помедлила и оглянулась. Потом направилась к Сигурду, собиравшему дрова в поленницу. Увидев приближавшуюся валькирию, он выпрямился. Они обменялись парой слов, может быть, простым приветствием, затем Брунгильда рассмеялась и, пока Сигурд смотрел на нее, подалась в лес по тропинке, которой ходила каждое утро. Я подождала, пока она минует меня, и последовала за ней. Когда Брунгильда остановилась у ручья, чтобы напиться, я приблизилась к ней и сказала:

— Я не буду мешать вашей с Сигурдом любви.

Валькирия замерла, но все же окунула руки в воду и снова отпила. Отерев губы краем туники, она повернулась и посмотрела на меня. В ее глазах блеснул озорной огонек, и издевательская усмешка тут же вернулась к ней.

— Ну и вид у тебя! — воскликнула она.

Я спокойно повторила слова, которые сказала до этого. Ради них я и пришла сюда. Она слушала с раскрытым ртом, приготовившись смеяться, и, когда я закончила, все же рассмеялась.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она.

— Сигурд женится на мне, а Гуннар на тебе, — начала я как-то нелепо говорить нараспев, будто рассказывала сказку ребенку. Этот тон ставил под сомнение искренность моих слов. — Сейчас этого уже не изменить. Но я не стану мешать тем чувствам, которые вы испытываете друг к другу. Более того, я даже попрошу его быть с тобой. Я найду способ убедить его в том, что буду рада, если он сделает тебя своей любовницей. Изображу холодность и безразличие к его ласкам, если он вообще одарит меня ими. Скажу, что его ласки меня не интересуют. Тогда он придет к тебе. Ты получишь и Гуннара, и Сигурда. По-моему, ты этого и хотела.

Брунгильда прищурилась и перевела взгляд на что-то позади меня.

— Я требую, чтобы ты объяснила мне, что ты затеяла, — тихо произнесла она.

— Я готова тебе это рассказать. У меня есть причины подозревать, что мои братья, жаждущие получить золото Сигурда, замышляют против него недоброе. Им осталось только убедиться в истинности своих подозрений: в том, что Сигурд нарушил кровную клятву, заключив тебя в объятия. Хёгни убедил Гуннара спросить у тебя об этом прямо. Гуннар опасается, что такой вопрос может отвратить тебя от него, но все же согласился его задать. Тебе лишь нужно убедить его в том, что вы с Сигурдом не были вместе. И, конечно, тебе следует вести себя так, будто ты искренна. Ты не должна злиться, напротив, говори с ним ласково…

— Что ты несешь! — воскликнула она. — Я не давала Гуннару повода для подозрений…

— Нет, дала. Твоя нежность к Гуннару проявилась только после возвращения Сигурда. Это и пробудило подозрения. Как ты сама этого не видишь? Хоть уста твои и пальцы и обращены к Гуннару, глаза по-прежнему ласкают Сигурда дольше, чем принято при обычном разговоре. Поверь мне, Гуннар все знает.

— Это неправда! — крикнула валькирия. Потом она оглянулась и стала говорить тише. — Если кто и пробудил в Гуннаре подозрительность, так это ты. Да ты же ходишь с кислой миной, ни с кем не промолвишь и слова! Вот что насторожило Гуннара. Тебе нужно вести себя так, будто ничто не отягощает твои мысли…

Эти слова застали меня врасплох. Я никогда об этом не задумывалась, но теперь поняла, что в этом есть доля истины.

— Хорошо, — согласилась я. — Но я хочу, чтобы ты дала мне слово, что поступишь так, как я тебя прошу, когда Гуннар придет к тебе со своим вопросом.

— А почему ты решила, что я поступлю иначе?

— Я знаю твой характер. В порыве гнева на Гуннара… или на Сигурда…

Брунгильда улыбнулась.

— Я придержу язык. Даю тебе слово. Но за это попрошу у тебя кое-то взамен.

— Я сказала, что отправлю Сигурда к тебе. Этого не достаточно?

— Глупая. Он бы пришел ко мне и без твоих понуканий, если бы это не было так опасно.

— Тогда вот еще что… У реки ты говорила, что найдешь способ быть с Сигурдом с началом нового сезона урожая. Я думала об этом. Когда мы отправимся к франкам, я скажусь больной и попрошу тебя поехать со мной в качестве лекаря. Тогда вы с Сигурдом сможете делать все, что пожелаете.

— И кто поверит в то, что ты хочешь быть рядом со мной?

— Все, если будут видеть, как мы разговариваем, смеемся и гуляем вместе. Хоть это и неприятно для нас обеих, нам придется сделать вид, что мы — подруги, сестры, как ты однажды сама сказала. Особенно перед Хёгни и Гуннаром. У нас впереди вся зима. К наступлению нового сезона мы сумеем всех убедить. Так ты сможешь не только обеспечить себе место под крышей дома дяди Сигурда, но и заставить Гуннара поверить в то, что он был неправ в своих подозрениях. Я же скажу Гуннару, что больше не сомневаюсь в тебе и Сигурде, так как ты доказала чистоту ваших отношений. Я прошу тебя сыграть свою роль в представлении, которое пойдет на пользу нам обеим. Мне нужна твоя помощь, и не только сейчас, но и в течение всей зимы. Ты можешь устать от Сигурда и перестать заботиться о том, что с ним будет. Поэтому я даю тебе то, чего ты хочешь больше всего, сейчас, чтобы ты и дальше придерживалась нашей сделки.

— Откуда мне знать, что ты сама не нарушишь слова? Кто сказал, что ты не забудешь о договоре, освободившись от братьев и от меня, живя с Сигурдом в землях франков? И что случится, если ты устанешь от мужа, который любит другую, еще до того, как вы уедете в его земли? Что будет тогда, сестренка? Ведь именно ты можешь сказать Гуннару…

— Ты думаешь, мне легко далось это решение?

— Тогда докажи мне крепость своего слова. С тех пор, как Сигурд вернулся, у нас не было возможности побыть наедине. Дай нам ее, не позднее завтрашнего дня. Я встану рано и перед всеми предложу тебе пойти со мной в лес. А ты пойди к Сигурду и расскажи ему, что мы задумали. Когда он придет к нам, ты спрячешься. А после того, как я с ним… поговорю, мы с тобой вернемся из леса вместе. Здесь должно быть место, где любовники могли бы скрыться от досужих взглядов.

— К северу от нашего дома, за сосновым перелеском, стоит березовая роща. Туда никто не ходит, но…

На губах Брунгильды снова заиграла усмешка.

— Хорошо. Вот теперь мы с тобой договорились.

* * *

Вышло так, что нам с Брунгильдой не удалось исполнить задуманное. В тот же вечер, когда мы садились за стол, в зал вошли двое наших помощников и сообщили, что все приготовления к зиме окончены, наши слуги уже на пути домой, а значит, праздник можно устроить в любой день, когда мы пожелаем. Услышав это известие, Гуннар оттолкнул от себя рог для питья и вопросительно посмотрел на Хёгни. Тот медленно кивнул. Тогда Гуннар объявил, что назначает праздник на следующий день.

Но люди, похоже, не ожидали, что торжество случится так скоро. Они переглянулись с озадаченным видом, потом один из них воскликнул:

— Но это значит, что мы должны забить скот прямо сейчас! На дворе темнеет, а мы его еще не привели…

Хёгни прервал работника и повторил приказ Гуннара, в то время как Гуннар откинулся на спинку кресла, явно довольный собой. Работникам оставалось лишь с недоумением смотреть на хозяев и друг на друга.

Тогда мать попыталась прийти им на помощь.

— Это бессмысленно, — заметила она. — Нам понадобится целый день только для того, чтобы испечь хлеба и разделать мясо. Да и слуги придут совсем выбившимися из сил.

Гуннар ударил кулаком по столу так, что мужчины вздрогнули, а мать схватилась за сердце.

— Печь хлеба и разделывать мясо будем сегодня, — крикнул он. — Мы бургунды, и не боимся трудностей. — Гуннар хитро усмехнулся. — И я не желаю больше слышать возражений. — Потом он повернулся с улыбкой к Брунгильде. Та улыбнулась в ответ и взяла его за руку.

Помощники быстро поклонились и пообещали вернуться немедля с остальными людьми и скотом, который отобрали для забоя.

Гуннар и Хёгни оттолкнули от себя тарелки и вышли следом за ними. Мать велела мне быстрее закончить ужин и помочь ей с хлебами. Сама она уже выкладывала мешок с мукой рядом с каменной плитой

Вы читаете Королева мести
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату