тупик.
— Паркер, твой клиент задержан при ловле клопов. — При ловле клопов?
— Ограбление со взломом, совершенное вооруженным лицом, ночью, с попыткой убийства. Дошло?
— Дошло. Я здесь от имени Луны Тернер.
— Иисус Христос!
— В чем ее обвиняют?
— Подождите, я найду ее карточку. Луна Тернер… Да, хорошенькая штучка! «Прост. Задержана с АС, в нижнем ряду.»
— Как?
— Ты здесь новенькая? Просто она шлюха, а нижний ряд — это юг улицы. Усекла?
— Усекла.
Ночной суд действовал на нее угнетающе. Через него протекал непрекращающийся людской поток, омывающий берега земли, именуемой правосудием. Каждую ночь разбиралось не менее сотни дел. Здесь попадались проститутки и гомосексуалисты, потерявшие человеческий облик пьяницы и наркоманы. Это были пуэрториканцы и мексиканцы, евреи и ирландцы, греки и итальянцы. Они обвинялись в изнасиловании и воровстве, незаконном ношении оружия и торговле наркотиками, бандитизме и проституции. Это были люди, потерпевшие в жизни крушение и потерявшие надежду на лучший исход. Они не были приспособлены к окружающим условиям, а обществу изобилия не было до них никакого дела. Многие из них были выпущены из центральной Гарлемской тюрьмы, в которой не хватало места для наиболее серьезных преступников. Большинство обратившихся к ней клиентов уже давно капитулировали перед жизнью, прижатые к земле самой системой. Она чувствовала, что их страхи питают ее уверенность в себе. Конечно, она была далека от того, чтобы воображать себя блестящим образчиком жизненного успеха, но она знала, что между ними и ей есть одно существенное отличие — она никогда не спасует.
Кен Бейли познакомил Дженифер с преподобным отцом Френсисом Джозефом Райаном. Ему было далеко за пятьдесят, но это был жизнерадостный, общительный человек, на висках у него кучерявились черные с проседью волосы, всегда нуждающиеся в стрижке. Она сразу же полюбила его.
Время от времени, когда один из его прихожан исчезал, он обращался за помощью к Кену, и тот безошибочно находил заблудших отца, жену, дочь, сына. Кен решительно отказывался от платы.
— Мне воздастся на небесах, — объяснял он.
Однажды, когда Дженифер была одна, в контору зашел отец Райан.
— Кен ушел, отец Райан, его сегодня не будет.
— А я сегодня к вам, Дженифер, — ответил он, усаживаясь на неудобный деревянный стул напротив нее. — У моего друга есть определенные трудности. Подобным образом он всегда начинал разговор с Кеном.
— Слушаю вас.
— У одной из моих прихожанок возникли неприятности со службой социального обеспечения. Она переехала в этот район несколько месяцев тому назад, и проклятый компьютер потерял ее данные, в результате чего она оказалась без средств к существованию.
— Понимаю.
— Я знал, что вы поймете, но боюсь, что она ничего не сможет заплатить.
Дженифер улыбнулась.
— Не беспокойтесь об этом. Я постараюсь уладить ваше дело.
Она думала, что это не займет у нее много времени, но пришлось потратить почти три дня, чтобы добиться перепрограммирования компьютера. Однажды утром, месяц спустя, отец Райан снова пришел к ней.
— Я не хотел беспокоить вас, моя дорогая, но у моего друга определенные затруднения. Но я боюсь, что у него нет…
— Денег, — подсказала она.
— Ах, вы правы, но бедняга очень нуждается в помощи.
— Хорошо, расскажите мне о Нем. — Его зовут Абрахам Уилсон. Это сын одной из моих прихожанок. Он отбывает пожизненное заключение в Синг-Синге за убийство владельца винной лавки, совершенное во время ограбления.
— Но если он осужден и отбывает срок, я не вижу, чем я могу быть ему полезна?
Тот взглянул на нее и вздохнул.
— Проблема не в этом…
— Не в этом?
— Да. Пару недель тому назад он убил другого человека, тоже заключенного, по имени Раймонд Торп. Он обвиняется в убийстве и ему грозит смертный приговор.
Дженифер что-то читала об этом.
— Если мне не изменяет память, он забил этого человека до смерти…
— Так говорят.
Она достала блокнот и ручку.
— Вы не знаете, были ли там свидетели?
— Боюсь, что были.
— Сколько?
— О, сотня или больше… Это произошло во дворе тюрьмы.
— Ужасно! Что вы хотите, чтобы я сделала?
Он ответил просто.
— Помогите Абрахаму.
Дженифер отложила ручку.
— Отец, похоже, что здесь не обойтись без помощи вашего бога… Все против него. Он — негр, он — осужденный убийца, и он убил еще одного на глазах у сотни свидетелей. Допустим, он сделал это в целях самозащиты… Но если этот заключенный угрожал ему, то ведь там находились охранники, к которым он мог обратиться за помощью… Вместо этого он сам стал вершить правосудие. Во всем мире вы не найдете присяжных, которые оправдали бы его!
— Но он все-таки человек… Может, вы поговорите с ним?
Она вздохнула.
— Я поговорю с ним, если вы этого хотите, но я не могу ничего обещать.
— Понимаю. Вероятно, не обойдется без шума?
Они оба думали об одном и том же… Абрахам Уилсон был не единственным обладателем дурной славы в этом деле.
Тюрьма Синг-Синг находилась в тридцати милях от Манхэттена, на берегу реки Гудзон. Дженифер приехала туда автобусом. Она предварительно созвонилась с помощником коменданта, который устроил ей встречу с Абрахамом Уилсоном, содержавшимся в одиночной камере.
Во время поездки ее не покидало раннее незнакомое ей чувство целеустремленности. Она ехала в тюрьму, чтобы встретиться с предполагаемым клиентом, обвиняемым в убийстве. Именно ради такого дела она училась и к такому делу она готовилась. Впервые за прошлый год она чувствовала себя адвокатом, хотя и понимала всю нереальность своих ожиданий. Она направлялась не к своему клиенту, а к человеку, которому обязана будет сказать, что не сможет представлять его интересы. Она не может себе позволить быть вовлеченной в дело, которое, несомненно, наделает много шума, не имея шансов выиграть его. Ему придется выбрать кого-нибудь другого для своей защиты.
Она позвонила у бокового входа, и охранник, открывший дверь, проводил ее в кабинет коменданта. Это был широкоплечий крупный мужчина со старомодной короткой стрижкой и следами оспы на лице. Его звали Говард Паттерсон.
— Я буду вам благодарна за все, что вы мне расскажите об Абрахаме Уилсоне, — начала она.
— Если вы привыкли к удобствам, вам не стоило приходить сюда.
Он взглянул на лежащее перед ним досье.
