Я взглянул на часы и подумал, что Кэсси уже должна быть на работе, поехал к Сити Колледжу и остановился перед ним. Удивительно, но я не чувствовал за собой никакой вины из-за Лейлы. Наверное, это действительно не была моя вина.
Когда я вошел, Кэсси была в кабинете одна. Я закрыл дверь, бросил на стул фуражку, подошел и в тысячный раз испытал все то же старое изумление от того, как уютно рукам обнимать женщин и какие они при этом мягкие.
– Я всю ночь про тебя думала, – сказала она после того, как я ее поцеловал раз десять. – У меня был такой тоскливый вечер с парой скучных стариков!
– Говоришь, всю ночь меня вспоминала?
– Честное слово, вспоминала, – сказала она и поцеловала меня снова. – У меня все никак не проходит ужасное предчувствие, что что-то обязательно случится.
– Это чувство испытывает каждый мужчина, вступающий в битву.
– Выходит, наша семейная жизнь будет битвой, так, что ли?
– Если и будет, то ты в ней победишь, детка. Я сдамся.
– Погоди, вот доберусь я до тебя сегодня вечером, – прошептала она. – Сдашься, как миленький.
– Твое зеленое платье просто потрясающее.
– Но тебе больше нравятся горячие цвета?
– Конечно.
– Когда мы поженимся, я буду носить только красное, оранжевое и желтое...
– Ты сейчас можешь поговорить?
– Конечно, а о чем?
– Круц мне кое-что сказал – о тебе.
– Да?
– Он считает, что ты величайшее событие в моей жизни.
– Продолжай, – улыбнулась она.
– Ну...
– Так что?
– Черт, не могу больше говорить. Прямо днем, да еще без спиртного в желудке...
– Да о чем вы с ним говорили, глупыш?
– О тебе. Нет, скорее, обо мне. О том, в чем я нуждаюсь и чего опасаюсь. Он уже двадцать лет мой друг, но вдруг узнаю, что он еще и интеллектуал.
– Так в чем же ты нуждаешься? И чего опасаешься? Не могу себе представить, чтобы ты чего-нибудь боялся.
– Он знает меня лучше тебя.
– Как грустно! Не хочу, чтобы кто-нибудь знал тебя лучше, чем я. Расскажи мне, о чем вы говорили.
– Сейчас мне некогда, – сказал я, ощущая, как растет газовый пузырь, и солгал: – Я еду по вызову, а к тебе заехал на минутку. Я тебе все расскажу вечером. Я приеду к тебе в половине восьмого, и мы отправимся куда-нибудь пообедать, хорошо?
– Хорошо.
– А потом поваляемся на твоей кушетке с бутылочкой хорошего вина.
– Просто прекрасно! – улыбнулась она своей чистой, горячей, женственной улыбкой. Я не удержался и поцеловал ее.
– Увидимся вечером, – прошептал я.
– Вечером, – выдохнула она. Я неожиданно осознал, что стискиваю ее в объятиях. Потом она встала в дверях и долго смотрела, как я спускаюсь по лестнице.
Я уселся в машину и бросил в рот по паре таблеток каждого сорта, потом взял еще горсть таблеток из бардачка и распихал их по карманам.
Проезжая по знакомым улицам участка, я стал гадать, почему я не смог поговорить с Кэсси так, как собирался. Если ты собираешься жениться на женщине, то следует учиться рассказывать ей о себе почти все, что она имеет право знать.
Подъехав к телефонной будке, я позвонил Круцу. Ответил лейтенант Хиллард, а через несколько секунд я услышал голос Круца: «Сержант Сеговиа?» Он произнес это так, словно задавал вопрос.
– Алло, сержант Сеговиа, это будущий бывший офицер Морган, чем вы там, черт возьми, занимаетесь, кроме перекатывания карандаша и перекладывания бумажек?
– А чем ты там занимаешься, кроме игнорирования вызовов?
– Разъезжаю по своему несчастному участку и думаю о том, как здорово будет плюнуть на это занятие. Ты уже решил, куда хочешь поехать со мной на ленч?
– Ты никуда не обязан меня тащить.
