– Петь, ты не молчи. Ты меня, пожалуйста, не пугай. У меня в организме уже и так переизбыток адреналина. Мне его просто девать некуда. Ты мне, пожалуйста, его еще не прибавляй. Мне своего хватает, по самое горло. Петь?! А Петь?!
Трясущимися, как в лихорадке, руками я вытащила ключи, перебралась на заднее сиденье, тут же через него перекинулась и быстро стащила с Петьки плед. К счастью, Петька не умер. Он дышал, и у него четко прощупывался пульс. Он просто потерял сознание. Получается, что у меня совершенно не было времени, вернее, оно было, но оно было на исходе.
– Петь, сейчас я все решу. Я все по-быстрому решу. Вот увидишь, я все решу…
Перебравшись на водительское кресло, я быстро посмотрелась в зеркало заднего вида, поправила растрепанные волосы и вышла из машины, не забыв при этом щелкнуть сигнализацией. Один из братков пошел в кафе, а остальные встали недалеко от меня и принялись меня бесцеремонно разглядывать. Прошло несколько минут и… навстречу мне вышел Ворон. Он был заметно взволнован, очень удивлен и слегка озадачен.
– Татьяна, какими судьбами?
– Ворон, эта женщина говорит, что она твоя жена, – сказал все тот же браток, который был шустрее и подвижнее всех остальных.
– Правильно говорит. Эта женщина в самом деле моя жена, и я совсем не ожидал увидеть ее в это время и в этом месте. А что, собственно, произошло?
– Дело в том, что у твоей жены в багажнике лежит раненый человек.
– Раненый человек?!
– Тот самый, который в тебя стрелял.
Ворон моментально изменился в лице и, посмотрев на братка свирепым взглядом, спросил:
– Откуда такие подробности?
Браток тут же поведал начальству про бабульку, что несла вахту на балконе второго этажа близлежащего дома, и про результат ее бдения. Как только он закончил свой рассказ, Ворон утвердительно кивнул и произнес суровым голосом:
– Мне все понятно. Ребята, займитесь пока чем-нибудь, я со своей женой сам поговорю.
Братки тут же отошли к своим машинам и принялись делать вид, что они разговаривают о каких-то посторонних вещах, но на самом деле они, конечно же, украдкой наблюдали за нами. Ворон нервно достал сигарету, закурил, затем слегка прищурил глаза и прокашлялся.
– Ты что в этом районе делала?
– За телефоном приезжала. – Мой голос заметно дрогнул.
– Ты за телефоном уже черт знает когда приезжала.
– Совсем недавно.
– Когда я тебе звонил, ты мне сказала, что ты уже далеко.
– Мне пришлось вернуться.
– Зачем?
– У меня здесь знакомый живет, вот я к нему и заехала…
– И что?
– Что «и что»?
– Ты к нему удачно заехала?!
– Нормально. Гера, я свободная женщина и могу заезжать к мужчинам… В этом нет никакого криминала. Я пока еще не твоя жена…
– Ты уверена?
– В чем?
– В том, что ты не моя жена?
– Да, – мой голос дрогнул еще сильнее.
– Странно.
– Что тебе странно?
– Странно то, что сейчас ты мне так сказала, а несколько минут назад, когда мои ребята наставили на тебя пистолет, ты говорила совсем по-другому.
– Но ведь тогда у меня не было выхода. Это зависело от ситуации…
– У тебя был выход. Открыть двери багажника.
– Я не хотела открывать эти гребаные двери. Почему я должна пускать незнакомых людей в мою машину? Я думала, что это угонщики.
– Угонщики?!
– Ну да, которые машины угоняют.
– Мои ребята похожи на тех, кто угоняет машины?
– А почему бы и нет… Они у тебя все на одно лицо.
– И ты считаешь, что можно угнать машину средь бела дня, да еще при хозяине?
– Я не знаю.
Ворон немного помолчал и пустил мне в лицо колечко дыма. Я слегка сморщилась и отмахнулась от него рукой.
– Ну зачем в лицо-то?
– Извини. Это просто нервы. У нас с тобой не встреча, а прямо анекдот какой-то да и только, – нервно рассмеялся Ворон. – Получается, что ты держишь меня за дурака…
– Гера, я никогда не держала тебя за дурака. О чем ты говоришь?!
– О том, что ты выставляешь меня на посмешище и открыто мной пользуешься.
– Я тобой пользуюсь?!
– Вернее, не мной, а моим именем. Это что ж получается, когда у тебя какие-нибудь свои дела, ты говоришь, что ты свободная женщина, как недавно ты мне сказала, а когда ты попадаешь в неприятности, то ты сразу становишься моей женой?! Так получается или не так?!
– Не совсем так…
– Татьяна, хватит ломать комедию. Открой двери багажника и покажи, кого ты там прячешь. – В голосе Ворона зазвучали новые нотки, которых я никогда раньше не замечала. Изменилась не только его интонация, изменился его взгляд: в нем теперь сквозила такая жестокость, какой никогда не чувствовалось раньше. Та пропасть, которая появилась между нами совсем недавно, стала разрастаться с пугающей, прямо-таки чудовищной силой. Я вдруг почувствовала, что я очень боюсь этого человека… Нет, даже не боюсь, а весь он в совокупности приводит меня в дикий, ни с чем не сравнимый ужас. Мне даже не верилось, что этот человек волею судьбы встретился мне на ночном пляже, что я могла запросто на него накричать или сказать ему что-нибудь неприятное, что он вытащил меня из тюрьмы и что за нашу последнюю встречу мы попытались свить кокон дружбы, доверия и даже любви. Еще совсем недавно мне казалось, что мы два изгоя, которым было необычайно хорошо вместе и которые молча радовались тому, что они совсем не одиноки… А сейчас… Сейчас все поменялось прямо на глазах. Мы стояли друг напротив друга, смотрели друг другу в глаза и чувствовали себя самыми настоящими врагами, которые стоят по противоположные стороны баррикад.
От этой интонации и от этого чужого, недоброго, озлобленного и даже презрительного взгляда мне стало совсем нехорошо. Перед глазами у меня все поплыло…
Поплыла моя машина, кафе, улица, деревья, дома… и все, все, что было вокруг. У меня подкосились ноги, и я уже готова была рухнуть навзничь.
– Татьяна, ты что? – Ворон взял меня за руку и слегка поддержал. – Что с тобой происходит? Ты стала бледная как смерть?
– Я не знаю, что со мной происходит… Мне кажется, что что-то произошло не только со мной – что-то произошло с нами.
– Тебе плохо?
– Мне очень плохо. Гера, господи, если бы ты только знал, как мне плохо… Пожалуйста, позволь мне уехать.
– Татьяна, ты уедешь, я тебе обещаю, а ты знаешь, что слов на ветер я не бросаю.
Я как-то глупо улыбнулась, слегка приподняла голову и посмотрела своими затуманенными от слабости
