— Да, — печально говорила Элен. — Единственное утешение, что все случилось очень быстро, никто из них не мучился.
Финансовый мир был потрясен смертью Байрона Скотта. Курс акций «Скотт индастриз» стал резко падать. Но Элен Скотт это не тревожило.
— Не беспокойся, — успокаивала она своего мужа. — Скоро он вновь поднимется. Ты во всех отношениях лучше Байрона. Он тянул компанию назад. Ты же будешь способствовать ее прогрессу.
Майло обнял жену.
— Не знаю, что бы я делал без тебя.
Она улыбнулась.
— Тебе никогда и не придется. Отныне у нас будет все, о чем только можно мечтать в этом мире.
Прижимаясь к нему, она думала: 'Кто бы мог предположить, что Элен Дудаш из бедной польской семьи, жившей в Гэри, в Индиане, однажды скажет: «Отныне у нас будет все, о чем можно только мечтать в этом мире».
И это были не пустые слова.
Десять дней ребенок находился между жизнью и смертью, и, когда кризис миновал, отец Беррендо пришел к фермеру и его жене.
— У меня есть для вас хорошая новость, — радостно сказал он. — Малышка начала поправляться.
Морасы обменялись смущенными взглядами.
— Я рад за нее, — уклончиво сказал фермер.
Отец Беррендо улыбнулся.
— Это дар Господа.
— Конечно, падре. Но мы с женой поговорили и решили, что Господь слишком щедр к нам. Его дар нужно кормить. Нам не по карману содержать его.
— Но это же такое прелестное дитя, — заметил отец Беррендо.
— Согласен. Но мы с женой уже старые и больные, мы не можем взять на себя ответственность за ее воспитание. Господу придется забрать свой подарок.
И получилось так, что за неимением ничего лучшего ребенка отправили в сиротский приют в Авиле.
Пришедшие к адвокату Байрона Скотта Майло и Элен сидели в ожидании оглашения завещания. В кабинете их было только трое. Элен была возбуждена до предела. Несколько слов на листе бумаги сделают ее и Майло невероятно богатыми.
«Мы будем покупать картины великих художников, купим поместье в Саутгемптоне, замок во Франции. И это только начало».
Адвокат заговорил, и Элен переключила свое внимание на него. Она видела копию завещания несколько месяцев назад и в точности знала, что там было написано: «В случае моей смерти и смерти моей жены я завещаю весь принадлежащий мне капитал „Скотт индастриз“ своей единственной дочери Патриции, и я назначаю своего брата Майло распорядителем моего имущества до достижения ею совершеннолетия и вступления в права владения наследством…»
«Теперь все изменилось», — взволнованно думала Элен.
Адвокат Лоуренс Грей торжественно начал:
— Это явилось страшным потрясением для всех нас. Я знаю, как сильно вы, Майло, любили своего брата, не говоря уже о прелестной малышке… — Он покачал головой. — Ну что ж, жизнь продолжается. Возможно, вам неизвестно, что ваш брат изменил завещание. Я не буду утомлять вас юридическими подробностями и ознакомлю вас только с его сутью. — Пролистав завещание, он остановился на нужном пункте.
— «В соответствии с изменениями, которые я вношу в свое завещание, моя дочь Патриция получит сумму в пять миллионов долларов и ежегодно будет получать сумму в размере одного миллиона долларов до конца ее жизни. Весь принадлежащий мне капитал „Скотт индастриз“ я передаю во владение своему брату Майло в качестве награды за его неоценимый вклад в дело компании и верную службу на протяжении долгих лет».
Майло почувствовал, как все поплыло у него перед глазами.
Мистер Грей посмотрел на него.
— С вами все в порядке?
Майло стало трудно дышать. «Боже мой, что же мы наделали? Мы лишили ее всех прав, а в этом не было никакой необходимости. Теперь мы можем вернуть ей все это».
Повернувшись, он хотел что-то сказать Элен, но ее взгляд остановил его.
— Мы должны найти какой-нибудь выход, Элен. Не можем же мы оставить Патрицию там! Особенно теперь.
Они были в своей квартире на Пятой авеню и собирались идти на благотворительный обед.
— Именно так мы и поступим, — сказала Элен в ответ. — Если ты, конечно, не хочешь привезти ее сюда и попытаться объяснить, почему мы сказали, что она сгорела в разбившемся самолете.
Он не знал, что ему ответить. Немного подумав, он сказал:
— Хорошо. Тогда мы каждый месяц будем посылать ей деньги, чтобы она…
— Не валяй дурака, Майло, — сказала она резким тоном. — Посылать ей деньги? Чтобы полиция заинтересовалась, кто их ей шлет, и вышла на нас? Нет. Если ты мучаешься угрызениями совести, пусть компания отчисляет средства на благотворительность. Забудь о ребенке, Майло. Она погибла. Помни это.
«Помни… помни… помни…»
Слова эхом звучали в голове Элен Скотт, когда она, заканчивая свою речь, смотрела на собравшихся в банкетном зале «Уолдорф-Астории» людей. Присутствующие вновь зааплодировали.
«Вы приветствуете ту, кого уже нет», — подумала она.
В эту ночь ее опять навестили призраки. Она думала, что давно избавилась от них. В самом начале, после заупокойной службы по погибшим Байрону, Сьюзен и Патриции, ночные гости часто навещали ее. Бледные, похожие на туман, они зависали над ее кроватью и что-то шептали ей. Она просыпалась, ее сердце часто билось, но вокруг никого не было. Она не рассказывала об этом Майло. Он был слаб и, испугавшись, мог наделать каких-нибудь глупостей, которые поставили бы репутацию компании под угрозу. Если правда раскроется, скандал погубит «Скотт индастриз», а Элен была твердо настроена не допустить этого. И она продолжала молча терпеть призраков, пока наконец они не исчезли, оставив ее в покое.
И вот теперь, в ночь после банкета, они вернулись. Проснувшись, она села на кровать и огляделась. В комнате было пусто и тихо, но она знала, что они были где-то рядом. Что они пытались сказать ей? Знали ли они, что она скоро придет к ним?
Элен встала и прошла в просторную, украшенную антиквариатом гостиную шикарной квартиры, купленной ею после смерти Майло. «Бедный Майло», подумала она, обведя взглядом роскошную комнату. Он так и не успел почувствовать, какое богатство свалилось на него после смерти брата. Через год после авиакатастрофы он умер от сердечного приступа, и Элен Скотт взяла управление компанией в свои руки. Под ее ловким и умелым руководством «Скотт индастриз» вскоре заняла еще более видное место в мире.
«Компания принадлежит Скоттам, — думала она. — И я не собираюсь отдавать ее кому попало».
Это навело ее на мысль о дочери Байрона и Сьюзен — законной наследнице украденного у нее престола. Был ли это страх или, может, желание искупить свой грех перед собственной смертью?
Всю ночь просидела Элен Скотт в гостиной, глядя в пустоту, размышляя и обдумывая. Сколько же лет прошло с тех пор? Двадцать восемь. Патриция уже, должно быть, взрослая, если осталась в живых. Как
