«Да уж, неудобства...»
– Но сейчас наши медики дают отличную оценку вашему психофизическому состоянию.
– Врут, мерзавцы! Геморрой тревожит.
– Я понял юмор.
– Какой тут юмор, сидеть больно.
– Мы это уладим, обещаю. Вообще-то, это профессиональная болезнь подводников. Вам нравится кофе?
Вот его-то вкуса Сергей пока не уловил. Он отхлебнул глоток:
– Прекрасно! Хотя в другой раз можно поменьше сахара.
Смит тем временем собрал фотографии со стола и снова спрятал во внутреннем кармане пиджака.
– Видите, Серж, насколько я откровенен с вами. Могу поделиться еще многими подробностями тех трагических, а правильнее, героических событий в Баренцевом море.
– Мне это, вроде, ни к чему.
– Все-таки, согласитесь, что вас очень заинтересовала такая осведомленность.
– Да, мистер Смит. Я тоже не скрываю очевидных вещей.
Впервые лицо собеседника посетила довольная улыбка.
– Вы хорошо помните всю вашу великолепную семерку на американской подлодке?
– Конечно.
Данные у Смита действительно были точными. Изображать забывчивость или потерю памяти не имело смысла. Хотя, это никогда не поздно.
– И наверняка помните человека по фамилии Рахимов?
Еще бы! Молодой матросик, исполнительный, грамотный. Хотя в их «семерку» попал больше за превосходные физические данные и владение восточными единоборствами. Да, у него еще напрочь отсутствовало чувство юмора. Кто же он был по национальности? Узбек, таджик, казах?
– Знаете, Серж, он мало изменился за прошедшие годы. Возмужал, конечно...
– Значит, это от него вы так хорошо осведомлены. А я-то уж, честно признаюсь, терялся в догадках.
Про себя Сергей подумал, что в этом случае Смиту практически ничего не известно о тайне груза, похороненного на борту российского спецсудна. «Черт возьми, я опять начал думать совершенно не в том направлении. Что же тогда может быть от меня надо этим серьезным людям?» Редин совершенно искренне терялся в догадках.
Породистый начальник верно уловил его состояние:
– Вы, Серж, конечно, недоумеваете еще больше, чем во время первой беседы. Вспомните, я говорил о решении задачи. Вам сейчас вновь не хватает данных. Ну что ж, восполним некоторые пробелы. Сразу после тех событий Рахимова демобилизовался. Он вернулся к себе домой в маленькую деревушку недалеко от афганской границы. Там его ждали мать и пять младших братьев и сестер. Он не мог никуда уехать – детей надо было кормить и смотреть за домом. За полгода до этого его отец погиб в перестрелке на границе: в составе вооруженной банды он занимался переправкой наркотиков. Его трудно осуждать, это был единственный способ в тех краях заработать хоть немного денег. Также трудно осуждать и его сына, который вскоре занял место отца. От безысходности. Принести вам еще кофе?
Сергей отрицательно покачал головой, а Смит продолжал рассказывать:
– Весь мир очень мало знает о нашей борьбе с терроризмом. Думаю, это сознательная политика враждебных нам государств, прежде всего США и Израиля. Проводимые нами успешные операции по уничтожению отдельных формирований и целых лагерей по подготовке террористических групп мало кому известны. Но вы не можете отрицать, что с Россией нас связывают вполне добрососедские отношения.
– Во-во, поэтому вы не только похитили ее подданного, но и подбросили гнусную ложь...
– Об этом чуть позже. Никогда через ирано-советскую границу не доставлялись наркотики, оружие, контрабанда. Мало того, под нашим контролем находится и значительная часть афганской границы. Таким образом однажды силами наших спецчастей был ликвидирован большой караван с таким незаконным грузом прямо на территории Афганистана. Было захвачено несколько пленных. Обычно, в их отношении принимаются предельно жесткие решения, но тут... Один молодой контрабандист заинтересовал нас своей откровенностью, честностью и стремлением к нормальной человеческой жизни. Да, правильно, это и был Рахимов.
«Сколько же испытаний выпало на твою долю, парень! Но мне казалось, что ты не предашь своих внутренних убеждений».
И тут Смит уже второй раз словно бы прочитал мысли Сергея:
– Нет, он не был предателем и не стал им. Нам не нужны изменники и отщепенцы. Вы хорошо воспитали этого молодого человека. Но... поправьте меня, если я не совсем правильно выражусь по-русски. Вы не дали ему вектор.
Сергей пожал плечами :
– Смотря, что вы под этим понимаете.
– Объясню: сами по себе честность, преданность, жажда справедливости – это абстрактные понятия. Только вектор определяет их точку приложения и направленность.
– Кажется, я начинаю понимать.
Смит кивнул:
– В Советском Союзе вектор существовал. Россия его утратила. Ведь теперь половина вашего населения считает, что Америка – это друг и партнер! Что капиталистический Запад желает вам добра и готов к сотрудничеству на паритетных условиях. А другая половина озабочена лишь проблемами собственного выживания и готова продать душу шайтану или дьяволу за эти зеленые американские бумажки!
Но и у вас есть еще много истинных патриотов, особенно среди военных, которые по роду своей деятельности видят лицо настоящего врага. Вы что, на американскую субмарину к друзьям в гости пришли и вежливо попросили о братском одолжении? Нет. Вы прекрасно знали, что это ваш исконный враг, с которым нельзя договориться, которого можно только победить силой. Тем самым, вы на деле показали, что у вас этот вектор есть!
Сергей молчал, а его собеседник перевел сбившееся дыхание и уже спокойно проговорил:
– Прошу извинить меня за излишнюю эмоциональность. Спасибо, что выслушали, не перебивая.
«Ну, положим, мистер Смит, эмоциональность у вас строго дозированная. И психолог вы великолепный. Я уже был готов под каждым вашим словом подписаться».
Вслух же Сергей спросил:
– Так что же с этим Рахимовым дальше было?
– А, ну это совсем просто. Мы дали ему недостающий вектор. Парень начал свою вторую, настоящую жизнь. Да и его семья перестала в чем-либо нуждаться. – Немного подумав, Смит добавил: – Возможно, в самом скором времени вы с ним встретитесь. А сейчас, господин Редин, позвольте мне откланяться. Думаю, что теперь у вас достаточно данных для решения задачи. Или, по крайней мере, для серьезных размышлений.
Быстрым шагом он вышел из каюты, плотно прикрыв за собой дверь.
Да, Сергею действительно было, о чем подумать.
Глава 6
Дело о взрыве на российской торпедной базе в Крыму грозило очень быстро перерасти в крупный политический скандал. Горели и взрывались склады вооружений в Сибири, на Дальнем Востоке и на Кольском полуострове. Были человеческие жертвы и большой материальный ущерб. Но, во-первых, это происходило на территории России, а во-вторых...
Первые же осмотры места трагедии однозначно показали, что никакой речи о неисправной
