Она еще мне живо напомнила… княжну Варвару Николаевну Репнину. — С В. Н. Репниной поэт познакомился в 1843 г.; дружеские отношения и переписка продолжались вплоть до 1850 г., когда в постановление о новой ссылке Шевченко (в Новопетровское укрепление) был внесен особый пункт относительно Репниной. «Княжну Репнину, — говорилось здесь, — которая принимает участие в Шевченко, неприличное по его порочным и развратным свойствам, предупредить как о неуместности такового ее участия, так и о том, что вообще полезно было бы ей менее вмешиваться в дела Малороссии и что, в противном случае, она сама будет виновницей, может быть, неприятных для нее последствий». После этого предупреждения, дословно повторенного в личном письме Орлова к Репниной, переписка ее с Шевченко прекратилась, а их встречи в Москве, 17 и 24 марта 1858 г. (см. ниже), показали, насколько разошлись жизненные пути революционера-демократа Шевченко и ударившейся к старости в ханжество Репниной.
Какая прелесть случайно попалася мне на глаза… — малоизвестный поэт — 3. В. Тур, стихотворения которого печатались в 1856–1857 гг. в «Отечественных записках».
Увидел сочинения Гоголя, изданные моим другом П. Кулишом. — П. А. Кулиш в 1852–1857 гг. много работал над собиранием и публикацией произведений Гоголя и биографических материалов о нем. Одним из итогов этой работы явилось шеститомное собрание сочинений писателя: «Сочинения и письма Н. В. Гоголя», СПб. 1857. Приложенный к изданию портрет Гоголя, рисованный Ф. А. Моллером и гравированный на стали Ф. И. Иорданом, был рекомендован самим писателем. Впрочем, отрицательный отзыв Шевченко о портрете более всего касается техники его воспроизведения. Федор Иванович Иордан (1800–1883), гравер, профессор Академии художеств по гравировальному классу. Возвратившись в 1858 году в Петербург, Шевченко пользовался его советами и указаниями.
В первый же раз увидел я «Полярную звезду…» — С герценовской «Полярной звездою» Шевченко был уже знаком раньше по «заветной портфели» капитана В. В. Кишкина; новинкой для него оказалась литографированная обложка сборника, на которой в медальоне были изображены барельефные портреты пяти повешенных декабристов, то есть Пестеля, Рылеева, Бестужева-Рюмина, Муравьева-Апостола и Каховского.
Портрет М. А. Дороховой и ее воспитанницы Нины… — Портрет этот не сохранился. Нина — Анна Пущина (1842–1863).
Получил письмо от Костомарова. — Письмо Н. И. Костомарова написано по- украински (представление о его характере дает самое его начало, которое мы приводим в переводе: «Брату дорогому, искреннему другу, славному певцу, верному товарищу по незабвенной передряге 1847 года, Тарасу Григорьевичу от брата и друга громкое и верное слово…») и, кроме заявлений, вызвавших справедливое недоумение Шевченко, содержит также заверения в том, что новый царь «не запрещает нашего языка» и т. д.
Написал письмо Костомарову… — Письмо Шевченко к Костомарову не сохранилось; письмо к «астраханским друзьям» адресовано к И. П. Клопотовскому; см. ниже.
Она рассказала мне о Лабзине. — Александр Федорович Лабзин (1766– 1825) — вице-президент Академии художеств. В заседании Совета Академии были предложены для выбора в почетные члены три царедворца: Гурьев, Аракчеев и Кочубей. Лабзин воспротивился избранию этих лиц и, на замечание, что они близки к царю, возразил, что, в таком случае, может предложить не менее близкое лицо, именно лейб-кучера царя Илью Байкова. За эту дерзость А. Ф. Лабзин был сослан в г. Сенгилей Симбирской губернии. См. рассказ И. П. Мартоса, присутствовавшего в заседании совета («Киевская старина», 1896, № 6, с. 361); рассказ старушки Якоби не точен и соответствует версии, которая приводится в «Былом и думах» А. И. Герцена (часть I, глава 3).
Происшествие, так трогательно рассказанное Герценом в своих воспоминаниях про Ивашева… — («Былое и думы», часть I, глава 3) относительно декабриста Василия Петровича Ивашева (1794–1840) и гувернантки Камиллы Ледантю (1808–1839), уехавшей вслед за ним в Сибирь и вышедшей там за него замуж. Эпизод этот несколько похож на историю женитьбы И. А. Анненкова на Полине Гебль (1800–1876); см. «Воспоминания Полины Анненковой», М. 1929. Ссылки на Герцена объясняются тем, что Шевченко как раз в это время читал первую часть «Былого и дум», опубликованную в «Полярной звезде на 1856 г.».
Дюма, кажется, написал сентиментальный роман… — Французский писатель Александр Дюма посвятил приключениям Анненковой-Гебль роман «Учитель фехтования» (в русском
