– Нашего старичка Бобби тогда в огне крестили, – сказал Эдди. – Тянул самми каждую минуту, верещал и сверлил в дыму дырки. После маленько утих и поперся в какую-то развалюху. Пробыл там, может, минуту, скачет назад и верещит: странное там, блядь, чего-то. Я ему: Ты про что? А он мне: Бобик, блядь, сидит. В башке, блядь, дырка, сам сидит, а мозги на коленках. И пялится, мудак. Как будто держит, говорит, свои мозги. Как будто щас запихает обратно. Иди сам, говорит, посмотри. А я ему: Хуйня, пацан! Не бывает такого. Уж я-то видал, что творят эти пули – маленькую дырочку. Такого говна знаешь сколько насмотрелся. Прям тащусь от старины Бобби. А он совсем с катушек. Мужик, – орет, – мужик, точно не вру. Сидит, говорит, хмырь, а мозги на коленках. А я ему тогда: У тебя от самми крыша съехала. И знаешь, что я тебе скажу, пока наш старичок Бобби верещал, какая это жуть и что он не врет, крикнул я Крысе – мой человек, – чтобы подпалил будку на хуй. А как хибара занялась – пиздец, думаю, Бобби на сопли изойдет. Я видел, – орет, – чтоб мне так жить. Неделю ходил сам не свой, мы думали, с катушек съехал. Во было клево. Не забыл, салага?
Бобби кивнул и рассудительно сказал:
– Ну, дурак был. Эдди хихикнул.
– Временами мальчик даже кой-чего соображает, а? Ладно. Поторчишь в этом бардаке, всяк дураком станешь.
– Эй, – вдруг позвал Себо. – Эй, леди.
Дебора обернулась:
– Да?
– Иди сюда, леди. – Лицо Себо блестело от пота, а в усмешке не было ни капли веселья. – Болит жутко, поговорил бы кто сладеньким голоском. Иди ко мне, потолкуем, а?
– Не делай этого, женщина, – сказал Эдди. – Нашему Себо за буфера подержаться охота. Чего еще надо? Прям жеребец, особливо когда подстрелят.
– Я б тоже не прочь, – встрял Бобби; он протянул к Деборе руку и поводил ею, словно художник, прикидывающий, хорошо ли уравновешены части картины.
– Хватит этого говна, – объявил Минголла. Бобби перевел на него тупой взгляд лунатика.
– Что ты сказал?
– Эй! – Эдди подтолкнул его. – Сбавь обороты, малыш. Есть у тебя рыжая вонючка из четвертого, ей и втыкай. Не лезь к ребятам.
– А она ничего, – протянул Бобби таким же тоном, которым говорил о бритвах.
– Иди сюда, леди, – снова позвал Себо. – Потолкуем маленько, тебя ж не убудет.
– Своим языком я могу ей сделать кой-чего получше разговоров, – отметился Бобби.
Рэй встал и угрожающе распрямился.
– Ну, хватит, – сказал он, затем повернулся к Эдди. – Ты в состоянии его контролировать?
Эдди пожал плечами.
Улыбка растаяла на лице Бобби.
– Слава тебе господи, – сказал он. – Бобби Маклин восхваляет имя твое за то, что припер ему этого костлявого ублюдка.
– Сказал же, сбавь обороты, – тревожно произнес Эдди, и Минголла понял, что Бобби на грани и сейчас начнется драка. Повлиять на него он даже и не пытался; Рэй, очевидно, тоже знал, как трудно воздействовать на человека, если он под самми.
– Себо! – Маневрируя, Эдди оказался между Рэем и Бобби. – Знаешь, про что я сейчас подумал? Помнишь старую подружку – ну, которая тебе письмо прислала: ты, говорит, убийца, помнишь? – Он дружески подтолкнул Минголлу локтем. – Мы ей тогда ответ сочинили и полковникову подпись сляпали. Себо, написали, охуеть какой герой, знай таскается по округе, детей кормит, ну и все такое. Бля! Баба накатала ответ, как будто собралась слать старику Себо свою манду по почте.
– Отъебись, Эдди, – проговорил Бобби, – размажу этого фрито, и все путем.
– Хуй тебе! – Эдди с диким видом огляделся по сторонам, словно надеясь высмотреть решение. – А знаешь что, пацан? Давай знаешь что сделаем? Давай сыграем! – Он крикнул солдатам, что собрались у обломков соседней хибары: – Где ваш пленный? Гоните эту жопу сюда!
Солдат схватил лежавшую в тени фигуру, поставил на ноги и подтащил поближе. Опять бросил на землю. Мальчишке лет восемнадцать, тощий, длинные черные волосы лезли в глаза. Подбородок усыпан прыщами. Он был без рубашки, с торчащими ребрами. На правом плече перепачканная кровью повязка.
– Ну как, Бобби? – предложил Эдди. – Себо? Как насчет сыграть?
– А что, давайте, – угрюмо согласился Бобби.
– Ага! – отозвался Себо и немного выпрямился.
Бобби пнул мальчишку в раненое плечо, тот закричал и откатился в сторону.
– Ублюдок! – воскликнула Дебора. – Не трогай его!
Уставившись ей прямо в глаза, Бобби издал горлом звук, который можно было принять за смех.
– Послушайте, леди, – сказал Эдди, – или вы дадите им поиграться, или Бобби вас просто выебет.
Она посмотрела на Минголлу, но тот лишь покачал головой.
Солдаты двинулись по улице, всаживая в землю что-то похожее на большие семена, засыпая их пылью и разглаживая. Семян было много.
