Во время пребывания моего в Малороссии я нарисовал много этюдов с натуры. И теперь предпринял издать под названием
Первый выпуск уже готов и при сем имею честь поднести вашему превосходительству. Второй выйдет в конце декабря текущего года. Цена за 6-ть картин, на меди гравированных, 3-й рубля серебром. Требование ваше благоволите адресовать в канцелярию его сиятельства военного генерал-губернатора Черниговского, Полтавского и Харьковского или в С.-Петербург в Императорскую Академию Художеств на имя Тараса Григорьевича Шевченка.
Имею честь быть вашего превосходительства покорный слуга
1845
22. В совет академии художеств
— 22 марта{532}
22 марта 1845 г. [Петербург].
В Совет Императорской Академии Художеств ученика г. профессора К. П. Брюллова Тараса Шевченко
ПРОШЕНИЕ
Обучаясь живописи исторической под руководством г. профессора К. П. Брюллова и желая получить звание художника, почему представляю при сем свои работы, прошу удостоить меня просимого звания{533}.
23. В правление академии художеств
— 22 марта{534}
Марта, 22 дня, 1845 года [Петербург]
В Правление Императорской Академии Художеств вольноприходящего ученика Потапа[7] Шевченко
ПРОШЕНИЕ
Имея надобность по художественным моим занятиям ехать в Малороссию, всепокорнейше прошу Правление Академии о выдаче мне билета на проезд{535} как туда, так и обратно, равно и на беспрепятственное на месте пребывания жительство.
Добрые мои Аркадий Гаврилович и Надежда Акимовна!
Как я теперь раскаиваюсь, что оставил ваши места. С того времени, как приехал я в Миргород, ни разу еще не выходил из комнаты, и ко всему этому еще нечего читать. Если бы не библия, то можно бы с ума сойти. Я страшно простудился, едучи с Хорола, и верите ли, что знаменитый Миргород не имеет ни врача, ни аптеки, а больница градская красуется на главной улице; в отношении Миргорода Гоголь немножко прав, странно только, что такой наблюдательный глаз не заметил одной весьма интересной строфы. Чиновники, оконча дневное служение в судах земском и уездном, отправляются компанией за десять верст на вольную (то есть на вольную продажу водки) и, выпив по осьмушке, возвращаются по домам обедать. Не правда ли, это оригинально? Много бы я дал хоть за один час беседы с вами, но, увы, настали дни, дни испытаний. Попробовал было стихи писать, но такая дрянь полезла с пера, что совестно в руки взять… Дочитываю библию, а там… а там… опять начну. На скорое выздоровление не надеюсь. В той комнате, из которой я бежал, на полке забыл я тетрадь, ту самую, что давал Мечеславу Вячеславичу{538}, то и прошу вручителю сего вручить оную, оно хоть дело и неважное, но все-таки нужное. Коли увидите Фанни Ивановну и Осипа Ивановича {539}, то пожелай[те] им от меня того, чего они сами себе желают. Писал я в Киев к тому художнику, о котором я вам говорил, но не получил еще ответа. Как только получу, то немедля сообщу вам. Прощайте, целую весь дом ваш. Аминь.
Искренно желающий вам всех благ
Его высокоблагородию Аркадию Гавриловичу Родзянко. В селе Весёлом Подоле.
1846
25. В канцелярию Черниговского, Полтавского и Харьковского генерал-губернатора
— 13 ноября{540}
Канцелярии Черниговского, Полтавского и Харьковского генерал-губернатора
Имею честь уведомить о постоянном моем местопребывании в г. Киеве и прошу покорнейше адресовать требования на издаваемые мною эстампы под названием
Имею честь быть покорнейший слуга