— Это безумие. Чтобы мы оберегали военных преступников, будто они герои? Глупо. Нам следовало бы получить все, что мы хотели, от Триммлера и его приятелей, а затем вернуть их обратно.
— Но мы этого не сделали. Теперь они на нашей ответственности. Можете ли вы вообразить, что случится, не приведи Господи, если все это выплывет? Политические последствия для Белого дома были бы катастрофическими.
— Вы напомнили мне. Придется остаться у исполнительного директора после этого совещания. За мной приедет моя машина, так что нет необходимости ждать.
О чем пойдет речь? — ЗДА заинтриговал такой внезапный поворот беседы.
— Пустяки. О поездке президента в Берлин. Надо рассказать им о складывающемся там положении. При всех этих беспорядках на улицах нам нужно быть уверенными, что не возникнет случайных проблем.
— Вы увидитесь с президентом? — Это редко выпадало ЗДА. Он надеялся, что ЗДР не почувствует зависти в его вопросе.
— Да, разумеется. — ЗДР не знал, удастся ему или нет повидать президента, но не будет никакого вреда, если другие подумают, что ему это не внове.
Затрещал телефон машины, и водитель поднял трубку.
— Это из вашего офиса, сэр, — сказал он ЗДА.
ЗДА взял трубку.
Да, сказал он, а затем смолк. Когда его секретарша закончила сообщение, он заговорил снова: — О’кей. Если еще что-нибудь произойдет, сразу свяжитесь со мной.
Он положил трубку и сделал Медленный выдох, собираясь с мыслями.
— Проклятое уличное движение! — сказал он.
— Что случилось? — спросил ЗДР, предчувствуя, что новость касалась их обоих.
ЗДА помолчал, прежде чем ответить. Он предпочел бы подождать, пока они не доберутся в офис исполнительного директора.
В Германии произведен взрыв. Бомба. По сообщению «Ассошиэйтед пресс», один из убитых — Гроб Митцер.
— Суки! — выругался ЗДР. — Черепашье движение!
Студент в «турбо-мустанге», наскучавшись ковыряться в носу, развернулся и опять уставился на лимузин.
— Чтоб им всем подохнуть! — сказал ЗДА.
Конференция началась хорошо.
Билли дежурила утром. Она сидела в глубине конференц-зала, откуда были хорошо видны и Триммлер и Гуденах. Она пыталась следить за ходом конференции, но скоро утратила к ней интерес. Такие встречи предназначены для средств массовой информации, а серьезная работа начнется, когда они скроются с глаз общественности.
Гуденах с энтузиазмом аплодировал каждому выступавшему. У Триммлера был до странности спокойный вид, он расположился в темном углу, в стороне от других участников.
Перед самым ленчем на свободный стул возле нее присел Эдем.
— Вы действительно можете обходиться без сна? — поинтересовалась она.
Он усмехнулся.
— Это профессиональный трюк. Как идут дела?
Она рассказала ему об отсутствии заинтересованности у Триммлера.
— Возможно, устал после ночной встречи.
— Я сменю вас. А вы пока перехватите что-нибудь и пару часов отдохните.
— Хорошо. Я вернусь раньше.
Двадцать минут спустя на конференции был объявлен перерыв на ленч. Эдем последовал за Триммлером в фойе. Тут же появился Гуденах. Они отделились от основной группы, и Триммлер возбужденно потрясал пальцем перед своим спутником, что-то ему доказывая. Гуденах пытался отвечать, но Триммлер не давал себя перебить. Вскоре это приняло вид жаркого спора, но внезапно Триммлер ушел. Эдем последовал за ним в лифт. Триммлер гневно уставился на англичанина, но Эдем не обращал на него внимания, пока они подымались на восемнадцатый этаж. Ученый бросился по коридору к своему номеру. Когда он ворвался туда, Эдем прошел в свою комнату, оставив дверь открытой, и стал поджидать ученого.
Час спустя он снова появился в конференц-зале, опять же в сопровождении Эдема.
Послеобеденную смену принял Такер, который уже передал полный отчет о странном поведении Триммлера. Пока Такер оставался на конференции, Билли и Эдем пошли в гимнастический зал, где Эдем занялся своими обычными упражнениями. Она же подумал о Гейри, извинилась и юркнула в свою комнату, чтобы позвонить ему.
Ответа по-прежнему не было. Она старалась подавить возникавшую в ней панику. Стала звонить своему адвокату. От него тоже не поступало никаких известий. Ей посоветовали подождать. Она бросила телефонную трубку, нервы были на пределе. Тут же она набрала номер Питера, чтобы накричать на него. Ответа не последовало… А, чтоб вас… Она решила не думать об этом, приняла душ и пошла вниз, чтобы подождать в вестибюле Эдема.
События начали нарастать после дневной части конференции.
— И вы называете это серьезным занятием? — прорычал Триммлер, когда Эдем сменил Такера. — Это же не работа, — бросил он в лицо своему охраннику, — это нянченье. Я давно вырос из этих пеленок.
Эдем не отвечал. Он понял, что в Триммлере нарастало напряжение. За спиной ученого он увидел, как Такер исчез в кабине лифта, направляясь купить подарки для Джин и ребятишек.
Триммлер и сам направился к лифтам. Эдем следовал за ним на безопасном расстоянии, не желая ухудшать обстановку. В лифте они оказались вдвоем, других пассажиров не было.
— Нянька! — шипел Триммлер. — Вы знаете, куда мне ехать. Нажмите на кнопку.
Эдем нажал кнопку восемнадцатого этажа. Лифт начал подыматься.
— Вы же не американец. Почему вы здесь? — задал вопрос Триммлер.
— Для того, чтобы охранять вас.
— Чепуха. Мне не угрожает опасность.
— Некоторые люди думают по-другому.
— Люди? Какие люди? Это персонажи комиксов.
— Ваше раздражение напрасно. Я немедленно вас покину, как только получу приказ.
— Нянька! Шутник!
Билли вышла из своей комнаты, когда Триммлер ворвался в свою.
— Проблемы? — спросила она у Эдема.
— Не то слово! Человек раздражен;
— Опять вы будете дежурить всю ночь?
— Конечно.
— Тогда позвольте мне посторожить его теперь.
— Нет. — Ответ был как бы автоматический, но, произнеся это слово, Эдем осознал, что должен быть сейчас же предоставлен самому себе. Опасность, ее острый вкус — это обострилось безотчетно и внезапно, требуя адекватной ответственности. Билли или Такер в этот момент стесняли бы его решения. — Нет. Со мной все будет прекрасно. Не беспокойтесь, я увижусь с вами позже.
Он взял ее за руку и вежливо проводил обратно в комнату, тщательно прикрыв за нею дверь.
Тут же в коридор вышел Триммлер, пальто у него было перекинуто через руку, а шляпа надвинута на лоб.
— Моя жена, — громко, объявил он, — отправилась за покупками. Я хочу посмотреть Французский квартал. Вместо того чтобы тащиться за мной наподобие собаки, я разрешаю вам идти рядом со мной.
