посвященную вам статью в «Нью-йоркере»? Здорово, правда?
— Неплохо, — подойдя к своему столу, кивнула Лара.
— Сегодня на час назначено интервью журналу «Форчун».
— Я внесла некоторые изменения.
— Почему? — удивленно спросил Джерри.
— Встречусь с их репортером за ленчем.
— Хотите его немножко «подмазать»? Лара нажала кнопку интеркома.
— Зайди, Кэти.
— Хорошо, мисс Камерон, — раздалось в ответ. Лара снова повернулась к Таунсенду:
— Все, Джерри. Я хочу, чтобы вы и ваши люди сосредоточились на «Камерон-тауэре».
— Мы уже это делаем…
— Значит, надо делать больше. Мне надо, чтобы об этом писали в каждой газете и в каждом журнале. Поймите, ради Бога, это же будет самый высокий небоскреб в мире. В мире! Я хочу, чтобы все говорили о нем. К тому времени, когда мы его откроем, я хочу, чтобы люди умоляли меня предоставить им там апартаменты и магазины.
— Ясно, — вставая, произнес Джерри. В офис вошла Кэти, ответственный секретарь Лары, — привлекательная, со вкусом одетая негритянка лет тридцати.
— Ты узнала, что он любит?
— Этот человек — настоящий гурман. Предпочитает французскую кухню. Я позвонила в «Ле сирк» и попросила Сирьо доставить ленч сюда к двум часам.
— Хорошо. Пусть накроют в моей личной столовой.
— А сколько продлится ваше интервью? Дело в том, что в два тридцать у вас встреча с банкирами в «Метрополитэн».
— Передвинь на три и скажи, чтобы они приехали сюда. Кэти сделала пометку в блокноте.
— Желаете, чтобы я прочитала вам полученные на ваше имя сообщения?
— Давай.
— Двадцать восьмого числа Детский фонд хотел бы видеть вас своим почетным гостем.
— Нет. Передай им, что я польщена, и пошли чек.
— Ваша встреча в Тульсе назначена на вторник в…
— Отменить.
— В следующую пятницу вас приглашает на официальный завтрак Женский комитет Манхэттена.
— Нет. Если просят денег, пошли им чек.
— Коалиция за всеобщую грамотность хотела бы, чтобы вы выступили с речью на торжественном завтраке четвертого числа.
— Я подумаю.
— Есть еще приглашение быть почетным гостем на учреждении Фонда борьбы против мышечной дистрофии, но здесь не получается с датами. В это время вы будете в Сан-Франциско.
— Пошли им чек.
— В следующую субботу С, устраивают ужин.
— Постараюсь быть. — Кристиан и Дебора С, были забавными людьми и добрыми друзьями. Лара любила бывать у них. — А теперь скажи, Кэти, скольких ты видишь?
— Что, простите?
— Ну, посмотри хорошенько. Сколько человек перед тобой?
Кэти уставилась на Лару.
— Вы одна, мисс Камерон.
— Правильно. Только я одна. Так как же ты хочешь, чтобы в два тридцать я встретилась с банкирами из Метрополитэн, в четыре побывала в городском Комитете по планированию, затем в пять встретилась с мэром, в шесть пятнадцать с архитекторами, в шесть тридцать явилась в Департамент жилищного строительства, в семь тридцать присутствовала на коктейле, а в восемь — на собственном дне рождения? В следующий раз, когда будешь составлять для меня расписание, постарайся шевелить мозгами.
— Простите, мисс Камерон. Вы хотели, чтобы я…
— Я хотела, чтобы ты думала. Бестолковые сотрудники мне не нужны. Перенеси встречи с архитекторами и в Департаменте жилищного строительства.
— Слушаюсь, — подавленным голосом проговорила Кэти.
— Как малыш?
Вопрос застал секретаршу врасплох.
— Дэвид? Он… С ним все хорошо.
— Наверное, большой уже.
— Почти два годика.
— Ты уже решила, в какую школу его отдать?
— Пока нет. Ведь еще слишком рано…
— Ошибаешься. Если хочешь, чтобы он ходил в приличную школу, надо позаботиться об этом еще до его рождения. — Лара что-то написала на листке. — Я знаю директора школы в Дальтоне. Скажи ему, чтобы записал Дэвида к себе.
— Я…, я вам очень благодарна. Лара не потрудилась даже взглянуть на свою секретаршу.
— На этом все.
— Да, мэм. — Кэти вышла из офиса, не зная, любить ей своего босса или ненавидеть. Когда она впервые пришла в «Камерон энтерпрайзиз», ее предупреждали по поводу Лары Камерон. «Железная Бабочка — это настоящая сука, — говорили Кэти. — Ее секретари носятся так, что теряют счет времени. Да она же тебя живьем сожрет».
Кэти помнила свою первую встречу с ней. Портреты Лары Камерон она видела в десятках журналов, но ни один из них не отображал ее облик в полной мере. В жизни эта женщина была так красива, что дух захватывало.
Лара Камерон как раз читала анкету Кэти. Она поднялась и слегка хрипловатым голосом сказала:
— Садитесь, Кэти.
Казалось, от нее исходит какая-то всепоглощающая энергия.
— Анкета что надо.
— Спасибо.
— А многое ли из этого правда?
— Простите?
— Большинство подобного рода документов, проходящих через мои руки, — просто липа. Вы хорошо знаете свое дело?
— Я очень хорошо знаю свое дело, мисс Камерон.
— Только что уволились двое моих секретарей, так что дела наворачиваются как снежный ком. Справитесь?
— Думаю, да.
— Здесь не место строить догадки. Я спрашиваю: справитесь или нет?
В тот момент Кэти не была уверена, хочет ли она получить эту работу.
— Да, справлюсь.
— Хорошо. Даю вам неделю испытательного срока. Вам придется подписать обязательство о том, что вы никогда не будете обсуждать меня и свою работу в «Камерон энтерпрайзиз». Это значит — никаких интервью, никаких публикаций, словом, ничего. Все, что здесь происходит, сугубо конфиденциально.
— Я поняла.
— Отлично.
Вот так все и началось пять лет назад. С тех пор Кэти научилась любить, ненавидеть, боготворить и презирать своего босса.
— Так какова же она? — спросил как-то муж Кэти. Это был очень трудный вопрос.
