деньги. Билл говорил, что она приводит в порядок конюшни и хочет поставить к себе еще лошадей.
Тони опустил стакан и смерил ее подозрительным взглядом.
– Билл? И откуда ему все это известно?
Ханна моргнула и небрежно провела пальцем по белой поверхности стола.
– Он делал для нее кое-какую работу.
– И чья это была идея?
Ханна слегка пожала плечами.
– Его, надо думать. Билл предложил ей починить развалюху, на которой ездит ее отец.
– А потом приходил сюда и докладывал обо всем, что ему удалось узнать?
Тони не пытался скрыть своего презрения. Кому-то следует поставить этого Билла Рэнделла в известность, что его плохо используют. Но тут в голове его словно что-то щелкнуло.
– Одну минуту, – произнес он, неотрывно глядя на Ханну. – Эдди Рэнделл был двоюродным братом Билла. Зачем Биллу понадобилось искать работу у Мартинесов, если Никколо Мартинес никогда не скрывал своей ненависти к Рэнделлам.
– Мне-то откуда знать? – Ханна повернулась и направилась к выходу.
Подозрение, шевельнувшееся в душе Тони, окрепло.
– Я бы не советовал тебе заставлять его шпионить за Мэри.
Она возмущенно повернулась.
– Ты, как всегда, скор на обвинения! Ты только никогда не замечал, что все, что ты сейчас имеешь, создано не без моей помощи!
Он с удивлением заметил слезы на ее глазах и выражение горькой обиды на лице. Ханна снова, как и всегда, считает себя пострадавшей стороной, подумал он, раздраженно вздыхая. Конечно, следовало признать, что она хороший работник, несмотря на ее склонность вмешиваться не в свои дела.
– Я очень ценю твою помощь, Ханна, но я никому не позволю сейчас прибавлять проблем Мэри. У нее их и так предостаточно.
Глаза Ханны потемнели.
– Ты защищаешь ее? Тогда дела обстоят еще хуже, чем я полагала. Ты и в самом деле в нее влюбился!
Тони нахмурился. Он абсолютно не желал, чтобы эта сплетня облетела округу, особенно сейчас, когда он так и не успел еще ничего сказать Мэри.
– Я ни в кого не влюблен, запомни.
– Это твои слова. Но если не будешь осторожен, непременно закончишь, как мой Генри.
И с этим последним предостережением Ханна покинула его, хлопнув дверью.
9
С тяжелым сердцем Мэри вошла в свою незатейливую, но такую уютную и знакомую с детства кухню. С той грозовой ночи ей было очень нелегко заставлять себя не терять оптимизма. Вот уже три дня как призрак с ярко-синими глазами неотвязно присутствовал в ее мыслях и снах. И сколько раз она ни говорила себе, что следует перестать думать о нем, он упорно не покидал ее.
Тяжело вздохнув, Мэри освободила уставшие ноги из новых туфель на высоких каблуках, которые надела, чтобы обойти местные финансовые учреждения. На это изнурительное занятие ушел почти весь день, а теперь, вернувшись наконец домой, она с облегчением переоделась в привычную удобную одежду. Натянув у себя в спальне свитер и джинсы и с наслаждением надевая тапочки, Мэри услышала вдруг стук в дверь. Все внутри у нее заледенело. Тони? Он сказал тогда, что зайдет поговорить, и она с тех пор ждала его, хотя и не признавалась себе в этом. В предчувствии его появления сердце Мэри ускоренно застучало, несмотря на то что она приняла твердое решение не поддаваться его обаянию.
Предвидя, какое нелегкое испытание ей предстоит, она медленно двинулась к двери. Но, открыв ее, она увидела Ханну, ожидавшую ее на крыльце. В замешательстве Мэри растерянно пробормотала «здравствуйте».
– Я проходила мимо и решила заглянуть на минутку к вам. Узнать, как вы здесь справляетесь, – проговорила Ханна улыбаясь. Но от ее улыбки Мэри почему-то стало не по себе.
– Я... у меня все прекрасно.
Она замешкалась, не зная, приглашать ли Ханну в дом.
– Я слышала, что после грозы у вас отключилось электричество, как и у нас, – невозмутимо продолжала Ханна. – Надеюсь, вы не терпели нужду ни в чем?
Это можно утверждать без преувеличения, подумала Мэри в то время, как в голове ее в сотый раз замелькали сладостные картины памятной ночи. Но испугавшись, что Ханна может как-то угадать ее мысли, Мэри произнесла прохладно:
– Грозами меня не удивишь, у нас в Калифорнии это самая обычная вещь.
– А-а. Когда Тони не пришел домой, я решила, что он, возможно, провел ночь у тебя, потому что ты боялась оставаться одна, – перешла Ханна на доверительный тон.
При этих словах Мэри почувствовала, как краска приливает к ее щекам, но в то же время ее охватило негодование.
– Не думаю, что этот предмет...
«Вас касается», чуть не вырвалось у нее, но она заменила резкие слова на более вежливое «должен вас интересовать». Ханна моргнула, затем придвинулась ближе к Мэри с выражением искреннего участия.
– Простите меня, я знаю, что не должна вмешиваться, но кто-то обязан тебя предупредить. Особенно когда подумаешь, сколько ты можешь потерять... Тони умеет быть неотразимым – если захочет чего-то добиться. Он сам признался мне вчера, что никогда не был влюблен. Как только он получает то, чего добивался, вы для него перестаете существовать. Я наблюдала подобные случаи бессчетное количество раз.
Оттого что Мэри и самой приходила в голову подобная мысль, ее досада лишь усилилась. Для нее было достаточно унизительно подозревать, что Тони обманул ее, но знать, что и другие – особенно Ханна – думают так, было просто невыносимо.
– А вам не приходило в голову, что в этот раз ситуация могла измениться?
Мэри понимала, что у нее нет оснований утверждать подобное, но утешением служила возможность хотя бы произнести это вслух.
Ханна замолчала, услышанные слова, видимо, удивили ее, и Мэри еще больше воодушивилась.
– Кроме того, нужно нечто гораздо более сильное, чем обаяние Тони, чтобы удержать меня от помощи отцу. Сегодня мне должны позвонить из банка. Они очень сочувственно отнеслись к моей просьбе о предоставлении ссуды.
Это нельзя было назвать чистой правдой, но Мэри знала, что Ханна перескажет каждое ее слово Тони, и желание поколебать его уверенность в себе было слишком соблазнительно, чтобы она могла удержаться.
В глазах Ханны промелькнуло странное выражение, смысл которого Мэри не сумела понять.
– Я вижу, что мы недооценили тебя, Мэри. Но все-таки я считала своим долгом предостеречь тебя относительно Тони. Что же, теперь, когда я сказала все, что хотела, мне пора.
Она повернулась и начала спускаться по ступеням.
– Я благодарна вам за ваши добрые намерения, – выдавила из себя Мэри.
Ханна бросила на нее быстрый взгляд.
– Не о чем говорить. Только будь осторожна и впредь думай, кому можно доверять, а кому нет.
Включая и вас? – мысленно спросила Мэри, наблюдая за изящной и моложавой женщиной, быстро идущей в сторону владений Голардо.
На следующее утро Мэри как раз собиралась в конюшню, когда к дому неожиданно подъехал Билл Рэнделл на своем велосипеде. Как это часто случалось в долине, с утра неожиданно установилась очень жаркая погода, и его бесцветные волосы взмокли и прилипли к покрасневшему лбу.
– Детали для грузовика прислали наконец! – Он указал на объемистый пакет, который вез на багажнике. – Так я примусь за работу, если вы не возражаете?
Мэри кивнула.
