- Пришли, - сообщил он. - Не шевелись, пока мы не окажемся внутри. Что бы ни происходило, не шевелись, пока все не кончится.
Я встал рядом с ним, огляделся по сторонам и увидел, что канавка окружает нас правильным кольцом. Трава у меня под ногами была уменьшенным подобием знакомого уже мне куста с голубыми цветками; земля - мягкая, чуть упругая.
И больше ничего необычного. Пока мой мозг переваривал эту мысль, я вдруг заметил, что мы опускаемся. Не проваливаемся сквозь землю, но спускаемся вместе с ней. Круг земли, ограниченный той самой канавкой, опускался, и мы вместе с ним.
Я инстинктивно сжался, готовясь выпрыгнуть наверх, но Мел Фьюри схватил меня за руку. Так мы и опускались все ниже и ниже. Уровень земли мелькнул у меня перед глазами и ушел вверх. Стало темнее. Мои глаза еще привыкали к полумраку, а Фьюри уже тянул меня куда-то вперед. Мягкая земля под ногами сменилась твердой поверхностью. Круг земли, на котором мы только что стояли, начал двигаться вверх, пока не заслонил от нас остатки света, и мы не остались в пугающей тьме. В голову мне полезли страшные сказки моего детства: тролли, гоблины и прочая нечисть, что живет под древесными корнями и пьет человечью кровь.
И тут зажегся свет, и я оказался в большом помещении, стены, потолок и пол которого казались почти точной копией переборок 'Кухулина'.
Мы были 'внутри'. Мел Фьюри - теперь он был измазан грязью еще сильнее - направился к двери. Мне опять-таки не оставалось ничего другого, как следовать за ним. При нашем приближении дверь отворилась, а в голове у меня все вертелся вопрос: где я в большей безопасности - здесь или на поверхности, где за мной охотятся Дэнни Шейкер и его головорезы-подручные?
Глава 19
Первое, что я увидел за дверью, было до странности знакомым на вид: перед нами стояли две грязные, всклокоченные фигуры.
Одной из них был я сам.
Вся противоположная стена была сделана из полированного металла, вполне сошедшего бы за зеркало. Физиономия у моего отражения представляла собой грязевую маску с краснеющими на ней царапинами. Сквозь порванные куртку и брюки просвечивали локти и колени. Да, пожалуй, я выглядел похуже, чем Мел.
Сам он не стал любоваться своим отражением, а просто махнул рукой куда-то направо, в сторону ряда дверей.
- Как это ни противно, - сказал он, - придется пройти через это, чтобы нас пустили к обеду. Лучше уж не откладывать. Иди в соседнюю.
Он закрыл за собою дверь. Поколебавшись немного, я зашел в соседнюю и оказался в маленькой камере без окон и мебели. В противоположной стене была другая дверь, справа от меня - две рукоятки и небольшой люк.
Интересно, и что я теперь должен делать? Дверь передо мной не открывалась, так что я, подумав, повернул одну рукоятку. Прежде чем я успел пошевелиться, со всех сторон на меня обрушились струи обжигающе горячей воды. От неожиданности я ойкнул и повернул ручку в прежнее положение. Вода стихла.
Значит, это душ. Если не считать кранов, он не слишком отличался от душа на 'Кухулине'. Люк под кранами служил для того, чтобы убирать туда грязную одежду и получать чистую.
Я вывернул карманы. Записная книжка Уолтера Гамильтона отсырела, но была рассчитана на работу в любую погоду. И если уж штуковина Пэдди Эндертона перенесла ночь в воде и снежной каше на дне моей лодки, она наверняка должна была работать. Я положил оба этих предмета на полку под самым потолком и разделся догола.
Три минуты спустя, умывшись и обсохнув под струями теплого воздуха, я почувствовал, что вполне созрел для того, чтобы лечь на пол и заснуть. Еще я готов был плакать, чего не делал с девятилетнего возраста. От этого меня удерживала только боязнь того, что задавака Мел Фьюри будет надо мной потешаться.
В конце концов я открыл люк и сунул туда свою грязную одежду. Она исчезла, и еще минуту я маялся от нетерпения, пока из люка не выкатился пакет с чистой. Одежда была того же светло-серого цвета, что и у Мела Фьюри, и по чистой случайности она вполне подходила мне по размеру, если не считать брюк, которые оказались коротковаты. Правда, ботинок там не было. Мои старые, мокрые, исчезли вместе с одеждой, так что мне пришлось настроиться на ходьбу босиком.
Я снял с полки записную книжку и калькулятор и поискал (тщетно) расческу. В конце концов пришлось пригладить волосы рукой. Пока я занимался этим, дверь передо мной отворилась.
Я вышел. То, что я увидел, заставило меня пережить одну из самых странных минут в моей жизни, когда в голову ударяют одновременно не одна, но восемнадцать мыслей сразу, так что и не поймешь, которая из них была первой.
Я увидел ожидавшего меня Мела Фьюри, чистого и одетого в новую одежду. Кстати, он тоже был босиком. Мы находились в большой комнате с низким потолком, и ярко-желтыми стенами. В комнату выходило полдюжины дверей. Вымытое, лицо Мела Фьюри оказалось бледным-пребледным, словно он никогда не был на солнце. Тут я сообразил, что по сравнению со мной так оно и было: настолько Пэддина Удача дальше от Мэйвина. Меня окружало человек десять. Все они были примерно одного с ним возраста, точно так же одетые, даже такие же худые. На первый взгляд все они показались мне одинаковыми, хотя позже я увидел, что все здорово отличаются друг от друга. И все выжидающе смотрели на меня.
Я сказал 'человек десять'. И тут же сообразил, что это не просто люди. Это были женщины, точнее, девочки. Больше девчонок, чем я их видел за всю свою жизнь.
И тут до меня, наконец, дошло. Мел Фьюри, умывшись, тоже оказался девчонкой, хоть его - тьфу, ее - волосы были обрезаны коротко, а у всех других - длинные. Меня сбили с толку эти волосы, но еще больше то, что при первой встрече Мел была грязна, энергична и пробиралась по джунглям Пэддиной Удачи. Но ведь девчонки этого не делают! Девчонки - хрупкие, их оберегают от всего... Девчонок просто не подвергают такому риску!
И тут бедная моя голова затрещала от потока, нет, от водопада новых мыслей. Пэддина Удача. Я никогда не мог до конца переварить идею доктора Эйлин насчет того, что она - Удача - интересовала Пэдди Эндертона как База Сверхскорости. Зато женщины - или девочки, которые станут женщинами, - это его, конечно, вполне могло интересовать. Ведь за это могли хорошо заплатить, если, конечно, Пэдди смог бы все обстряпать как надо. Пошли дальше. Над нами, на поверхности в эту самую минуту рыщут головорезы Шейеора, которые ничуть не лучше Пэдди. Я сам слышал их разговоры на 'Кухулине'. Возможно, за исключением Дэнни Шейкера, чьи мысли оставались для меня загадкой, всех их интересовало только одно: женщины. Бабы, как они говорили. И эти молодцы рыщут и обнюхивают планетку в поисках чего угодно необычного. Рано или поздно кто-нибудь из них окажется на поляне с кольцевой канавкой... И что тогда?
- Тот круг, на котором мы стояли, - начал я, - там, наверху. Может кто-нибудь другой стать на него и спуститься сюда?
Все девчонки как одна выпучили глаза. В жизни не оказывался в центре внимания стольких человек сразу.
Но Мел Фьюри ответила быстро:
- Только люди. На животных система не реагирует. И прежде, чем что-то случится, надо неподвижно стоять не меньше тридцати секунд.
- Можно заблокировать вход?
В отличие от остальных. Мел ухватила смысл моего вопроса. Она повернулась к самой высокой девочке.
