сражение 18-го Туравахара (28 апреля). Аурамазда мне помог: помощию Аурамазды войско мое жестоко разбило мятежников… Говорит царь Дарий: в третий раз собрали свои силы мятежники и пошли против Дадрша войной. Есть в Армении крепость под названием Ухяма; там дали они сражение 9-го числа месяца Тайграчи (20 мая). Аурамазда мне помог: милостию Аурамазды войско мое жестоко разбило мятежников. После того Дадрш ждал меня, пока я прибыл в Мидию…
Говорит царь Дарий: после того отправил я в Армению Вахумису Перса, слугу своего, сказав ему: иди разбей войско мятежников, не повинующихся мне. Вахумиса выступил. Когда он прибыл в Армению, мятежники, собравши свои силы, пошли на него войной. Есть в Ассирии область под названием Иззала; там дали они сражение 15-го числа месяца Анамака (18 января 520 года). Аурамазда мне помог: милостию Аурамазды войско мое жестоко разбило мятежников… Говорит царь Дарий: снова собрали мятежники свои силы и пошли войной против Вахумисы. Есть в Армении область под названием Аутияра; тут дали они сражение 30 Туравахара (1 июня 520 года). Аурамазда мне помог: милостию Аурамазды войско мое жестоко разбило мятежников».
Профессор Г. А. Халатьянц, по книге которого «Очерк истории Армении» я цитирую Бисутунскую надпись, комментируя ее, говорит, что армяне «последовательно разбивали персов и даже наступали в Ассирию», покуда «араратская династия не была упразднена Дарием, и страна, подобно другим вассальным государствам, была обращена в сатрапию». Произошло это в 519 году, то есть в VI веке до нашей эры. Понятно, что для античных писателей Запада армяне уже были древним народом.
Предки армян искони жили у подножия Арарата. Моисей Хоренский, крупнейший из древних армянских летописцев, рассказывает о легендарной истории праотца всех армян, Гайка, вычитанной из «ученой книги», якобы переведенной с халдейского на греческий и найденной в Ниневийском архиве некиим сириянином, Мар-Абасом Катиной, «мужем разумным и сведущим в халдейской и греческой письменности»: когда праотец Гайк со своим сыном Арменаком и другими сынами, дочерьми и внуками, «числом около трех сот», не желая покориться вавилонскому царю Бэлу, вышел из Вавилона и пришел поселиться в землю Араратскую, «у подошвы одной горы на поляне», то выбранное им место поселения
«На южной стороне этой равнины, близ горы с продольным основанием, еще прежде жило небольшое число людей, которые добровольно покорились полубогу».
И в третий раз возвращается Моисей Хоренский к тому же факту, как бы особо привлекая к нему внимание, потому что считает его немаловажным:
«…Историк говорит нечто [достойное] удивления: „до прихода коренного предка нашего, Гайка, во многих местах нашей страны разбросанно жило небольшое число людей“» [45].
У Гекатея Милетского в одном из фрагментов (№ 190) сохранилось свидетельство о хайях:
«Рядом с землей вехиров живут хои, с хоями соседят с востока дизиры».
Советский ученый говорит по этому поводу:
«В имени племени хои можно видеть последний пережиток именования древнейшего народа, жившего за 1300 лет до нашей эры в Армении: хайаса. О государстве Хайаса, войнах против его царей и договорах с ними много говорят хеттские летописи»[46].
Сами армяне всегда, на протяжении всей своей истории, называли себя хайями, то есть сынами Гайка, а свою родину — Хайастан, то есть страною хайев. Но всеми другими народами они назывались армянами, а страна их — Арменией. Под этим именем мы встречаем их у Геродота, Страбона, Ксенофонта, Тацита, и оно же осталось у них и по сегодняшний день. Новейшие исследования приводят любопытные свидетельства о древнем родстве армян со
«Киммеры и саки, эти перекроители этнической и политической карты древней Малой Азии, начиная с конца восьмого века до нашей эры, оказывают сильное давление и на хайасцез, либо подчинив их себе, либо же сделав их своими союзниками в борьбе с ассирийцами, а возможно и с урартцами… Армянский первый „венценосец“ Гаройр Ска-орди (то есть сын сака), несомненно, сакского (скифского) происхождения, и недаром армянский историк Корюн армян называет „асканазским домом“ от имени Ашкеназ, считаемого скифом (саком)»…
Академик Капанцян приводит даже некоторые общие слова у армян и у саков (скифов), такие, как «книга» (арм. Knikh — печать); «колдовать» (арм. Khaldeaj — халдей); имя бога Яр (Ярило) (арм. Ар — Ара) и пр., а также легенду об основании города Киева тремя братьями Кий, Щек и Хорив, перекликающуюся с подобной же легендой у армян об основании города Куарс братьями Куар, Хорреан и Мелти[47].
Я привела эту длинную выписку для того, чтоб показать читателю, как рано, с незапамятных времен, начинаются взаимоотношения предков армянского и других закавказских народов со скифами. Эти взаимоотношения отразились и в общности отдельных словесных корней и в сходстве исторической легенды, приведенной у Нестора-летописца. Для нас все эти факты бесконечно дороги и драгоценны, они говорят о том, как издавна, органически связаны были народы, живущие по обе стороны Кавказского хребта, с народами, населявшими территорию древней Руси. В Большой советской энциклопедии (т. 51, «Скифы») при перечислении различных скифских и близких к ним племен сказано по поводу скифов:
«…устанавливается непосредственная преемственность между скифами и позднейшим славянским населением, вошедшим в состав Русского государства».
Так тянутся нити исторического тяготения закавказских народов к русскому — можно сказать — из тьмы веков, из седой древности.
В различные исторические эпохи армянам приходилось сниматься с насиженных мест, покидать родную землю, рассеиваться по чужим странам. Эти массы беженцев на чужбине расслаивались. Зажиточная верхушка обычно приспособлялась к новым условиям, усваивала чужие культурные традиции, делила интересы местных господствующих классов и часто совершенно утрачивала свое национальное лицо[48]. Наоборот, армяне-труженики, особенно беженцы-крестьяне, всегда оставались верными своему национальному началу. Рассеянные по лицу земли, они прочно помнят или представляют себе по рассказам людей бывалых место исхода своих предков — Араратскую долину. Отсюда некоторые черты «землячества», сближающие армян тружеников на чужбине, заставляющие их селиться рядом, на одной улице. Во многих больших городах — в Марселе, во Львове, например, — есть Армянская улица, где рядом селились армяне ремесленники. Это чувство землячества народ пронес через тысячелетия своего рассеяния по земной планете. Он сохранил его в теплом местоимении «ты» армянского языка, до сих пор в величавой своей античности более присущем духу языка вместо обращения на «вы» к единственному лицу, введенного в более позднее время.
Ярким примером верности своему народному началу и в то же время правильности исторического понимания своей классовой задачи может служить армянин пролетарий, кадровый рабочий и коммунист, отдавший свою жизнь за свободу Франции, Мисак Манушян. В детстве он жил в Турции; осиротев, перебрался во Францию, поступил на завод Ситроена, получил пролетарскую закалку, вошел в
