слева.
Новички почему-то не двигались с места.
– А вы…
– Короткая же у вас память, Георгий.
– Господин… Волков?
– Он самый. Да вы заходите, незачем на морозе торчать. В комнате поговорим.
– Лучше здесь. – Георгий неуловимо быстрым движением вынул пистолет и направил его на Волка.
– Выстрел услышат, – спокойно предупредил Володя.
– Говорите тише. Я все понимаю не хуже вас. Предлагаю сделку. Вы не поднимаете шума, а мы гарантируем вам жизнь. Идет?
– Нет причин отказываться. – Лейтенант усмехнулся. – Ваши внутренние проблемы меня не волнуют.
– Проблемы скорее международные, но я рад, что мы поняли друг друга. Проводите нас за территорию. Вы уже разобрались в планировке лагеря?
– Идите прямо, а когда закончится этот ряд бараков, сверните направо. Там будут скалы. Периметр там тоже есть, но если вы имеете минимальный альпинистский опыт, пройти над ним по скальному гребню будет несложно.
– Вы не поняли, Владимир, мы берем вас с собой как страховку, – наконец обрел дар речи второй шпион.
– Я немного разбираюсь в ремесле, Лева. Диверсанты не берут пленных. Идти с вами, чтобы встать к одной из скал, как к стенке, я отказываюсь.
– В таком случае… – Георгий поднял пистолет. Оружие было необычно компактным, но выглядело грозно.
– На шум выбежит наряд.
– Это бесшумный пистолет. Прощайте…
Выстрелил он почему-то в землю. Сначала Волк не понял, в чем причина такой гуманности, но Георгий негромко выругался и, прижав простреленную руку к животу, бросился по улице. Володя воспользовался моментом и упал в снег рядом с крыльцом. Лева несколько раз выстрелил куда-то вверх, по окнам второго этажа, затем дважды в сугроб, где затаился Волк, и побежал следом за товарищем.
Володя поднял голову и утер снег с лица. Изнутри барака послышались громкий топот и возбужденные голоса. Наконец дверь распахнулась, и на крыльцо выскочил Ефимыч, а с ним дежурный и оба дневальных.
– Вован, живой?! – Бородач спрыгнул в снег и помог Волку подняться.
– Все нормально…
– Куда они побежали? – Дежурный офицер дернул затвор автомата.
– Я не заметил. – Волк взобрался на крыльцо и начал сосредоточенно отряхиваться.
Дежурный что-то сказал в приемопередатчик, получил ответ и, кивнув обоим бойцам, устремился влево по улице.
– Ефимыч, останься за меня!
– Ладно. – Ефимыч махнул воинам вслед и пристально взглянул на Волка. – А с чего началось-то? Ты их узнал?
– Они меня из трубы доставали. А когда пошел последний отсчет, быстренько смылись.
– Федералы? Значит, не нравится кому-то наша эвакуация. Как думаешь, почему?
– А тебе самому она нравится? Неизвестно кто перебрасывает народ по этапам неизвестно куда и зачем.
– Это понятно, неизвестность пугает. Но их-то какое собачье дело? У них своя система спасения, у нас своя. Завидуют?
– Ты сам говорил, военное положение. Хорошая разведка на войне – залог победы. А кто стрелял? Ты?
– Ну, вышел покурить, а тут тебя убивают… Вот я и шмальнул.
– Вышел покурить? И поднялся на второй этаж к торцовому окошку? Верю. Особенно если учесть, что ты не куришь.
– Ну… – Ефимыч усмехнулся.
Он спустился с крыльца и присел над утоптанным ногами шпионов снегом. На нем темнели капли крови и валялся пистолет Георгия.
– «ПСС», – Бородач поднял оружие, подцепив на один палец за спусковую скобу. – Бесшумные патроны. Семь – шестьдесят две. Держи.
– Зачем он мне? – Володя поймал брошенный пистолет.
– Носи его всегда в кармане, раз к ремню с кобурой привыкнуть не можешь. Чтоб не было больше таких конфузов. Пять патронов в нем осталось.
– Думаешь, не отстанут?
