за руку и притянул начинающего обалдевать сына к себе.
– Послушай, сынок, – торопливо зашептал он, – твоей маме нездоровится… с тех пор как она вышла из больницы после этой гистерэктомии, он всё время на нервах. – Он покача головй. – Ходишь как по лезвию бритвы. То она «опять ты в своём Интернете», а если нет, тогда «Билли купил тебе дорогущий компьютер, он так и будет пылиться?» – Он пожал плечами.
Рэб сочувственно улыбнулся.
– Порадуй её сынок, и мне станет легче. Надень эту чёртову футболку на матч. Один раз, сделай одолжение старику, – отчаянно взмолился Вулли, – она вбила это себе в голову, только об этом и гворит.
– Я люблю сам покупать себе одежду и сам выбирать, что носить, папа, – ответил Рэб.
Вулли снова сжал его руку:
– Ну же, сынок, всего разок, сделай одолжение.
Рэб воздел глаза к потолку. Он пошёл в спальню, открыл нижний ящик шкафа. Футболка лежала нераспакованная, цвет – жёлто-зелёный электрик. Отвратительно. Он не может выйти в этом. Если его увидят пацаны… Он разорвал полиэтилен, сдёрнул с себя «Лакост» и натянул вещицу.
Выгляжу как мудак, леденцом наряженный, думал он, рассматривая себя в зеркале. На мне форменная футболка команды – знак задроты повсеместно. Остаётся только номер получить.
9 МУДАК 10 ПРИДУРОК 11 ЗАДРОТА 15 ОСЁЛ 25 СОПЛЯК 6 ИСПОРЧЕННЫЙ МАЛЬЧИШКА 8 ОХОТНИК ЗА СЛАВОЙ
Он вернулся в гостиную.
– Ох, как тебе идёт, – заворковала Сандра, заметно успокоившись, – вот она, настоящий космический век.
– «Миллениум-Хибз», – улыбнулся Вулли.
Рэб стоял с каменным лицом. Он считал, что если позволять людям волности, даже – а может, особенно – близким тебе людям, тебе в итоге сядут на шею.
– Не хочу вас подгонять, но я уже опаздываю. Я вам позвоню, вы приедете, я приготовлю вам ужин.
– Да нет, сынок, мы удовлетворили своё любопытство. Приходи сам к маме, она тебя накормит как следует, – сказала Сандра, и лицо её растянулось в напряжённой улыбке.
– Мы с тобой поедем, сынок, – сказал Вулли, – мы к тёте Вив, нам по дороге.
Рэбу показалосб, что сердце его в грудной клетке упало на целый дюйм. Вив живёт на пути к стадиону, и времени вернуться и избавиться от этого кошмара просто не будет. Сверху он надел кожаную коричневую куртку и застегнулся до ворота, чтобы футболка не вылезла. На кофейном столике заметил мобильный телефон, взял, сунул в карман.
На улице, по дороге к автобусной остановке, Сандра схватила язычок молнии и дёрнула его книзу.
– Цвета своей команды носят с гордостью! Сейчас тепло, застегнёшься ближе к ночи, если похоладает.
Через месяц тридцать, а она до сих пор пытается наряжать меня, как пупса грёбаного.
Никогда он ещё с таким удовольствием не расставался с родителями. Он смотрел им вслед. Мама уже приземистая, папа до сих пор худощавый. Он застегнул молнию и направился в паб. Уже на входе он засёк в углу пацанов: Джонни Катар, Фил Нельсон, Барри Скот. Рэб даже не понял как, но, к своему ужасу, при входе он машинально расстегнул куртку. Джонни Катар взглянул на торс Рэба и сперва не поверил своим глазам, но потом осклабился по-крокодильи.
