Существовала, конечно, еще одна вероятность — что историю с угоном крейсера придумал сам Еврони, но об этом Яков тревожился меньше всего. Долариан был проверенным партнером. Ну и, в конце концов, барон должен был понимать, что даже потрепанный Злюхин все равно опасен.
В общем, лучше бы это оказался Жорж. Или вообще случайный фактор. Например, упомянутый Еврони раб. Невооруженный гундос против капитана военного космофлота — это, конечно, не расклад, но если беглый использовал фактор внезапности, он вполне мог скрутить и Кактуса, и Бушелье, захватить крейсер и прыгнуть… Куда? Наверняка на Клоакию. Там сбыть трофейный товар да и крейсер было проще всего. Об этом знал любой гундешманец.
Ну вот и обозначился маршрут. Сначала на место происшествия, а оттуда либо на Ривьеру, либо на Лохудру, либо в сторону Клоакии. Злюхин бодро поднялся и вышел из ВИП-зала космопорта Мелинит-1. Личный корабль уже ждал его с прогретыми двигателями. Все должно было обойтись. Иначе никак. Слишком высокие ставки были в этом деле. Ведь Яков вложил в партию почти все деньги…
…Еврони тем временем распечатал коробку дефицитных супертрахских речных сардин и задумался примерно о том же. Только его волновали не вложенные в предприятие деньги — их-то он как раз уже получил, — а волновало его то, что на крейсере улетела в неизвестность Рубелия. Как ни крути, родная кровь. Неэкономная, вредная, взбалмошная, а все равно своя. Ее следовало непременно спасти.
На осмысление проблемы Долариану потребовалось больше времени, но выводы он сделал аналогичные злюхинским. А поскольку от Глюконата-4 до места исчезновения крейсера лететь было не так долго, как от Мелинита — десять минут против шести часов, — то в злополучной точке корабль Злюхина и броненосец Долариана оказались одновременно.
— Ты что-нибудь видишь? — вышел на прямую связь Яков.
— Темно тут, — Еврони поежился и откусил половинку шоколадного батончика «Шпок». — И никаких следов не видно.
— Это ж космос, дубина! — презрительно прошипел Злюхин. — Дернул меня черт с тобой связаться!
— Ну, ты-то у нас гений! — обиделся Еврони. — Сам-то что видишь?
— Сам ничего…
— Ну, вот!
— Зато приборы моего корабля видят остаточную траекторию выхлопной струи какого-то большого корабля, — торжественно закончил Яков.
— Чего они видят? — Долариан растерянно поморгал средними веками и доел батончик.
— След, тупица, след! Удивляюсь, как тебя главным бароном выбрали? Ты же не соображаешь ничего! По весу, что ли?
— Я солидный, — согласился Еврони, поглаживая брюхо. — У нас это ценится.
— Ладно, солидный, прыгай за мной! Считай, крейсер мы уже нашли…
Над главным космодромом Дулово никогда не собирались облака. Они вообще нигде не собирались на этой ветреной планете. Все время неслись куда-то, лишь изредка спотыкаясь и падая редким дождем на поверхность. А чтобы собраться в приличные тучи или хотя бы в сплошную серую облачность, как бывало на Земле в средней полосе Евразии осенью, ни-ни. Ветер постоянно сдувал их с места, и они неслись к непонятной цели. Вот за эту особенность планету и назвали Дулово. А вовсе не за то, что здесь жили только военные и приветственный лозунг, видный даже из космоса, был выложен посреди главного континента из стволов древних пороховых пушек. По-простому — из дул.
Федор обернулся на запад. Лозунг «Добро пожаловать!» лежал где-то там. С космодрома была видна часть левого нижнего хвостика заглавной «Д» — сплошная чугунная стена высотой метров в сорок. Почему весь этот металлолом не отправился на переплавку, а осел ржавым плакатом на Дулово, не мог сказать даже генерал-губернатор планеты. Вроде бы кто-то из его предшественников заказал одному модному скульптору памятник военной мощи Земли и он вместо традиционного чугунного великана или триумфальной арки изваял приветствие. Позже выяснилось, что приветствие ему заказывали жители другой планеты и не из пушек, а из мрамора, но накануне у скульптора был юбилей, и он основательно набрался. Вот и получили одни триумфальную арку размером с десяток египетских пирамид, а другие чугунную визитку размером с земную Швейцарию, но обмениваться шедеврами было слишком накладно, и все оставили как есть. Тем более что скульптурно-архитектурные творения перекликались с названиями планет: Дулово и Подворотня…
Воспоминания и размышления скрашивали ожидание, но Сбондина все равно слегка беспокоило, что Зигфрид опаздывает. Согласно расчетам, «Безумный» должен был выйти на орбиту Дулово еще два часа назад.
— Господин подполковник! — из диспетчерской выбежал связист-шифровальщик с листком жевательной бумаги в руках. — Срочное сообщение! Совершенно секретно! Лично в руки! При прочтении прикрывать ладонью! По прочтении — съесть! Премного обязан! Управляй мечтой! Это по-нашему!..
— Стоп, — Сбондин поднял руку, — не увлекайся. О чем сообщение?
— Разведкой патрульной эскадры «Следопыты» обнаружены подозрительные корабли, — лейтенант загадочно подмигнул. — Вектор движения примерно от Шимозы к признанной бесперспективной планете Прихамье!
— Это где? — озадачился Федор.
— Это поблизости от зоны гравитационных аномалий Чертовы Кулички, на самом краю Федерации. Там постоянно магнитные и всякие другие бури бушуют, а потому туда почти никто не заглядывает. А Прихамье — планета, кстати, ничего, теплая, зеленая. Там можно было такую колонию построить, любо- дорого! Если бы не трудности с подлетом…
— Тебя опять понесло? Ближе к теме.
— Есть! Подозрительные корабли по форме напоминают… Ничего они не напоминают, странной формы корабли. Черно-серебристые по окрасу и с такими штангами или манипуляторами по бортам, как у… как у…
— Пауков, — помог прапорщику Сбондин.
— Наверное, — согласился связист. — А вы откуда знаете?
— Работа такая, — Федор приосанился.
— А-а, — шифровальщик взглянул на Сбондина с нескрываемым уважением.
— Значит, покрутились у Шимозы и потом рванули на Прихамье, — подытожил Федор.
— Крутились скорее у Глюконата-4, — уточнил лейтенант, — но там же до нашего пространства рукой подать. И вот в этом главная загвоздка! Крутились они не просто так, а кого-то поджидая. И когда этот «кто-то» появился, вместе с ним к Прихамью и прыгнули.
— «Кого-то» опознали?
— Далеко было, не разглядеть, но судя по размерам, что-то вроде сухогруза…
— Или крейсера… — задумчиво вставил Федор.
— Или так, только что наш крейсер забыл на Глюконате? Скорее уж это сухогруз с наркотой был. Правда, кому он собрался «дурь» на Прихамье продавать — непонятно. И что за конвой у него, тоже неясно. В каталогах таких кораблей нет.
— Это в каталогах, — еще более многозначительно, чем минуту назад, проронил подполковник. — У тебя все?
— Если не считать, что спустя несколько часов по тому же вектору прыгнули еще два корабля — все, — шифровальщик помахал листком. — Один гражданский земной, другой — гундешманский броненосец устаревшей конструкции.
— Так, так, вот с этого места поподробнее, — заинтересовался Федор.
— Броненосцы такого класса были выведены из состава флотских групп еще десять лет назад, но полностью отказаться от использования этих кораблей гундешманское адмиралтейство посчитало нецелесообразным, — тоном заумного лектора начал лейтенант.
— Отставить! — взвыл Сбондин. — Про гражданский корабль докладывай! И без отступлений, по существу!
