становятся меньше. Огонь умирал. И, обернувшись, Хеллман увидел, что рядом стоит робот Гарри, его спаситель.
– Зачем носишь очки? – спросил его Хеллман.
– О боже! Нашел о чем спрашивать в такой момент!
– И чего это вы, роботы, так часто поминаете господа бога? – спросил Хеллман. – Может, знаете о чем- то, чего я не знаю?
– Нет, твой компьютер действительно был прав, – сказал Гарри. – С тобой не соскучишься. Никогда не знаешь, что ты можешь выдать в следующую секунду. Ладно, вперед! Давай выбираться из этой печи. Готов побиться об заклад, ты, наверное, и есть хочешь, и пить, и спать тоже?
– Да. Особенно есть, – ответил Хеллман.
– Как это приятно, наверное, испытывать острое чувство голода. Мы, роботы, в течение долгого времени пытались вызвать у себя аппетит. Видишь ли, создавать человекообразные модели достаточно просто, а вот наделить их соответствующими качествами как-то не очень получается.
– А на кой вам все это? – спросил Хеллман. – Желания, эмоции, разные там чувства – все это только осложняет жизнь. Иногда это даже может убить.
– Да, – сказал Гарри. – Но зато как занимательно, как волнительно и интересно!
Хеллман подумал о Лане.
– Скажи-ка, а у тебя когда-нибудь возникало желание… ну, спариться с кем-то, а? Причем ты заведомо знаешь, что ничего хорошего из этого не получится, и все равно хочешь.
– Да нет, в общем-то нет, – ответил Гарри. – Мы научились симулировать всякие порочные ощущения, это не так уж и сложно. Но чтоб по-настоящему… Нет, пока не выходит. Но мы тут недавно запустили одну программу, экспериментальную. Там учтено все.
– Что все?
– Ну, все человеческие настроения, чувства, нюансы… Мы экспериментируем также размножение естественным путем. Ладно, об этом потом. Давай же, наконец, выбираться отсюда.
И вот оба они вышли из печи. И Хеллман увидел, что то была и не печь вовсе. Во всяком случае, не теперь. Может, она была ею раньше. А теперь он оказался в каком-то совершенно другом месте. Выйдя из маленькой дверцы, он оказался в саду. Вокруг деревья с пышными кронами, зеленый кустарник, полевые цветы.
– Нравится? – спросил его Гарри.
– Да, очень красиво. Это твой сад?
– Да. Люблю приходить сюда, когда позволяет время. Кстати, и этот сад тоже искусственный. Весь, целиком, до последней травинки.
– А почему бы не развести настоящий сад?
– Надо же нам как-то самовыражаться, – ответил Гарри. – Идем. Там у меня есть нечто вроде небольшого домика. Можешь попить и съесть завтрак. Можешь даже поспать. А потом продолжим.
– Продолжим что?
– Потом следующий этап. Боюсь, он будет посложнее.
А затем Гарри рассказал Хеллману, что проживает в Голлаг-Гарденс, так назывался один из районов Роботсвиля, расположенный возле южного моста через реку Висп. По профессии он был модельером. Хеллман удивился, он считал, что роботам одежда ни к чему.
– Ну, старые времена, когда права роботов ущемлялись благодаря расистским законам, установленным на Земле, давно миновали, – сказал Гарри. – Чего стоили одни только разговоры о том, что будто бы робот лишен творческой жилки! Смею заверить, я делаю свою работу куда лучше, чем большинство земных модельеров!
– Но для кого же ты моделируешь эту одежду? – спросил Хеллман.
– Как для кого? Для других роботов, разумеется.
– Ничего не понимаю! Сроду не слыхивал о роботе, который носил бы одежду.
– Да, я просмотрел литературу по этому предмету. О, как же наивны были люди в старые времена! Сами возлагали на роботов ответственнейшие задачи и в то же время позволяли им расхаживать голышом! Ну, скажи, какое создание, наделенное хоть каплей самоуважения и претензией называться цивилизованным существом, будет расхаживать голым?
Затем, после паузы, он заметил:
– Известие о твоем корабле произвело в городе эффект разорвавшейся бомбы. Ведь все мы в течение очень долгого времени думали и гадали, каковы же они на вид, эти люди.
– Но ведь на вашей планете живут люди, разве нет?
– О, эти не в счет. И потом, они уже давно оторвались от своих. Проживают отдельно от нас. И во всем на нас полагаются.
– О, понимаю…
– Нет, мы хотим знать, кто они такие, люди, из первых рук. Настоящие люди, с планеты Земля.
Лишь позднее Хеллман оценил силу стремления этого робота выглядеть настоящей творческой личностью.
Кружным путем Гарри отвел его к себе, в маленький домик на окраине Роботсвиля. У него уже был разработан дальнейший маршрут. Пойдут они пешком, соблюдая предельную осторожность. Даже в Роботсвиле есть определенные политические силы, готовые воспользоваться смятением, которое вызовет появление здесь Хеллмана.
Первое впечатление о городе сложилось у Хеллмана не очень благоприятное. Окраины походили на свалку, где среди гор мусора высились многоэтажные дома. Тянулась эта свалка на многие мили. Застройка была бессистемной и состояла по большей части из конструкций открытого типа. Здания, веранды, террасы и прочие строения располагались под странными углами друг к другу, поскольку прямые углы у роботов были не популярны. И хотя вдоль улиц проходили обычного вида наземные дороги, роботы предпочитали пользоваться надземными, похожими на подвесные мостики, переходы и какие-то канаты.
– Надо же! Чего-чего, а этого не ожидал, – заметил Хеллман.
– Но роботам гораздо удобнее передвигаться по-обезьяньи, используя веревки и опоры, чем двигаться по земле, как делают люди.
– Да, но, насколько я заметил, у них у всех имеются ноги.
– Само собой. Наличие ног – признак цивилизованности.
Цивилизованные были роботы в этом районе Роботсвиля или нет, неизвестно. Однако Хеллман заметил, что у всех у них круглые бочкообразные тела, по шесть или восемь рук-щупалец, снабженных на концах хватательными приспособлениями разной формы. Имелись у них, разумеется, и ноги, но они болтались, что называется, без дела, когда роботы скакали по мостикам и канатам, словно шимпанзе. Вскоре Хеллман и Гарри миновали окраинный район и оказались в другом, по всей видимости, ближе к центру. Дома тут были пяти– или шестиэтажные, некоторые из кирпича, другие из материала, напоминавшего сварное железо. По дороге им встречалось много роботов, которые старательно отводили от них глаза, хотя большинство из них никогда прежде не видели человека. Глазеть здесь считалось дурным тоном. Вежливость, объяснил Гарри, изначально присуща психике роботов.
Гарри показал Хеллману Музей современного искусства, Сад скульптуры, здание Оперы и Симфонический Концертный зал.
– Кстати, сегодня вечером здесь концерт, – сказал он. – Если не очень устал, можем пойти.
– А какую музыку тут исполняют?
– О, по большей части произведения композиторов-роботов. Ты о них не слышал. Но мы будем очень рады узнать твое мнение. Нечасто здесь у нас бывают люди, могущие оценить наши достижения. И живописцы, и скульпторы тоже будут совершенно счастливы.
– Я с удовольствием, – пробормотал Хеллман, хотя очень сильно сомневался, что ему понравится.
– Тебе, конечно, покажется все это страшно провинциальным, – заметил Гарри. – Но довольно любопытным. Знаешь, прямо сейчас я отведу тебя в свой клуб, «Атенеум». Познакомишься там с моими друзьями. Там подают легкие закуски и выпивка тоже вполне приличная.
– Звучит заманчиво, – сказал Хеллман. – А когда я смогу вернуться на корабль?
– Скоро, скоро, – обещал Гарри.
