ударившая из шеи, едва не сшибла с ног и самого княжича, и Шемякича, стоящего рядом.
– Чтоб он провалился, этот летающий гад, – выругался друд, с трудом поднимая веки, липкие от драконьей крови.
– Не знаю, как дракон, а нам с тобой, видимо, придется если не провалиться, то спуститься в эту узкую щель.
Яртур ощупал глазами скалы, нависающие над Калиновым мостом, но ничего примечательного не обнаружил. Узкая щель у ног Шемякича, судя по всему, была единственным входом в подземный мир, в который они так стремились попасть. Яртур скользнул в отверстие первым. Проехав немалое расстояние на спине, он довольно удачно приземлился на ноги и сделал несколько шагов вперед, чтобы освободить место для друда, спускавшегося за ним следом. В пещере было довольно светло, но откуда сюда проникает свет, ни княжич, ни мечник так и не поняли. Что не помешало им почти одновременно увидеть великана, стоящего в самом центре помещения на толстых, как колонны, ногах. Если брать во внимание только рост, великан вполне мог сойти за волота, но лицо у него смотрелось вполне человеческим, а обнаженное по пояс мускулистое тело было лишено волосяного покрова.
– Титан, по всей видимости? – предположил Шемякич.
– Может, сам Вий? – с надеждой спросил Яртур.
Великан захохотал так, что затряслись стены пещеры. Смех никак нельзя было назвать приятным, но еще меньше княжичу понравилась секира, которую великан сжимал в руках.
– Да это Горыня, – догадался Шемякич. – Привратник Вия.
У Горыни с глазами все было нормально, в том смысле, что он прекрасно видел двух мечников, залитых кровью с головы до пят, но если судить по удивленному выражению лица, титан никак не мог взять в толк, как эти люди здесь оказались.
– Мы прошли по Калиновому мосту, – вежливо подсказал титану Шемякич.
– А драконы? – нахмурился Горыня.
– Пришлось убить, – пожал плечами Яртур.
– Всего двух, – уточнил существенное Шемякич.
– Аж двух драконов?! – ужаснулся простодушный титан. – Да чтоб вам пусто было. Я за ними как за малыми детьми хожу, а эти приперлись тут. Уроды! Не могли смерти дождаться, что ли?! Вам что тут, медом намазано?!
– Не пришли бы мы, если бы не крайняя нужда, – вздохнул Шемякич. – Ариман проснулся.
– Врешь, друд, – вскричал в ярости Горыня. – Я бы первым почувствовал… Нет, вторым, после Вия.
– Однако Прозрение уже началось, – уточнил Яртур. – Так, во всяком случае, утверждает кудесник Баян.
– А какое мне дело до кудесников, – поморщился Горыня. – А уж Вию тем более. Зачем вы пришли?
– Ищем средство, чтобы убить Аримана, – ответил Яртур. – У кого же его искать, как не у бога смерти.
– Кто вас послал к Вию?
– Слепой Бер.
Горыня в задумчивости почесал затылок, заросший густым волосом, потом погладил ладонью голый подбородок. Судя по всему, Коломана он то ли знал лично, то ли был наслышан о нем.
– Даже не знаю, что вам сказать, добры молодцы. От меня можно уйти живым, а от Вия нет. А вы ведь даже не рахманы. К тому же оба зрячи. Ну как Вий захочет на вас взглянуть?
– Наслышан я о его взгляде, – вздохнул Яртур. – Веди уж.
– Вольному воля, – развел руками Горыня. – Я вас предупредил.
Разворачивался он так долго, что Яртур с Шемякичем успели два раза вокруг него обежать. Из чего княжич заключил, что Горыня стар. И стар настолько, что каждое движение ему в тягость. Оттого и идет он так медленно, с трудом переставляя ноги.
– Помню я Аримана, – громыхнул басом Горыня. – Мы ведь с ним в один год родились, год Дракона. Он уже тысячу лет спит, а я все топчу и топчу землю по его милости. Я ведь себе уже гроб в скале выдолбил, мечники. Пятьсот лет тому назад. Может, больше. Да что-то не идет ко мне Костлявая с косой, даром, что рядом с богом смерти живу.
– А костлявая с косой, это жена Вия? – спросил Шемякич.
– Можно сказать и так, – вздохнул Горыня. – Людские понятия уже не для нас, друд. Будь он проклят, этот Ариман, с его жаждой власти и разрушения. Я был среди тех, мечники, кто боролся с его титанами. Немало их было, никак не меньше, чем нас. А о смерти ни они, ни мы даже не слышали. Вот тогда и заключил Ярило-Велес свой брачный союз с Костлявой, но хитро заключил, всего одной третьей своего естества. А две трети оставил для Созидания. Как ему это удалось, даже я не понимаю, мечники, а вам и вовсе незачем головы ломать, зачем один бог существует сразу в трех обличьях. И как он теми обличьями с людьми связан.
– А как вы Аримана и его титанов одолели? – спросил Яртур.
– Так с помощью Костлявой и одолели, – горько усмехнулся Горыня. – Смерть пришла вместе с нею в мир Яви. Одна для всех – и для людей, и для титанов. Бессмертными остались только боги да я, привратник Вия. Нельзя было одолеть Аримана без помощи Костлявой, мечники, вот что я вам скажу. Люди стали смертны, это правда, зато Явь жива.
– А жар-цвет зачем Вию понадобился? – спросил Яртур.
– Не Вию жар-цвет нужен, а Велесу, – поморщился Горыня. – Соблазн уж больно велик для простых смертных. Грешат много. Этак у нас скоро ни Прави, ни Яви не останется, все уйдут в Навь.
– Так ведь жар-цвет знания несет людям, – удивился Шемякич.
– Вот я и говорю – соблазн! – строго сказал Горыня. – Твой отец Кудря с вилой Шемахой спутался – знания искал. А тебе эти его знания боком вышли – ты теперь не человек, а друд.
Шемякич дернулся и остановился, положив при этом ладонь на рукоять меча. Горыня тоже остановился и даже чуть пригнулся, чтобы лучше видеть мечника. Едва заметная усмешка вдруг промелькнула на толстых губах титана:
– Давненько уже никто не грозил мне смертью.
– Вий отдаст мне душу отца? – спросил Шемякич, твердо глядя в глаза Горыни.
– Вия не проси, – строго сказал титан. – Никогда и ни о чем. Я отпущу душу Кудри в обмен на жар-цвет. В том даю слово титана. И тогда ты, сын Шемахи, обретешь не только Явь, но и Правь. Если, конечно, не споткнешься на праведном пути.
Бог Вий сидел на камне, подперев голову ладонью, в окружении странных существ, лишь отдаленно напоминающих людей. Существа были рогаты, хвостаты, но ходили на задних конечностях. Их суетливости и стремлению услужить могли бы позавидовать даже вышколенные слуги рахмана Коломана. Удивленно хрюкнув в сторону Горыни и его спутников, существа застыли на месте с открытыми ртами. Похоже, гостей в этой пещере не ждали.
– Бесы, – пренебрежительно махнул рукой в сторону рогатых существ Горыня. – Прислужники Вия. Обличье меняют – пальчики оближешь. Не тебе чета, друд.
Вий, видимо, услышал голос Горыни. Позы он не переменил, но левая его рука, сжимавшая посох, дрогнула. Бог смерти был волосат, как волот. И даже сидя, он едва ли не на голову возвышался над титаном Горыней. Лик его был иссечен морщинами и шрамами. А тяжелые веки, казалось, навсегда закрыли равнодушные к людским страданиям глаза. Смотреть в это нечеловеческое лицо было непривычно и страшновато, однако Яртур пересилил себя.
– Ариман проснулся, – негромко произнес Горыня. – Или собирается проснуться.
– Почему ты их не убил, – спросил Вий голосом глухим, отрешенным от людских забот.
– Они прошли по Калиновому мосту, – буркнул недовольный титан. – А значит, заслужили право предстать перед тобой.
– Старый лицемер, – ровно произнес Вий.
– Они ищут средство, чтобы убить Аримана. Мне кажется, ты должен им его дать.
– Должен? – В голосе Вия прорезалось удивление. – Ты не оговорился, Горыня?
– Нет, – неожиданно твердо произнес титан.
– Пусть подойдет. – Вий оторвал тяжелую голову от ладони и выпрямился.
