отблагодарил? Нет. Это была его компания, его успех, его прибыль. И вот теперь… теперь у тебя появилась возможность получить свое.
Он в ужасе посмотрел на нее.
— Элен… их тела… как ты можешь даже думать об этом?…
— Я понимаю. Но не мы же их убили. Настал наш черед, Майло. Мы наконец получили то, что принадлежит нам по праву. Кроме нас не осталось никого, кто мог бы заявить о своих правах на компанию. Она наша! Твоя!
И в этот момент они услышали плач ребенка. Не веря своим ушам, они посмотрели друг на друга.
— Это Патриция! Она жива. О Господи!
Они нашли девочку в стороне возле кустов. Она чудом осталась невредимой.
Взяв ее на руки, Майло прижал ее к себе.
— Ш-ш-ш! Все хорошо, милая, — шептал он. — Все будет хорошо.
Элен стояла возле него с выражением ужаса на лице.
— Ты… ты же говорил, что она погибла.
— Она, должно быть, была без сознания.
Элен долго смотрела на ребенка.
— Она должна была погибнуть вместе со всеми, — сказала она сдавленным голосом.
Майло поднял на нее глаза, он был потрясен.
— Что ты говоришь?
— Байрон все завещал Патриции. В ближайшие двадцать лет тебя ждет попечительство, а в дальнейшем, когда она вырастет, она будет обращаться с тобой так же пренебрежительно, как и ее отец. Ты этого хочешь?
Он не отвечал.
— Такого случая, как сейчас, у нас больше не будет. — Она не отрываясь смотрела не ребенка, и в ее глазах появилось что-то дикое, чего Майло никогда не видел раньше. Она словно хотела…
«Она не в себе. У нее сотрясение».
— Господи, Элен, что у тебя за мысли?
Она долго смотрела на мужа, и дикий блеск исчез из ее глаз.
— Не знаю, — спокойно сказала она и через некоторое время добавила: — Вот что мы можем сделать: мы можем ее где-нибудь оставить, Майло. Пилот говорил, что мы были неподалеку от Авилы. Там должно быть много туристов. Кому придет в голову связывать ребенка с авиакатастрофой?
Он покачал головой.
— Друзья знают, что Байрон и Сьюзен взяли Патрицию с собой.
Элен бросила взгляд на горящий самолет.
— Ерунда. Они все сгорели. Мы устроим здесь по ним панихиду.
— Мы не можем этого сделать, Элен, — возразил он. — Нам это просто так не пройдет.
— Господь все сделал за нас.
Майло посмотрел на девочку.
— Но она такая…
— С ней будет все в порядке, — сказала Элен успокаивающе. — Мы оставим ее возле какой-нибудь хорошенькой фермы за городом. Ее кто-нибудь удочерит, она вырастет и прекрасно заживет здесь.
Он вновь покачал головой.
— Нет. Я не могу этого сделать.
— Если ты любишь меня, ты сделаешь это ради наc. Тебе придется выбирать, Майло. Ты можешь остаться со мной или провести остаток жизни, работая на ребенка своего брата.
— Прошу тебя, я…
— Ты любишь меня?
— Больше жизни, — сказал он просто.
— Тогда докажи это.
Подгоняемые ветром, они в темноте осторожно спустились вниз по склону. Самолет разбился высоко в горах в лесу, приглушившем грохот взрыва, и поэтому жители города еще не знали о случившемся.
Спустя три часа Элен и Майло добрались до маленькой фермы на окраине Авилы. Еще не рассвело.
— Мы оставим ее здесь, — прошептала Элен.
Майло сделал последнюю попытку.
— Элен, может, мы все-таки?…
— Делай, что я тебе говорю! — резко оборвала она его.
Не говоря больше ни слова, он повернулся и отнес девочку к порогу дома. Одетая лишь в изорванную розовую рубашечку, она была завернута в одеяльце.
Майло долго смотрел на Патрицию, его глаза наполнились слезами, потом он бережно положил ее.
— Будь счастлива, миленькая, — прошептал он.
Асунсьон Морас проснулась от плача. Еще не успев очнуться ото сна, она подумала, что это блеет овца. «Как она умудрилась выбраться из загона?»
Асунсьон с ворчанием вылезла из теплой постели и, накинув старый выцветший халат, подошла к двери.
— Madre de Dios! — воскликнула она, увидев лежавшего на земле и отчаянно кричавшего ребенка.
Она позвала мужа.
Они внесли ребенка в дом и замешательстве смотрели на него. Девочка плакала не переставая и уже, казалось, начинала синеть.
— Нужно отвезти ее в больницу.
Торопливо укутав ребенка еще одним одеялом, они положили его в пикап и привезли в больницу. Сев в длинном коридоре на скамейку, они ждали, пока кто-нибудь обратит на них внимание. Через тридцать минут вышел врач и забрал девочку на осмотр.
Вернувшись, он сообщил:
— У нее воспаление легких.
— Она выживет?
Врач пожал плечами.
Шатаясь, Майло и Элен вошли в полицейский участок Авилы. Дежурный сержант взглянул на двух ободранных туристов. — Buenos dias. Чем могу помочь?
— Произошла жуткая катастрофа, — сказал Майло. — Наш самолет разбился в горах и…
Через час спасательная экспедиция уже направлялась к склону горы. Когда они добрались до места, то увидели лишь тлеющие обугленные останки самолета и его пассажиров.
Проведенное испанскими властями расследование авиакатастрофы было поверхностным.
— Пилоту не следовало лететь в такую сильную грозу. Мы должны признать, что катастрофа произошла по вине пилота.
Никому и в голову не пришло связать авиакатастрофу с ребенком, оставленным на пороге фермы.
Все закончилось.
Все только начиналось.
Майло и Элен устроили закрытую панихиду по Байрону, его жене Сьюзен и их дочери Патриции. По возвращении в Нью-Йорк они организовали еще одну заупокойную службу, на которой присутствовали потрясенные случившимся друзья Скоттов. — Какая страшная трагедия. Бедная маленькая Патриция.
