– Да, сэр.
– В какое время?
– Точно не могу сказать. Я закрыл магазин в одиннадцать и направился прямо туда. – Руди понимал, что следующий вопрос будет о том, что он делал в доме Люси и когда оттуда ушел. Он ощутил облегчение и чувствовал себя вполне свободно. Сейчас он расскажет, что произошло, и его отпустят домой. Но, на беду, его новый закадычный приятель Уэсли Брюм не задал следующего естественного вопроса.
– Так это ты ее убил, Руди, да? – не спросил, а словно констатировал он.
Что-то щелкнуло у Руди в голове, словно завели мотор. Ему показалось, до этого он семенил трусцой по бегущей дорожке и вдруг кто-то нажал на кнопку и все завертелось с бешеной скоростью.
– Нет, нет, нет! – выпалил он сорвавшимся голосом. – Она меня пригласила. Мы выпили по кружке пива. Меня затошнило, я хотел выйти на улицу, но упал на кофейный столик. Разбил кружку, порезал себе руку. А затем она вышвырнула меня вон.
Кряхтелка упорно продвигался вперед.
– Ты ее хотел, не так ли? Явился в ее дом, чтобы трахнуть?
– Нет, нет, нет! Вовсе не так, то есть в каком-то смысле. Я думал, она меня тоже хотела.
– А когда понял, что нет, разозлился? Затащил в спальню, полоснул по горлу. Швырнул на кровать и смотрел, как она умирает.
– Нет, нет, нет! – По щекам Руди потекли слезы. – Я не мог так поступить, ни с Люси, ни с кем. – Теперь он рыдал во весь голос. Кряхтелка решил немного сбавить темп и протянул ему платок. Руди вытер лицо.
В этот момент в кабинет зашел Дел и что-то прошептал Кряхтелке на ухо. Тот как будто встревожился.
– К тому времени, когда она кого-нибудь найдет, я уже закончу, – сказал он напарнику. И когда Дел скрылся, снова обратил внимание на допрашиваемого: – Извини, Руди, я должен был тебя испытать. – Парень кивнул, хотя на самом деле ничего не понял. Уэс несколько секунд подождал, пока он успокоится, и снова кинулся в атаку: – Так что ты там делал, Руди?
– Люси меня пригласила.
– В одиннадцать часов вечера?
– Сказала, чтобы я приходил, как только освобожусь, не важно, сколько будет времени.
– Но ты ведь отправился туда не для того, чтобы просто поболтать. Признайся, ты на что-то рассчитывал? – Это было обвинение, однако, произнося слова, Кряхтелка улыбался, будто они были школьными приятелями, задумавшими побаловаться с девчонками. И Руди снова попался на его уловку.
– Да… рассчитывал. – Он застенчиво улыбнулся, но при этом снова испытал облегчение.
– Что на ней было, когда она тебе открыла?
– Короткая ночная сорочка.
– Прозрачная? – Уэс опять растянул в улыбке губы.
– Почти. – Руди ответил на его улыбку – в конце концов, перед ним сидел мужчина.
Полицейский несколько мгновений молчал – записывал показания подозреваемого. Затем поставил точку и отметил звездочкой слова: «короткая ночная сорочка». Он вспомнил, что видел точно такую на кровати убитой.
– Ты разозлился, когда она тебя отшила?
– Нисколько. Я оказался на улице, прежде чем сообразил, что произошло.
– Ты был разочарован, что не удалось перепихнуться?
– Немного.
– Но не разозлился?
– Нет.
– А что могло бы тебя настолько разозлить, что ты убил бы человека?
– Думаю, ничего.
– А если бы кто-нибудь убил твою мать?
Руди напрягся.
– Да, я разозлился бы настолько, что мог бы убить.
– А если бы кто-нибудь изнасиловал твою мать?
– Тоже. – Одна мысль об этом потрясла Руди.
– Предположим, ты женился на Люси и кто-то ее изнасиловал – твою жену.
– Да, я мог бы таких убить. – Руди вспомнил насмехавшихся над ним одноклассников. Иногда ему казалось, что кое-кого он мог бы прикончить. Он сообразил, что в самом деле способен убить человека. И тут Кряхтелка принялся коварно расставлять свои сети.
– Послушай, Руди, не исключено, что Люси сказала или сделала нечто такое, что тебе захотелось ее убить, а ты этого просто не помнишь.
Руди ощущал, что на него давят, и от этого жгло в груди.
– Не понимаю, о чем вы меня спрашиваете, мистер Брюм. Если бы да кабы… В тот вечер я на Люси не злился. – Он уже кричал во весь голос.
– Я понимаю, что не злился. И Люси не убивал, я это тоже понял. Но ты способен настолько разозлиться, чтобы убить человека, если бы он убил или изнасиловал твою мать! Или если бы он убил Люси, в то время как она была бы твоей женой. А теперь я хочу знать вот что: могла ли Люси или кто-то другой сказать тебе нечто такое, что вывело бы тебя из себя и ты решил бы их убить?
Руди сразу же мысленно перенесся в свой класс и представил, как его дразнили. Закрыл глаза, вспоминая лица мучителей. И больше минуты оставался в таком состоянии.
– Наверное, – ответил он, не размыкая век. Его голос снова стал спокойным.
– Таким образом, теоретически Люси могла сказать тебе нечто такое, что настолько бы тебя разозлило, что ты оказался способным ее убить?
– Наверное. – Руди так и не открыл глаз. Он устал, запутался, и ему отчаянно хотелось домой.
– Случается, что ты забываешь о том, что происходило, если сильно злишься?
– Наверное. – Теперь ко всему остальному добавилась головная боль, и Руди еще крепче зажмурил глаза. Он хотел, чтобы все поскорее кончилось.
– Теоретически, если бы ты в тот вечер сильно рассердился на Люси, ты мог бы об этом забыть?
– Не знаю. Я больше не понимаю, о чем вы говорите.
Кряхтелка прервался, чтобы сделать запись в блокноте: «Она могла его настолько разозлить, что он мог ее убить. Он не помнит, что с ним происходило». Настала пора закругляться.
– Ну хорошо, Руди, ты свободен. Задержись на секунду, сейчас к тебе придут и возьмут у тебя кровь. Это не займет много времени. Тебя отвезти домой?
– Не надо, пойду пешком. – Ему требовалось побыть на свежем воздухе.
Руди был рад, что все закончилось. Ему и в голову не приходило, что кошмар только начинается. Кряхтелка сделал шаг к двери, затем обернулся:
– У тебя есть какие-нибудь ножи?
– Конечно.
– А зазубренный?
– Не знаю, что это такое.
– Разумеется, знаешь: такой нож, у которого лезвие с маленькими зубчиками.
– Вроде бы есть. Как-то постоялец гостиницы подарил мне ящик для инструментов. Я храню там ножи. И у одного из них лезвие, кажется, такое.
– Где ты хранишь этот ящик?
– Под кроватью. А что?
– Так, ничего. – Уэс вышел из кабинета.
Глава 6
