такси. Подъедешь не со стороны моря, а с другого входа. Машину отпустишь. Пойдешь пешком. И брюлики захвати, не забудь!
— Но у меня нет при себе ничего, кроме серег с фианитами.
— Не надо ля-ля, а то би-би задавит, — нежно пообещали мне. — Вези гончаровские серьги.
— Эй, братан! — выхватил у меня трубку Игорь. — А где гарантии, что Татьяна вернется? Везите ее.
— А это еще кто?
— Ее друг. Зато у нас в гостях известный тебе товарищ с Цветочной улицы. Махнемся, не глядя?
— Нужен он мне, как гвоздь в жопе. Пусть девка везет то, что я сказал. Но, не дай бог, приедет не одна или на хвосте кого притащит. Тогда не видать вам вашей рыжей сучки, как своих ушей! — В трубке раздались короткие гудки.
— Гош, им и вправду нужны какие-то бриллианты! — заметалась я. — Давай, позвоним в милицию.
— Да уж звонил. Думаешь, кто нам сейчас определяет номер!
Вскоре зазвонил сотовый.
— Да, спасибо. Диктуйте. — Игорь говорил жестко и как-то неестественно тихо. — Конечно, отдам, какой разговор, только после того, как вы поможете освободить женщину. Теперь-то вы понимаете, что она тут ни при чем!
— Ну? — вопросительно посмотрела я на Игоря.
— Баранки гну. Звонок был с сотового телефона. По зоне — из района санатория «Прогресс». Это в Хосте. Обещали помочь, но за это я должен им отдать первый экземпляр кассеты.
Гоша потер переносицу и замолчал. Сидеть в тишине мне почему-то было страшно, и я начала молоть совершеннейшую чепуху:
— Странно это все.
Гоша молча смотрел на меня и вертел в руках пепельницу.
— Странно, — продолжила я. — Я думала, все свои дела бандиты делают вечером или ночью. А в четыре утра, наверное, они должны спать.
— Может, они и не ложатся еще в это время, — ухмыльнулся Игорь. — Молчи уж, знаток уголовной жизни!
— И вообще, почему в четыре и почему в пустом парке? — не слушая его, бормотала я себе под нос. — Не проще ли это было сделать где-нибудь в другое время в более людном месте. В казино или ресторане, к примеру?
— Значит, им так удобнее. Тебе не все равно, где это будет?
— Мне? — удивилась я. — Конечно, нет!
Тут пришел черед удивляться Гоше.
— Ты что, серьезно собралась на стрелку?
— Да! Мне бы только Татьяну выручить! Я поеду в парк и отдам свои несчастные серьги.
— Ну, Наташка, ну молодец! — рассмеялся Гоша, но я чувствовала, что похвалы в его словах не больше, чем соли в варенье. — Соображаешь ты, конечно, быстро, но неправильно. Не пущу я тебя в парк. Вот и весь разговор!
— Почему?
— В парке тебе сунут нож под ребро, заберут твои… драгоценности. — Он с особой иронией выделил последнее слово. — А потом и Таньку отправят на тот свет.
— Думаешь?
— Уверен. Был бы бандитом, сам бы так себя повел. Зачем лишние свидетели!
— А что делать?
— Сиди тихонько. Это мужская работа. В парке тебе определенно делать нечего. А еще лучше, иди-ка ты знаешь куда?.. — Он задумался.
Я безмолвно смотрела на него. Он широко улыбнулся и подал идею:
— Иди-ка ты, Наташка… к шведам!
— А это удобно?
— Не знаю, — честно ответил Игорь. — Но в данный момент твоя жизнь намного дороже чьего-то удобства. Ты что, хочешь, чтобы тебя увели так же, как и Ситнюшу?
— Не хочу.
— Тогда пойдем, я тебя провожу. Я дам тебе ту самую таблетку, до которой вчера так и не дошло дело. Хоть отдохнешь, как белый человек.
Я хотела согласиться, но тут меня пронзила ужасная мысль:
— А если они не увидят, что я вышла из гостиницы и еду парк, и на контакт не пойдут?
— Наташа, расслабься! Это не твои заботы.
— А вдруг…
— Никаких «вдруг». — Он вынул из кармана флакончик и дал мне пилюлю. — Глотай при мне, а потом я лично провожу тебя к Свенсонам.
Спорить было бесполезно. Немного поупрямившись, я сунула таблетку в рот.
— Вот так-то лучше. — Игорь подошел к столу и налил воды в стакан. — Пей! — сказал он. — Так таблетка быстрее подействует.
Воду я послушно выпила.
Под строгим конвоем в лице капитана в отставке Тарховского я постучалась в номер к шведам.
— Госпоже Гончаровой необходимо провести ночь в вашем номере, — сообщил Игорь.
На часах было половина второго ночи, но Свенсоны позднему визиту ничуть не удивились и постелили мне на широченном диване. Игорь вышел, а я легла под одеяло, изо всех сил стараясь не задремать. Снотворное — конечно, дело неплохое, но в данном случае никакого действия таблетки ожидать не следовало. Пока Игорь наливал воду, я аккуратно вынула лекарство изо рта и положила его в карман. Спать мне было никак нельзя. У меня уже созрел свой план.
ГЛАВА 17
Ближе к трем часам я тихонько вылезла из постели. В это время зазвонил телефон и диспетчер сказал, что такси, заказанное ровно на половину четвертого утра, уже выехало и в нужное время будет у входа в гостиницу. Застегнув «молнию» на сапожках, я вскользь заметила, что так и не нашла времени купить новые джинсы и подходящую обувь. Через мгновение я уже зашнуровывала позаимствованные в Гретином шкафу спортивные туфли. «Грета поймет», — решила я. Туфли на добрых два размера были больше моих. Но я набила в носки по паре скомканных гостиничных буклетов, надела куртку и, стараясь не шуметь, вышла из номера.
Комната дежурной была закрыта, и оттуда доносился двухголосый храп: басовитый, с похрюкиваниями — мужской, и тоненький, со всхлипами, — женский. Проскользнув мимо, я спустилась вниз. На улице было еще темно. В черном небе поблескивали бриллианты звезд, а метрах в пятидесяти от входа зеленым изумрудом горел огонек такси. Сравнив звезды с бриллиантами и вспомнив, что требовали от меня бандиты, я сняла свои сережки. В последний раз посмотрев на подарок мамы к моему двадцатилетию, я завернула серебряные «винтики» в носовой платок и положила их в карман. Подумав, в другой угол платка я завернула лежащую в том же кармане таблетку — вдруг еще понадобится, и, зябко поеживаясь, поспешила к Машине. Водитель, молодой чернявый парень с усиками, с сильным украинским акцентом спросил:
— Куда, моя хорошая, едем?
— В «Ривьеру», где «чертово колесо».
Я села на переднее сиденье и прикрыла глаза. Как ни странно, но в данный момент я была абсолютно спокойна, словно мне предстояло ставить самую простую пломбу. «Хуже всего — ждать и догонять, — подумала я. — А вот действовать самой — совсем другое дело!»
— И что така гарна дивчина будет делать в парке в такую рань? — Хлопец был излишне
