Покончив со своей скудной пищей, Джаг задал Розе вопрос, который уже давно мучил его.
– А что собирается делать Галаксиус с этими женщинами и детьми?
– Точно не знаю, но по слухам, мы приближаемся к Империи Драгна, Сумасшедшего Проктора. Галаксиус приглашен на Большие Игры, которые состоятся во время Праздника Голубых Лун. Я думаю, он везет женщин в качестве подарка. У Драгна при дворе полно всяких уродов...
Джаг сжал кулаки. Он хотел все знать, и он узнал!
Глава 24
На участие в марафоне дали согласие двенадцать человек. Импозантнее всех выглядел Спиди. Он подпрыгивал на месте, разминая блестящие от натираний ноги, и словно не замечал глаз, устремленных на него. Было совершенно очевидно, что он – фаворит предстоящего забега. И сам он тоже был уверен в этом.
Зрители не сомневались, что он опять станет чемпионом. Не могло быть и речи о равенстве шансов участников, настолько превосходство Спиди казалось очевидным для всех. Ставки на него варьировались от пяти до двадцати против одного. Рейтинг устанавливался произвольно, и в этом не последнюю роль играл как внешний вид бегунов, так и их предыдущие заслуги. На этом основании второе место прочили одному из любимцев Галаксиуса, который вот уже несколько раз подряд участвовал в марафоне и приходил вторым.
Джаг держался в стороне от других и размышлял о мотивах, толкавших бегунов участвовать в состязаниях. Поглядывая на атлетическую фигуру Спиди, он думал, что только сумасшедший может решиться состязаться с ним. Сумасшедший или, как и он сам, попавший в безвыходное положение. Джаг понимал, что его единственный шанс выйти живым из переделки, в которую он попал, – выиграть марафон.
Подходили к концу последние приготовления: рабы заканчивали монтаж передвижной разборной платформы, сделанной специально для подобных соревнований. Ее цепляли к последнему вагону и, устроившись на ней со всеми удобствами, Галаксиус мог наблюдать за состязаниями в окружении своих приближенных и фаворитов.
Всем остальным – увы – приходилось лишь мечтать о таких условиях. Им оставалось толпиться у окон, раскрытых дверей, гроздьями висеть на поручнях и подножках вагонов. Бывало, из-за толчеи кто-то сваливался с поезда, и тогда зрители веселились, наблюдая забег в забеге.
Больше всего не везло тем, кто ехал в первых вагонах, и не мог воочию следить за всеми перипетиями борьбы. Для них была разработана целая система устной передачи информации: малейшее изменение обстановки тут же разносилось Сервиклонами по всему составу.
Поезд, украшенный знаменами с вышитыми на них гербами Галаксиуса, походил теперь на огромную яркую гусеницу.
Нарастающий гул голосов возвестил о появлении Галаксиуса, для которого на платформе был воздвигнут трон. Когда вокруг него собрались все придворные, он вкратце напомнил правила марафона: победителем считается тот, кто первым догонит поезд, каждый участник может выбрать себе дорогу и даже сойти с путей, если считает, что таким образом укорачивает дистанцию, хотя при этом он рискует попасть в заболоченные участки, зыбучие пески и прочие прелести подобного рода.
Пожелав удачи всем участникам марафона, Супроктор дал приказ об отправлении поезда. Он был настроен весьма благодушно и рассчитывал увидеть захватывающую борьбу, для чего прихватил с собой мощную подзорную трубу. Состав громыхнул, дернулся и медленно начал удаляться, оставляя за собой двенадцать человек, неподвижно замерших на рельсах в ожидании сигнала к началу марафона – револьверного выстрела. Но сначала поезду предстояло удалиться от линии старта на пятьсот метров.
Взволнованный, с натянутыми как струна нервами и отчаянно бьющимся сердцем, Джаг увидел, что участники забега строятся в линию, стараясь занять удобное для старта место. Началась толкотня и ругань, которые вот-вот грозили перерасти в потасовку, но в этот момент раздался выстрел, мгновенно успокоивший страсти. И тотчас же все ринулись за поездом. Бегуны сбились в плотную группу, с помощью локтей пробираясь вперед, – всем хотелось бежать вслед за Спиди.
Вдалеке виднелся хвост поезда величиной с почтовую марку.
На Джага никто не обращал внимания, и он, чувствуя себя не в своей тарелке, быстро оказался последним.
Теперь слышалось только короткое дыхание бегущих и стук подошв о шпалы. Джаг предпочел бежать босиком. За время работы у крестьян у него на подошвах ног образовался толстый ороговевший слой кожи, который стоил любой, даже самой лучшей обуви.
Через некоторое время Джаг почувствовал себя увереннее. Он вошел в ритм и бежал в общей группе, слегка прижимая локти к телу, выпрямив корпус и выставив вперед грудь. Его руки и ноги работали четко и ритмично, как поршни паровоза.
Это сравнение невольно заставило Джага улыбнуться.
Неожиданно впереди блеснули осколки битой бутылки, и, чтобы не наступить на стекло, ему пришлось прыгнуть в сторону. И тут же у него в голове предостерегающе прозвучал сигнал тревоги. Они слишком далеко отпустили поезд! Очертания последнего вагона растаяли вдали и превратились в неясную черную точку.
Одновременно Джаг почувствовал вибрацию колье, в ушах раздался пронзительный звон и горло сдавила огненная петля. Джаг невольно вскрикнул, прибавил ходу и обошел двух конкурентов, чем несказанно удивил их. Они переглянулись: с чего бы это новичок так припустил? Ничего, еще немного, и они разберутся в чем дело! Джаг не сомневался, что это козни Спиди. Возглавляя группу, он контролировал ход состязания и вел свою игру, рассчитывая сбить всех с толку. Не удивительно, что Джаг так хорошо чувствовал себя в этих условиях. Ведь они не бежали, а почти топтались на месте! Резкое ускорение ослабило действие Шагреневой Кожи, и теперь Джаг почувствовал себя в состоянии спокойно осмыслить ситуацию.
Ему приходилось бывать на скачках, и он знал, что если всадник, подобно Спиди, намеренно замедляет ход, то девять из десяти, что в подходящий момент он сделает мощный рывок, пытаясь уйти от преследователей.
Таким образом, негр держал их на приличном расстоянии от поезда, почти на грани срабатывания
