— Она же само очарование, — с укоризной сказала Элизабет. — Чем она занимается?
— Она нейрохирург, — честно ответил Рис, а Элизабет недоверчиво расхохоталась.
На следующий день Элизабет узнала, что рыжеволосая красавица действительно была нейрохирургом.
Были и другие, и Элизабет всех их ненавидела. Ей хотелось бы лучше понять Риса. Она знала общительного и светского Риса, но за внешним лоском желала увидеть его настоящего, скрытого от любопытных глаз. Она неоднократно ловила себя на мысли, что именно он должен был бы стоять во главе концерна, вместо того чтобы исполнять ее приказы. Интересно, а что он сам думает по этому поводу?
Вечером после обеда, когда все члены Совета разъехались, чтобы успеть на свои поезда и самолеты, которые доставят их домой, Рис неожиданно появился в ее кабинете, где она вместе с Кэйт Эрлинг засиделась над какими-то бумагами.
— Иду мимо, дай, думаю, зайду. Может, требуется помощь, — непринужденно сказал Рис.
И никакого объяснения, почему не явился на совещание. «А почему он, собственно, должен передо мной отчитываться?» — подумала Элизабет.
Он с ходу включился в работу, и время побежало незаметно. Исподтишка Элизабет наблюдала за склоненным над бумагами Рисом, быстро просматривавшим их умными, цепкими глазами. Именно он обнаружил несколько значительных ошибок, допущенных юристами при составлении важных контрактов. Но вот Рис выпрямился, потянулся и взглянул на часы.
— Ого, уже за полночь. Боюсь, что опаздываю на свидание. Завтра приду пораньше и допроверю эти контракты.
Интересно, а с кем на этот раз, с нейрохирургом или… Она заставила себя остановиться. Частная жизнь Риса была его личным делом.
— Мне ужасно неудобно, — сказала Элизабет. — Я даже не заметила, что уже так поздно. Ты иди, а мы с Кэйт еще немного поработаем.
Рис кивнул:
— До завтра. Спокойной ночи, Кэйт.
— Спокойной ночи, господин Уильямз.
Элизабет посмотрела в спину уходящего Риса, затем заставила себя вернуться к контрактам. Но спустя некоторое время ее мысли вновь вернулись к нему. Ей не терпелось рассказать ему об успехах Эмиля Джипли по созданию нового типа лекарства, но она все еще не решалась это сделать. Ну ничего, успокаивала она себя, теперь недолго ждать.
В начале первого они закончили работу с контрактами.
— Еще будем работать? — спросила Кэйт Эрлинг.
— Нет, на сегодня хватит. Благодарю вас, Кэйт. Завтра не спешите приходить рано.
Встав из-за стола, Элизабет только сейчас почувствовала, что от непрерывного сидения все тело ее онемело.
— Спасибо. Завтра к полудню все отпечатаю.
— Прекрасно.
Элизабет накинула на себя пальто, захватила сумочку и, подождав Кэйт, вместе с ней пошла к экспресс-лифту, в ожидании их гостеприимно распахнувшему свои двери. Они вошли в лифт. Когда Элизабет потянулась к кнопке с надписью: «Вестибюль», из приемной вдруг раздался телефонный звонок.
— Я возьму трубку, — сказала Кэйт Эрлинг. — А вы поезжайте.
И она шагнула из лифта.
Внизу, в вестибюле, ночной сторож взглянул на табло в тот момент, когда в верхней его части вспыхнул красный огонек и быстро побежал вниз. Это был сигнал, что работает экспресс-лифт. В вестибюль спускалась мисс Рофф. Ее шофер сидел в кресле в углу, уткнувшись в газету.
— Босс едет, — сказал охранник.
Шофер потянулся и медленно встал на ноги.
Вдруг тишину вестибюля разорвал резкий сигнал колокола тревоги.
Взгляд охранника метнулся к табло: красный огонек, набирая скорость, мчался вниз, поэтажно отмечая стремительное падение кабины лифта.
Авария!
— Господи! — выдохнул охранник.
Он шагнул к табло, рванул на себя дверцу пульта и включил аварийную систему, которая должна была немедленно привести в действие автоматический тормоз. Красный огонек продолжал стремительно падать вниз. К табло подбежал шофер. Увидел побледневшее лицо охранника.
— Что тут прои…
— Беги! — заорал тот. — Он сейчас грохнется.
Они отбежали к самой дальней стене. Вестибюль уже начал подрагивать от бешеной скорости сорвавшейся с тросов кабины в шахте лифта, и только охранник подумал:
Секунду спустя раздался грохочущий звук, и здание содрогнулось, словно от землетрясения.
Глава 31
Старший инспектор цюрихской криминальной полиции Отто Шмит сидел за столом у себя в кабинете, закрыв глаза и глубоко выдыхая воздух по системе йоги, пытаясь успокоиться и унять кипение переполнявшей его ярости.
В полицейском протоколе существовали незыблемые правила, которые были настолько очевидны, что ни у кого и мысли не возникало особо их оговаривать в специальных справочниках. Они считались сами собой разумеющимися, как еда, или сон, или дыхание. Например, если в результате несчастного случая наступала смерть, первое, что должен сделать инспектор, ответственный за расследование этого случая, — самое первое, самое простое, такое очевидное, известное даже самому тупому из начинающих полицейских, — это поехать на место происшествия. Казалось бы, чего проще. Но вот на столе перед старшим инспектором Отто Шмитом лежит отчет инспектора Макса Хорнунга, в котором нарушены все самые элементарные и незыблемые правила полицейского протокола. «А что, собственно, я злюсь», — горько думал старший инспектор, внушая себе, что ничто его уже теперь не должно удивлять.
Для инспектора Шмита инспектор Хорнунг был своего рода альбатросом, его bete noire, его — инспектор обожал читать Мелвилла — Моби Диком. Инспектор еще раз глубоко набрал в грудь воздуха и медленно его выпустил. Затем, немного поостывший от гнева, придвинул к себе отчет инспектора Хорнунга и начал читать сначала.
ОТЧЕТ
ОПЕРАТИВНОГО ДЕЖУРНОГО УПРАВЛЕНИЯ ПОЛИЦИИ
СРЕДА, 7 НОЯБРЯ
ВРЕМЯ: 1.15
ОСНОВАНИЕ: Сообщение с центрального коммутатора об аварии в здании главного управления концерна «Рофф и сыновья».
ТИП АВАРИИ: Неизвестен.
ПРИЧИНА АВАРИИ: Неизвестна.
ЧИСЛО
ПОСТРАДАВШИХ
ИЛИ ПОГИБШИХ: Неизвестно.
