работников первой пятилетки; начало могучего колхозного строительства и с ним вместе общий подъем деревни: агротехнический, культурный, лично-бытовой и общественно-бытовой; производство удобрений и среди них — цианамида кальция из азота воздуха; проникновение в деревню машин; дороги, дороги, дороги, каналы, водокачка Айгер-лич, водопроводы… по сравнению с первым каналом имени Ленина — мощный Ширакский канал, воспетый в 1924 году родоначальником армянской советской поэзии, старым, но юношески бодрым Акопом Акопяном в первой армянской «индустриальной» поэме:
По сравнению с первой гидростанцией в Ереване — казавшаяся огромною стройка Дзорагэс, описанная в романе «Гидроцентраль». И вот уже гигантские очертания Севано-Зангинского каскада, перед которыми померкли размеры Дзорагэс; и такой маленькой кажется сейчас и эта станция!
Но какими маленькими ни казались бы нам сейчас эти первые стройки республики, такие несовершенные и по технике, и по объему, и по срокам выполнения, в каждой из них присутствовало то особое качество, внесенное новым, небывалым в истории человечества общественным строем, которое каждую из них делало крепостью, материальным укреплением на великом пути перехода к социализму.
Аграрная страна становилась индустриальной. Весь наш великий Союз из страны по преимуществу аграрной становился индустриальным. Но в Армении, как и в других экономически наиболее отсталых республиках Союза, это становление протекало с быстротою, превышавшей общую быстроту процесса развития всего нашего Союза. В цифрах, по сравнению с годом наивысшего экономического расцвета в старой царской России, 1913-м, это выглядит так: к концу второй пятилетки валовая промышленная продукция СССР превысила такую же продукцию 1913 года в
Тут сказалась не только разница между материальной оснащенностью всей территории старой России по сравнению с убогими начатками промышленности, какие имелись в 1913 году на глухой губернской окраине, но и мудрая политика большевиков, последовательно и неуклонно поднимавшая индустриальную культуру наших самых отсталых и самых отдаленных от центра республик, превращавшая их в могучие крепости социализма, в показательные участки комплексного социалистического хозяйства.
За две первые пятилетки в Армении выросли и начали давать продукцию 43 крупных промышленных объекта.
Во время Отечественной войны все силы армянского народа вместе с братскими народами всех союзных республик брошены были на оборону родины в армии и в тылу. И в эти годы республика освоила 270 новых видов промышленной продукции и стала давать фронту 300 различных видов изделий.
В послевоенную пятилетку, законченную досрочно, здесь выросло еще около 60 больших промышленных производств и 27 старых было реорганизовано и расширено. А ведь каждый из перечисленных объектов — это сложное большое целое, сцепляющее и поднимающее, как узелки на клетках большой сети, сразу все наше социалистическое бытие с его материальной и духовной культурой, с необычайно быстрым развитием и ростом нового, советского человека. Настолько быстро и целостно, захватывая всю страну и все области ее хозяйства, совершался и совершается этот процесс, что уезжающим из республики на год, на два, а потом возвращающимся в нее, трудно бывает узнать улицы родного города или селенья, новым предстает облик родного человека, — и в этой стремительной силе изменения всегда чувствуется не только пройденный путь, но и очертания завтрашнего дня, бесконечная перспектива развития. Так видишь перед собой в переднем стекле мчащегося автомобиля далекую ленту дороги, ежесекундно бегущую на вас, схватываемую, преодолеваемую, но — все уходящую и уходящую в будущее, зовущую и зовущую вперед…
Цифры говорят сухо. Но есть место, где они оживают, освещенные предметами и фотографиями; это место — отчетная выставка, ставшая неизменным спутником наших юбилейных дат, конференций, съездов. К празднику тридцатилетия Советской Армении в нескольких залах Ереванской филармонии была открыта для десятков тысяч зрителей такая выставка.
Представим себе человека, знавшего только глухой старый губернский городишко Эривань, где почти каждая, самая простая мелочь быта человеческого — спички, чернила, веревки — привозилась издалека. И вот он входит в раскрытые двери выставки, и ему навстречу встает изо всех углов, со стен, с витрин хозяйство молодой советской республики, правда, не все, а только часть его, потому что здесь не показаны мощные промышленные предприятия Кировакана и Ленинакана, сюда не вошли огромные городки-комбинаты искусственного каучука и алюминия, здесь нет дыхания больших гидростанций Севано- Зангинского каскада, нет раздвинутого, широкого, до неузнаваемости изменившегося пейзажа самой страны, такого пустынного тридцать лет назад, а сейчас насыщенного стройками, заводами, жильем человеческим, шагающими мачтами электростанций, механизмами, зелеными насаждениями, дождевальными установками, бороздами бесчисленных разборных водоканавок, — все это сюда не вместилось. Но и то, что показано тут, могло бы ошеломить, потрясти вошедшего человека, — такою громадной переменой развернется перед ним настоящее по сравнению с прошлым.
Заводы, — главным образом те, что вступили в строи во второй половине 40-х годов, после Отечественной войны, — открывают выставку. Целая колонна из добротных резиновых автомобильных шин у входа. Кабели всех видов, — огромные аккуратные мотки тонкого, толстого, темного, золотого металла, — провод гибкий антенный; провод толстый для прокладки в железных трубах; очень толстый кабель для электрической разведки нефти; голый провод для воздушной электрической сети; провод с резиновой изоляцией, в пропитанной оплетке из хлопчатобумажной пряжи; кабель шланговый тяжелый… и еще множество живых, скрученных змей всех видов и толщины, созданных, чтоб лечь дорожкой для электрического тока. Сборище великолепных станков, больших, изящных, лакированных; вертикально- сверлильный, токарно-винторезный, прецизионный.
А вот совсем новое: камнефрезерные станки, целый букет приспособлений, режущих инструментов, созданных разделывать и резать не металлическое тело, а камень. За стеклом — измерители, веером распахнутая, точная, дорогая аппаратура, приборы электродинамические, — умные, сложные вещи с запечатленной в них мыслью, вещи, продолжающие наши органы чувств, — ощупывание, вглядывание, вслушивание. Удивительно изящные силовые трансформаторы трехфазного тока, от маломощных до крупных; синхронные генераторы, тоже от малых до крупных. Щиты управления для сельских электростанций, стройные, как страничка со стихами. Горизонтальная спиральная гидротурбина; знакомая, вытянутая вертикально колонка-микрогэс на 20 киловатт, вся в одну человеческую обнимку, как хороший ствол дерева, и весит всего 1300 килограммов, а от этого милого небольшого гэсика освещаются деревни, крутятся колеса мельниц, механизируются полевые работы…
Все это сложное богатство вырабатывается в Армении, делается новым поколением армянских рабочих и инженеров на многочисленных передовых заводах, многие из которых носят высокое звание «всесоюзных»: Всесоюзный ереванский шинный завод; завод «Ереван-кабель» всесоюзного Министерства электропромышленности; завод малых гидротурбин; Всесоюзный электромашиностроительный; Всесоюзный станкостроительный; Ереванский машиностроительный; механический Ерместпрома; компрессорный; завод электроточных приборов; химический завод… А между образцами тяжелой промышленности по разным углам — часовой завод выставил армию будильников, суконная фабрика развернула замечательные по
