Камергер
Черт возьми!
И платье на языческий покрой.
Поди, их христианство износилось.
Какие новости, сэр Томас Ловел?
Ловел
Да, собственно, не слышно никаких.
Вот разве что указ, на днях прибитый
К воротам замка.
Камергер
А о чем же он?
Ловел
Дается в нем урок всем кавалерам,
Недавно за границей побывавшим
И ныне докучающим двору
Портными, ссорами и болтовней.
Камергер
Я очень рад! Всем этим господам
Подумать бы, что при дворе английском
Быть можно умным, и не зная Дувра.
Ловел
Предложено им — так гласит приказ
Отбросить прочь все перья, и причуды,
И прочую такую чепуху,
Французские дуэли и петарды,
Издевки над людьми умнее их
Лишь на основе мудрости заморской,
Страсть к теннису и длинные чулки,
Штанишки, выдутые в поездке этой,
И снова стать достойными людьми
Или убраться прочь к друзьям старинным
И там cum privilegio[1] предаться
Опять всем на смех жалкому распутству.
Пора им дать лекарство. Их недуг
Становится заразным.
Камергер
Наши дамы
Заплачут, этих франтиков лишившись.
Ловел
А как же! Вою тут не оберешься.
Ведь хитрецы же, сукины сыны,
В постельку дам валить-то обучились
Под стоны скрипки, с песенкой французской.
Сендс
Черт их возьми! Я рад, что их убрали.
Ведь их не переделать все равно.
И нынче честный сельский дворянин,
Такой, как я, давно в игру не вхожий,
Спеть сможет дамам песенку простую.
И нас послушают. И, я клянусь,
Споем не худо.
Камергер
Сказано прекрасно.
Зубок молочный, значит, не утрачен.
Сендс
Нет, сберегу хотя бы корешок.
Камергер
Куда вы шли, сэр Томас?
Ловел
К кардиналу.
И вы туда приглашены.
Камергер
Да, верно.
Сегодня он дает роскошный ужин,
К нему вельможи, дамы соберутся,
Цвет королевства, уверяю вас.
Ловел
Священник сей и щедр и очень добр,
Рука его как почва изобильна
И как роса.
Камергер
Он, право, благороден.
Лишь злые языки твердят иное.
Сендс
Он любит добрым быть. Была бы скупость
Грехом похуже в нем, чем даже ересь.
Чертой таких людей должна быть щедрость,
Они — пример другим.
Камергер